Разборки третьего уровня

Головачев Василий Васильевич

В нескольких шагах от него стоял четырехрукий Парамонов, но одетый иначе: в кольчугу, латы, шлем с шишаком, сапоги с поножами, – и вооруженный арбалетом и длинным, чуть ли не двухметровым мечом, лезвие которого «дышало»

– то удлинялось языком прозрачно-стального «пламени», то укорачивалось. Другой парой рук он держал необычной формы щит – звездообразный, перепончатый, испещренный узором жилок. Ульяна стояла поодаль, пригнувшись, глядя вверх, экипированная примерно так же, как и Иван Терентьевич, но вместо меча второй парой рук она держала шпагу с огоньком на конце.

– Держитесь! – крикнула она, прикрываясь щитом.

Зеленая молния ударила сверху в щит, отразилась,

задев один из валунов, и тот развалился надвое, расплылся алой лужицей. Василия сбило с ног, он откатился за камень, посмотрел в небо и обмер.

Чуть в стороне, над соседним холмом, всего на высоте девятиэтажного дома висело удивительное ячеистое сооружение цвета бутылочного стекла: два гигантских крыла, напоминающих крылья самолета, держали три складчатых башни разной высоты, но одинаковой длины, образуя как бы трехпластинчатый фюзеляж самолета. Сложный узор рытвин и каверн на поверхности «фюзеляжа» создавал впечатление гармонии и эзотерического иероглифического текста. Рисунок же отверстий на днище корпуса и на крыльях точно воспроизводил форму пчелиных сот, хотя каждая ячейка была размером с футбольный мяч. Это был зоэрекс, летающий замок-гнездо древних разумных ос – Веспидов.

Но не он поразил Василия.

На кромке ближайшего крыла стояли, вытянувшись вверх, два кошмарных существа, похожих на гигантских тараканов с человеческими лицами, затянутые в сетчатые, отсверкивающие золотом «скафандры». Но оружие в их руках-лапах было гораздо современнее того, чем были вооружены люди на холме. Рыков («таракан» черный) держал нечто вроде огнемета, Мурашов («таракан» лиловый) – громадный «пистолет» с длинным решетчатым дулом. И Вася понял, что разница в вооружении отражает уровень противостояния Посвященных I и П ступеней. Сам же он и вовсе был практически безоружен по отношению к врагу со своими ножами.

Мурашов поднял пистолет, из дула которого вырвалась знакомая зеленая молния. Но за мгновение до этого Парамонов и Ульяна подняли щиты, удивительным образом соединившиеся в единый зонтик из полупрозрачной перепончатой пленки, который накрыл всех троих. Молния вонзилась в зонтик, пробила его, породив оглушающий треск, и погасла в почве холма, проделав в ней оплавленный шрам. Ульяна и Парамонов на ногах устояли, Василия же швырнуло в сторону на несколько метров, едва не вмазав в камень.

Сгруппировавшись, он перекатился под защиту валуна и швырнул нож вверх изо всей силы, так что застонали мышцы плеча.

Нож до платформы зоэрекса не долетел, зеленая молния превратила его в облачко дыма.

– Не отвлекайся на них! – снова крикнула (не голосом, а мысленно, и Вася это понял) Ульяна. – Твоя задача увести отсюда пленников и пробиться сквозь охотников.

Только теперь Василий увидел невдалеке, в воронке за камнями, два скорчившихся тела – Кристины и Стаса, и почти полностью сгоревший труп Шевченко. Одетые в какие-то лохмотья, Кристина и мальчик не шевелились. Вася понял, что близкие Матвея без сознания. Увидел он наконец и тех, кого Ульяна назвала охотниками. Снизу вверх по склону холма двигалась цепь волосатых карликов с палицами и луками в руках. Это были телохранители из команд Рыкова и Мурашова, превращенные фантазией Васи в «пещерных людей». Но он знал, что драться с ними надо всерьез.

Увернувшись от очередного выстрела Мурашова, Василий вскочил и понесся вниз, с разбегу ударив первого приблизившегося карлика ногой в живот, а второго сбив с ног корпусом. Затем швырнул три ножа одновременно, целя в тех, кто метил в него из луков. Упал, пропустив над собой две свистнувшие стрелы, подхватился и бросил последний нож. Перекатился по земле под защиту скального выступа, поднял упавший лук,

колчан со стрелами и спрятался за скалу, принявшую на себя еще несколько стрел. Он вывел из строя уже шестерых охотников, но их было вдвое больше, и все они непрерывно стреляли из луков, все точнее и точнее, и прорваться сквозь этот огонь с двумя беспомощными пленниками не представлялось возможным.

Но главным фактором, порождавшим отчаяние и ярость, было то, что Ульяна и Парамонов проигрывали бой двум из Девяти Неизвестных. Силы были слишком неравными.

Уже дважды молнии выстрелов Мурашова пробивали щит Ивана Терентьевича, проделав оплавленные борозды на его латах, и выбили из рук Ульяны ее шпагу. А затем в поединок вступил, наконец, Рыков, сделав выстрел из своего страшного «огнемета».

Клубок неистового радужного огня ударил в соединенный щит Посвященных I ступени, разбил его вдребезги, но и сам слегка отклонился, врезавшись в скалы рядом, проделав в них глубокий многометровый ров. Второй выстрел должен был сжечь и сопротивлявшихся людей. Но в этот миг произошли два события, круто изменившие ситуацию.

Сначала Иван Терентьевич, долго маневрировавший и выбиравший время для ответного удара, сделал стремительный выпад своим удивительным мечом. Лезвие меча удлинилось метров на тридцать и пронзило Мурашова насквозь. Виктор Викторович, вскрикнув, выронил пистолет, стрелявший молниями, сделал неверный шаг и камнем полетел вниз. Раздался тяжелый всплеск, будто свинцовое тело одного из Девяти упало не на склон холма, а в асфальтовое озеро. От сильнейшего сотрясения Василий упал на колени, но, будучи в состоянии боевого транса, не стал отвлекаться на созерцание полета Мурашова, а выстрелил из лука в Рыкова. И попал! Правда, для Посвященного II ступени его стрела, попавшая в руку, была не страшнее комариного жала, и Рыков даже не пошатнулся, наводя ствол «огнемета» на вершину холма внизу. Однако второе событие заставило его оглянуться.

Между холмами показался всадник на шестиногом звере, закованный в сияющие холодным голубым огнем латы. От мощного ровного топота задрожала земля. Низкорослые охотники, окружавшие Василия, попятились. Ульяна и Парамонов, сбитые с ног, поднялись, глядя на приближавшегося всадника как на вестника смерти. Но это был не «князь тьмы», не один из Девяти, пожелавший помочь кардиналам Союза, это пришел Матвей Соболев.

Шестиногий монстр легко вознес его на вершину холма, остановился как вкопанный. Глыба металла, которой казался Соболев, шевельнулась, высвобождая закрепленное справа копье с мерцавшим серебристым наконечником, направляя острие вверх. Левая рука гиганта медленно подняла арбалет с толстой стрелой, наконечник которой тоже светился, но желто-оранжевым светом, словно раскаленный в горне.

Несколько мгновений Соболев и Рыков смотрели друг на друга, оценивая шансы на победу. Потом Генеральный Судья «Чистилища» окутался пеленой серо-зеленого дыма, дым распух в облако, поредел, растаял, а вместе с ним растаяла и фигура одного из Девяти, пожелавшего стать Первым из Девяти. Рыков бежал!

ГОЛАБ

Майор ВВС, летчик первого класса Геннадий Степанович Ломотов, любил поспать после дежурства. Вторник восемнадцатого июня был именно таким днем, когда он мог позволить себе расслабиться. Вторая жена, прожившая с Ломотовым уже десять лет (первая сбежала от него спустя месяц после свадьбы), знала все слабости мужа и умело боролась с ними, но сон его никогда не нарушала, зная, что спать мужчина должен столько, сколько требует организм. Геннадий за это здорово уважал супругу и за все десять лет супружеской жизни на сторону не посмотрел ни разу.