РАЗБИТЫЙ КОМПАС УКАЗЫВАЕТ ПУТЬ

Галковский Дмитрий Евгеньевич

Самое подлое в советской власти это разлагающее и растлевающее влияние. Влияние даже не отдельных людей, а самой среды, воздуха. На всём печать тлена, гниения. Как бы ни был здоров и силён человек, живя посреди болота, он неизбежно становится больным и слабым. Грустно было видеть Сергея Сергеевича, появляющегося на экране телевизора с красным флажком на лацкане пиджака, играющего в дурацкие бирюльки "съезда народных депутатов", тратящего свой ум и талант на поддержание беседы с людьми, не умеющими ни говорить, ни мыслить.

Увы, Аверинцев "человек среды", и советская среда его погубила. Вечный подросток, в Англии он, может быть стал бы лордом, у нас превратился в организатора телефонных звонков. Детское тщеславие и самолюбие так легко использовать. И милейший Сергей Сергеевич, увы, с годами превратился всё в того же аппаратчика, который сам ничего не делает и даже ничем не управляет, но всё "курирует".

Никогда не забуду потрясения. Однажды я слушал какое-то выступление Аверинцева. Аверинцев

говорил напыщенный вздор, не имеющий никакого отношения к заявленной теме. Десять минут, двадцать, тридцать. Кто-то в зале не выдержал и сделал замечание. Что тут началось. Аверинцев буквально закричал: "Кто вы такой! Вы не понимаете, с кем вы разговариваете! Я уважаемый человек!" Но какой философ уважаемый человек? Ещё Платон писал о придурковатости философов, совершенно неприспособленных к реальной жизни и подвергающихся постоянным насмешкам со стороны толпы. "Кто занимался философией не в молодости, для получения совершенного образования, а посвятил ей жизнь, тот становиться человеком весьма странным, чтобы не сказать больше". Вот тип философа. И если философ уважаем, то только потому, что гуманное и справедливое общество уважает его безумие и полную непрактичность в личных делах. Он слишком умён, чтобы жить в бытовом мире. Предельная никчёмность нашего общества, может быть, в том, что философ считается в нем человеком практичным и себе на уме. И более того, бизнес и карьера ему вполне удаются. На Западе Гегель или Камю, открывшие свечной заводик, прогорели бы за два месяца. В стране дураков производство расширяется, большой успех. Вот и книги уже писать некогда. И наконец философ, вместо того, чтобы относиться к вопросам престижа с естественным для него "философским спокойствием", начинает ругаться, капризничать, организовывать телефонные звонки и коллективные письма. И в этом случае он уже смешон действительно, как смешон любой человек, занимающийся не своим делом.

Хотите, я скажу, как было дело? Примерно так. Аверинцева вызвал к себе в кабинет декан философского факультета, приветливо и несколько угодливо встал, встретил у дверей:

Сергей Сергеевич? Здравствуйте, здравствуйте. Знаете, вчера видел ваше выступление по телевизору. Блестяще! Особенно понравилось, как вы стихи читаете (Аверинцев вспыхнул). Да, это настоящая культура. Вот чего нам всем сейчас не хватает. Мы сейчас перестраиваемся, складываются хорошие отношения с патриархией, хотим пригласить читать лекции западных специалистов. Но дефицит культуры на факультете пока огромный. Сам-то я, между нами, какой философ? Так, чиновник. Я ведь из деревни, помидор первый раз в шестнадцать лет попробовал и выплюнул, думал, яблоко испорченное. Ну, в годы застоя по мере сил защищал университет от партбюроктатов. Михаил Сергеевич, кстати, ведь наш, университетский...

Собственно, я пригласил вас, чтобы предложить должность декана философского факультета. Нужен только небольшой переходный период, знаете, все эти революции у русского человека вот где сидят. Нужен плавный, постепенный переход. Для начала возьмите кафедру, приглядитесь, да и люди к вам привыкнут. А я что, мне скоро на пенсию, надо этот воз довезти. Ребят жалко, сейчас сами знаете как с экономикой. Но вот я добился, платим повышенную стипендию... Нет, кафедру уже существующую мы вам не дадим - там сложившиеся коллективы, организуем новую, специально для вас. Назовём её, ну, скажем, "история теории мировой культуры". Как, годится?.. С помещениями у нас сейчас напряжёнка. У нас всего два этажа, а количество студентов сами знаете какое. Мы пока вам тумбочку дадим, вы там можете свои вещи оставить. Только продукты не оставляйте, пожалуйста, - испортятся за неделю, часов у вас будет мало, пока на полставки вас оформим, да у вас и огромная общественная нагрузка. И здоровье, я слышал, операцию сделали?.. Вот и отлично... Значит, "тумбочка", "раз в неделю", и заносим вашу фамилию в список преподавателей философского факультета...

Аверинцев, как известно, согласился. В результате его имя стали использовать для прикрытия своей деятельности уголовные элементы. Но с деканом можно было поговорить иначе. Спокойно, с каменным лицом выслушать, а потом сказать:

– Значит так, урка, даю 48 часов, уйди тихо... Не понял? А чего тут непонятного, глупый что ли? Что там: плагиат, взятки приёмной комиссии, воровство в стройотрядах, высокая смертность среди студентов, - мне до фени. Главное - будет многое. Начнёшь кочевряжиться - получишь прессу. Это как аванс. Так что думай, голова у тебя вон какая большая - как у лошади.

И урка Аверинцева зауважал бы. Ведь это единственная реальная форма диалога с людьми, чья философия - настойчивое низведение всех высших проявлений человеческого духа к удовлетворению низменнобиологических потребностей. (Кстати, марксизм часто сравнивают с фрейдизмом, но между ними различие качественное - Фрейд постоянно критиковал ошибки человеческого сознания, но никогда не возводил эти ошибки в принцип и НОРМУ, и, конечно, не строил своё учение как сознательный обман, облегчающий удовлетворение примитивных инстинктов.) Не можете Сергей Сергеевич, противно? А зачем тогда лезете, зачем связываетесь с преступниками, которые ВАС ЖЕ И ПРЕЗИРАЮТ? Польза от лекций самого хорошего преподавателя - вещь относительная. Важен ОБРАЗ. Ещё более важна - СРЕДА. Качество образования в университете определяется

даже не по среднему, а по худшему профессору. По худшему авторитету. Неправильный эталон разрушает все другие эталоны. Тем более в философии. Ведь философия - это прежде всего не сумма знаний, а тип жизни - этика знания ("любовь к истине") и эстетика свободного и непредубеждённого мышления ("искусство мыслить"). Могут ли в этой ситуации быть какие-либо уступки и компромиссы? Я думаю, что нет.

X

Платон сказал, что философия по сути есть стремление к смерти. Могильный холод овевает душу философа - вот его жизненная ситуация. Смерть, холод и снег. Не русский, а европейский, страшный. Раз в году на Грецию выпадает снег. Античные колонны покрываются голубым инеем. Кажется, что все происходит во сне. Страшно и легко. Воздух морозный, пьянящий. Вот чувство, переданное в платоновском "Федоне", в радостно-тревожной беседе приговорённого к смерти Сократа. С этого холода начинается философия. Всё остальное - "дальше", "позже". Основа философии: "Ведь мы все умрём, и больше ничего не будет".

Советские философы не дошли даже до этого преддверия, до естественного страха смерти, в конце концов знакомого и ребёнку. Чувства душевной подавленности, беспокойства, смятения я на философском факультете МГУ ни у кого никогда не замечал. Наоборот, всё очень просто, весело: покупка "жигулей", реконструкция дачи.

Помню, я сидел в аудитории, и, подперев щёку рукой, слушал лекцию какого-то профессора. Профессор балаболил - и та-та, и та-та. Чувствовалось, что человек он неплохой. Глупый, но не подлый. Он просто не понимал, что говорил. Так, тараторил. Тема лекции была что-то вроде "Марксистско-ленинская этика как высший этап развития мировой этической мысли". Я смотрел на лысого балабола и думал: "Сказать ему, - ты некрасивый дурак, тебе 55 лет, жизнь прожита, и ты скоро умрёшь, - и он расплачется и забудет все свои наукообразные размышления." Только сказать надо серьёзно. Не на экзамене у него, а надев белый халат и пригласив на собеседование в онкологический центр.

Вообще в философии, в отличие от религии, нечто дьявольское. Собственно, это антипод религии - не бого-, а чертословие. Мысль, лишённая религиозных оков, летит и залетает далеко, а искупление в том, что как бы далеко она не залетала, по закону кругового движения неизбежно возвращается к Богу. Пусть даже и не в индивидуальной судьбе каждого конкретного философа. Но советская философия - это безмозглая курица. Она вообще не летает. То есть это сейчас уже не больная мысль, левая мысль, глупая мысль - её нет вообще. А люди есть. Сотни тысяч. И все получают жалование. Раньше хоть было понятно за что - партийные пропагандисты. Сейчас партия развалилась. Мириады "пропагандистов" остались. И чегой-то "изучают". Жизненная ситуация советских философов - это два недоумка, которые сели на одну лавочку с дьяволом и стали ему там на Патриаршьих прудах объяснять устройство мироздания, совершенно не подозревая, с КЕМ говорят и ЧТО их ожидает. В конце концов это ЖАЛКО. Это даже не договор с дьяволом. Чтобы подписать договор, надо уметь писать и разбираться в основах делопроизводства. Тут не "Фауст", а "Девушка и смерть", вещь посильнее.

XI

В стране нет оппозиции. "Оппозиция поддержала реформы".

КОГО поддержали? КТО поддержал? Кто проводит реформы, кто эти реформы поддерживает - ничего не ясно. Оппозиции как таковой - нет. Общественного мнения - нет. Самосознание нации - отсутствует. Мы уже видели диссидента Буковского, пьющего чай в эфире с руководителем КГБ, и слышали Солженицына, униженно подающего челобитную о том, как коммунистам обустроить Россию. Помогать - хорошо. Только кому? Поддерживайте Горбачёва, Ельцина, Гайдара, Хасбулатова, Черномырдина... Но это серьёзно. Это просьба очень серьёзная. От русских интеллектуалов требуют подписать с существующей властью социальный договор. Хорошо. Но, во-первых, перемените тон, просят не так. Просить можно И НА КОЛЕНЯХ. Это во- первых. А во-вторых, хорошо, просьбу можно рассмотреть, но КТО просит. Что это за люди, что мы о них знаем? Посмотрите официальную биографию Брежнева. В главе "Жизнь по заводскому гудку" говорится, что в Днепродзержинске жил некий Аркадий Брежнев, но это был ДРУГОЙ Брежнев, который к семье Брежнева не имел никакого отношения, но потом этот другой Брежнев женился на тётке настоящего Брежнева и таким образом стал родственником Брежневых. Никто тогда Леонида Ильича не обвинял, никто не знал о нюансах его родственных связей. Но в годы застоя сочли нужным официально объяснять непонятную страницу биографии и выдумывать детский лепет о породнившихся однофамильцах. Вы понимаете, что это означает? И эта шайка международных авантюристов с подставными фамилиями говорит - идите К НАМ В ДЕЛО, окажите помощь. Хорошо, окажем, но назовите ваши фамилии и адреса. Чего вы боитесь - странно это. КОМУ оказывать помощь? НА КАКИХ УСЛОВИЯХ? Где ТЕКСТ социального договора? Где ЮРИДИЧЕСКИЙ АДРЕС и БАНКОВСКИЙ РЕКВИЗИТ противоположенной стороны? "Мой адрес не дом и не улица - мой адрес ад", а "золото партии ищем - найти не можем, человек из окна выпал", так, что ли? Если пятидесятилетние советские интеллигенты бегают, агитируют за НЕЗНАМО КОГО, то можно ли этих людей назвать оппозицией? Можно ли Аверинцева назвать русским интеллектуалом, "властителем дум". Нет, это не властитель дум, а исполнитель.