Разборки в тестовом режиме
Шрифт:
– Каждая из них имеет свои достоинства и недостатки. Я не Билл Андерсен, чтобы их расхваливать.
Мужчина вдруг взглянул на нее при упоминании имени Андерсена. Она никогда в жизни не видела этого человека. Просто много раз слышала имя бизнесмена, специализирующегося на установке защитных систем для банков и других организаций, когда ее неопытность использовали в играх по взлому одной из сетей. Той самой игры с трагическим финалом для двух ее участников.
Она увидела, что мужчина тоже споткнулся взглядом о графу с рекомендациями и явно хотел что-то спросить, но
– У меня тоже нет вопросов.
Он швырнул ее папку в кучу таких же и откинулся на стуле. Широкий в плечах и в пиджаке, который выглядел на нем, как будто был надет на шкаф. Неприятный тип. Эдакий шкаф в пиджаке. Вероника с облегчением вздохнула, когда выходила из комнаты. Но спиной она чувствовала, что мужчина провожал ее взглядом до самой двери. За много лет хождения по лезвию бритвы у нее выработалось чувство на подобные взгляды в спину. И, как правило, оно не подводило.
Она была достаточно обеспеченной женщиной и совершенно не представляла, зачем пошла на собеседование. Понятно, что дамочка из компании по найму отрабатывала свои сотки и набила комнату претендентами, включая и ее, чтобы отчитаться перед заказчиком. Но она-то сама? Ну, плюнула бы на сотку и ушла, не проходя через унизительную процедуру! Теперь нужно мучиться и пытаться выкинуть из головы и сам процесс, и неприятных ей людей.
В душе она понимала, что пришла сюда лишь от скуки, когда каждый день был похож на предыдущий и менялось лишь время года за окном. А ей была необходима деятельность. Она же – не ее приятельница Юля, которая проводила время между маникюром и отчитыванием нянек двух ее детей, по одной на каждого из них. Следовало бы позвонить и поблагодарить ее за информацию о вакансии, но пришлось бы рассказать о посещении офиса и о том, что там происходило, а об этом не хотелось даже вспоминать, поэтому она так и не собралась.
Но Юля сама напомнила о себе, и она была обижена.
– Послушай! Почему ты мне не сказала, что дала фамилию моего мужа во время интервью?
Сказано это было сухим тоном.
– Теперь какие-то типы к нему обратились и просят охарактеризовать тебя.
Мужа Юли она мельком видела один раз, когда тот садился в здоровенную черную машину, и не обменялась с ним ни единым словом. Юля не любила показывать его приятельницам. Тогда Веронике показалось, что он намного старше ее приятельницы. Такой грузный и низкорослый мужик.
– Извини, пожалуйста! Мы остались недовольны друг другом, и я не могла представить себе, что они будут мной интересоваться.
Пока Юлька что-то там еще говорила о том, что чувствовал ее супруг и как ему приходилось выкручиваться из ситуации, в которую Вероника его поставила, она лихорадочно обдумывала, будут ли эти люди звонить за рекомендациями в ФСБ и МВД и чем это может для нее обернуться. Меньше всего ей бы хотелось привлекать к себе внимание после истории с органами для трансплантации, из которой она едва выбралась живой.
Приятельница между тем продолжала говорить о том, какую она сделала для Вероники услугу и что из этого вышло. Нужно было остановить этот поток слов.
– Почему он не послал их подальше? Твой муж меня совсем не знает.
Юлька аж задохнулась от возмущения.
– Они же звонили от имени какой-то шишки из органов! Как он мог их послать?
Ее муж имел какие-то дела с Вовчиком, о которых Юлька не имела никакого представления. Но Вероника, в свою очередь, не представляла себе, кто такой Вовчик.
– Я не собираюсь работать ни у какого Вовчика, поэтому он может просто сказать, что меня не знает.
На другом конце провода установилось молчание. Юлю всегда интересовало, на какие средства Вероника существует в Москве. Семьи у нее не было, работы или богатого любовника тоже. Она не решалась спросить напрямую, но под тем или иным предлогом несколько раз закатывала пробные шары. Как, например, с этой работой.
– Ну, если тебе ничего не нужно, – протянула она обиженно.
– Нужно! Но люди там неприятные. Я была так счастлива, когда выбралась оттуда!
Следовало бы как-то ее успокоить.
– Спасибо тебе за информацию, но не лежит у меня душа к этим людям.
И еще желательно переключить ее на что-то другое.
– А что это за Вовчик? Чем он занимается?
На том конце опять замолчали.
– А ты, что, не знаешь?
Поняв, что нет, ее приятельница решила завершить разговор.
– Как-нибудь при случае расскажу.
А в том, что случай представится, Вероника не сомневалась. Юля использовала ее в качестве слушательницы, чтобы оторваться по полной программе за чашкой кофе, так как была уверена, что информация никуда дальше не уйдет. У Вероники практически не было друзей в Москве. Но подобные монологи приятельницы давали ей возможность как-то расширить круг ее познаний о происходящих в Москве событиях.
Но прежде приятельницы ей позвонила та самая уставшая от жизни женщина, с которой ей довелось встретиться во время собеседования. Это произошло совершенно неожиданно и, главное, не вовремя. Она была чем-то занята и не сразу поняла, кто звонил. И неудивительно. Голос у женщины был деловым и даже приветливым.
После окончания разговора Вероника какое-то время сидела и смотрела на телефон. И ее волновало не интервью, на которое ее повторно приглашали, а вопрос, ограничились ли кадровики мужем Юли. Скорее всего, нет. А если так, то что они услышали? И, вообще, кто они такие? Ответ на последний вопрос мог дать лишь один человек.
Юля явно удивилась, когда она позвонила и предложила встретиться и потрепаться. Обычно инициатива исходила от нее. И треп означал рассказ взахлеб о последних событиях, из которых Вероника пыталась выудить незнакомые ей слова из новояза и составить представление о том, что интересует обычных российских женщин типа Юли. Гражданок с мужем-бизнесменом и двумя няньками у ее детей.
Встреча состоялась в модном кафе в центре города. Она происходила днем, когда туда собирались успешные женщины и менее успешные, но хорошо одетые и безупречно выглядящие мужчины. Вероника в очередной раз подивилась количеству обеспеченных женщин, которым нечем было заняться в этом городе.