Разборки третьего уровня
Шрифт:
Позавтракав, мужчины проверили снаряжение отряда и вынуждены были признать, что экипированы недостаточно хорошо для хождения по лесам, а тем более для отпора врагу, который вскоре должен был предприпять новую попытку отобрать свое – «глушаки», и, конечно же, нейтрализовать Соболева. Правда, об этом знал только один Матвей, который во время всего отступления прокручивал в уме варианты своего участия в конфликте Посвященных.
Василий все еще был в черном костюме ниндзя, достав из сумки джинсовую двойку, переоделся. Иван Терентьевич тоже захватил кое-что из одежды, не забыл прихватить
Матвей был одет в стандартный таскер и нес с собой небольшую спортивную сумку, которую ни разу не раскрыл. Дорожный костюм его жены превращал ее в родную сестру Соболева, и лишь Кристина выделялась нарядом из всей компании: ей пришлись почти впору Васины черные шаровары, выбирать было не из чего, ее джинсы пришли в полную негодность. Матвей взял ее под руку и повел в лес, бросив через плечо:
– Буду через полчаса.
Ульяна посмотрела им вслед, потом предложила Стасу искупаться, и они убежали к озеру. Стас все понимал, ни на что не жаловался, и хотя лицо его осунулось и побледнело – держался молодцом.
Василий и Парамонов остались у костра.
– На консервах мы далеко не уйдем, – буркнул Вася, подбрасывая в костер сушняк. – Такие вот инфарктные гонки требуют слишком много энергии.
Жующий что-то Иван Терентьевич сунул руку в карман и протянул кулак Котову.
– Держи.
– Что это?
– Сухой горох, очень полезная штука.
Василий разгрыз несколько горошин, сплюнул, проворчал:
– Это не горох, а консервированные зубы… А куда это Матвей ее повел?
– Думаю, хочет полечить, оздоровить. Существует несколько эзотерических способов лечения большинства болезней и снятия усталости, тем более мы в лесу.
– Расскажите.
Иван Терентьевич прожевал очередную порцию гороха, лег на траву, раскинув руки.
– Ну, самый простой и надежный в данном случае способ соответствия. Входишь в соответствие с объектом, с деревом например, проникаешь в его эфирную оболочку, как бы роднишься с ним и делишь с деревом болезнь или усталость.
– Так просто?
Парамонов улыбнулся:
– Это совсем не просто, но Матвей знает, как это делается. То же самое можно проделать и с животными, с медведем, например, с волком, с лосем.
– Зверей жалко…
– Они не погибнут, их вылечит собственный эгрегор, природа, запасы жизненных сил.
Василий подумал, встал и бесшумно нырнул в кусты, следуя за Соболевыми. Он обнаружил друга с женой в сорока шагах от озера, возле гигантского дуба. Оба стояли, обхватив его руками, прижимаясь к стволу всем телом, и не двигались. Постояв несколько секунд, Вася вернулся обратно. Иван Терентьевич
– Что будем делать дальше, учитель?
Иван Терентьевич никак не отреагировал на слово «учитель»:
– Придет Матвей, поговорим. Одно могу сказать точно: нас сейчас ищут не только Рыков и его коллеги по Союзу Девяти, ной спецподразделения ФСБ и МВД.
– Они-то с какого краю здесь оказались? Мы же ничего противозаконного не сделали.
– Это смотря как подать информацию тем, кто приказывает. После того как Матвей перекрыл границу нашей реальности с более высокими планами «розы реальностей», Союз Девяти потерял свою былую силу. Неизвестные стали допускать промахи и ошибки… как и в данном случае. Началось все с кражи «глушаков», а ФСБ не та организация, которая прощает такие ошибки. Для нее этот случай стал чем-то вроде лез-мажесте. Думаю, Рязанская область в настоящее время обложена со всех сторон. Так что неизвестно, кто первый выйдет на нас.
– Да уж, перспектива будь здоров… – промычал Василий. – Хрен редьки не слаще… хотя по мне – лучше драться с нормальными профессионалами и даже с зомби, чем с господином Рыковым и его коллегами.
– Вообще-то лучше не драться ни с кем.
Василий согласно кивнул и тоже улегся на траву, раскинув руки.
Матвей с Кристиной пришли через полчаса.
Кристину было не узнать. Оживлена, деятельна, румянец вернулся на щеки, тени под глазами исчезли, и лишь глубоко на дне глаз все еще не растаяла тень обреченности и страха.
– Крис, иди к нам, – раздался с водной глади голос Стаса. – Вода теплая.
Кристина посмотрела на Матвея, и тот с едва заметной улыбкой закрыл глаза, разрешая купание.
– Ну что, милостивые судари, спасатели девиц, оценили наше положение?
– Положение, как всегда, безнадежное, – ухмыльнулся Василий. – За нами идет целая стая охотников, а скоро будет не одна и не две. Предлагаю сдаться, иначе все потеряем.
Не всегда понимавший Васин юмор Иван Терентьевич посмотрел на него с тревогой и мягко сказал:
– Не паникуй, мэйдзин. Есть хорошая тибетская пословица: теряешь жену – приобретаешь свободу, теряешь здоровье – приобретаешь удовольствие, теряешь деньги – приобретаешь опыт, теряешь надежду – теряешь все.
Василий засмеялся, видя, как на лицо Парамонова ложится печать озабоченности. Улыбнулся и Матвей:
– Все в порядке, Иван Терентьевич, он шутит. Я еще не видел, чтобы этот мрачный тип сдавался, какой бы безнадежной ситуация не казалась. Мне нужна ваша помощь… и Улина тоже.
Парамонов испытующе глянул на Соболева, и тот уточнил:
– Я хочу выйти за «круг великого молчания».
– В ментал?
– Выше, в логос. А для этого нужна ваша подстраховка, чтобы, во-первых, отсечь возможную пеленгацию, а во-вторых, вернуться обратно в свое тело, а не в чужое.
– Это опасно.
– Знаю, но другого выхода нет. Нас действительно обложили со всех сторон, как зайцев, и живыми не выпустят. У всех приказ: уничтожить любой ценой! Поэтому мне хочется заручиться поддержкой эгрегора Собирателей или Хранителей, чтобы нам помогли.