Район «Зеро»
Шрифт:
– Приветствую, Матвей Егорович! – с улыбкой проговорил Никифоров.
– Нашел время. Чего притащился?
– Дело есть, сам знаешь, по своей воле не поехал бы. Пойдем в сад, там поговорим.
– Погоди! – Губаров забрел в сортир, вышел оттуда и спросил: – Долгий разговор?
– Нет.
– Тогда говори тут.
– А жена не подслушает?
– Зинка-то? Не посмеет, да и боится она всего.
– Ладно. Тогда слушайте, господин Кучер.
Бывший начальник полиции быстро огляделся и прошипел:
– Ты
– А вот Клаус Линге, или Ефим Макарович Ревко, и его начальство все хорошо помнят. В общем, так. Торчать тут у тебя мне резона нет. Запомни, в понедельник в тринадцать десять тебе надо быть в парке ДК железнодорожников. Линге желает поговорить с тобой.
– О чем?
– Не знаю. Это не мое дело.
– Как же я в понедельник из колхоза-то уеду?
– Придумай что-нибудь. Это дела твои, но в назначенное время ты должен быть в парке. Недалеко от кафе есть аллея, увидишь там скамейки, сядешь на одну из них, где больше никого не будет. Да в понедельник в парке народу особо нет. В павильоне мужики пивком, водочкой угощаются, на аллее им делать нечего. К тебе подойдет Линге. Все понял?
Губаров вздохнул:
– Да, понял. Только как уехать отсюда в понедельник?
– Все, что нужно, я передал. Мне пора ехать.
– А где встал-то? Свет фар на улице Зинка увидела бы.
– Я без света, берегом.
– По грунтовке шел от Верховска?
– Да.
– Ясно.
– Давай, господин начальник полиции, не опаздывай.
– Да пошел ты!..
– Что и делаю. – Никифоров зашел в сад и исчез в нем.
Губаров почесал затылок и зашел в дом.
Зинаида сидела на кровати.
– Чего он приезжал?
– Дело есть. Выгодное. Надо человека одного до Москвы из Переслава на машине бросить. Но вот загвоздка, в понедельник ехать. А в начале недели у Манюхина самая запарка.
Глаза Зинаиды жадно блеснули:
– А хорошо мужик обещал заплатить?
– Полторы сотни, но можно сторговаться и на две.
– А что ему электричкой не уехать? Намного дешевле выйдет.
– Значит, так ему надо. Чего придумать, чтобы из села в Переслав рано утром понедельника выехать?
Жена неожиданно сказала:
– Повод-то найти просто. Мне вот что непонятно. Если этот мужик в Переславе брезгует электричкой, то неужто он не может нанять городскую машину и получше нашего «Запорожца»?
– Ладно, скажу, ты только никому, а то останешься одна на долгие годы.
– Я могила!
– В бегах мужик этот. В розыске. Ему светиться не то что на вокзале или в забегаловке, в такси нельзя. Да и в новых машинах. А «Запорожец» самое то. Эту рухлядь гаишники не осматривают. Чего взять с нищеброда?
– Почему с нищеброда?
– А кто еще купит подержанный «ЗАЗ»?
– Ну не скажи. Была я в Переславе, там много «Запорожцев».
– Да какая разница, мало, много? Что за повод можно придумать?
– Самый верный – меня отвезти в больницу.
Губаров посмотрел на жену:
– А ведь ты права. Все знают, что у тебя язва желудка. А тут вдруг худо стало, кровь ртом пошла, боль сильная. А специальная больница только в Переславе. Ты у меня молодец, Зинка. Вот что значит острый бабий ум.
– Да уж, мы можем такое сообразить, до чего мужикам не додуматься. В воскресенье вызовешь фельдшера. Девицу к нам прислали молодую, неопытную, болезнь налицо, выпишет направление. А председатель или тот же Манюхин не отпустить тебя не смогут. Потому как, случись что со мной, их по партийной линии так достанут, что они и должностей лишиться могут.
– Это так. Добро, значит, в воскресенье зову фельдшерицу.
– Ага! Только в Переславе не продешеви. Если мужик в розыске и ему срочно надо в Москву, то он любую деньгу отвалит. Так что смело проси триста рублей. Нам с тобой за эти деньги два месяца в колхозе надо корячиться.
– Видно будет, сначала надо уехать. Постой, но ты же должна остаться.
– И чего? Дома отсижусь, никто не увидит, так что уедешь. Ты нужен, иначе дружок твой из Переслава ночью не приезжал бы.
– Тоже верно. Ладно, спим.
Никифоров вернулся в город без приключений. На трассе вообще никого не было.
В 2.10 он зашел домой, разделся и набрал номер городского телефона.
После непродолжительной паузы ему ответил Ревко:
– Да, слушаю.
– Это я.
– Узнал. Вернулся? Как поездка?
– Докладываю. Проехал туда и обратно нормально, виделся с другом, передал все, что надо было.
– Как он отреагировал?
– Озаботился, сможет ли отпроситься в город в понедельник. А так не без удивления, конечно, но, в общем, нормально.
– Вас кто-нибудь видел?
– Обижаешь, начальник.
– Уверен?
– Сто процентов.
– И даже жена его?
– Она оставалась дома.
– Хорошо, отдыхай.
– Надеюсь, сегодня ты больше не побеспокоишь меня?
– Это уж как получится.
В Верховск в воскресенье, 26 августа, начала заходить техника отдельной строительной роты. Пришел первый взвод.
Яковлев, оповещенный об этом, тут же проехал к бывшей овощной базе. Исполком выделил ему старенький, но еще живой «ГАЗ-69». Немалую роль в этом благодеянии сыграла Зубкова.
Яковлев оставил машину во Втором Речном переулке, прошел к объекту.
У ворот его остановил солдат, вооруженный автоматом:
– Стой! Запретная зона. Назад!
– Спокойно, солдат, свои.