Разбойник
Шрифт:
За полчаса, воины князя, очистили лагерь от противника. Убитых среди наемников оказалось не так много, татары по привычке не убивали безоружных, а брали их в полон, но уж если враг вставал на их пути с оружием в руках, то такого уничтожали без всякой жалости. Остальные воины князя от тара мало чем отличались, так же щадили тех кто не оказывал сопротивления, но остальных разили насмерть.
Пленных набралось слишком много, а усадьба все еще не была взята. Воевода отдал приказ отсортировать ясырь, воинов убить, а бывших ремесленников, кои такие окажутся помиловать. Пленных отсортировали, с десяток самых крепких оставили
Нескольких наемников притащили к воротам усадьбы. Там уже для них приготовили столбы. То что по приказу воеводы его воины сотворили с пленниками ужасало. Шателен за свою жизнь видел всякое, пленных часто казнили, даже знатных рыцарей, но что бы вот так…
Пленников заставили наматывать выпущенные им кишки, шагая вокруг столбов, подбадривая несчастных уколами сулиц. Потом татары продемонстрировали осажденным страшную казнь, при помощи кожаного ремешка и обыкновенной палки.
Повидавшие всякого на своем веку оставшиеся в живых воины баннерета с интересом наблюдали за казнями, делая ставки, на то, как долго продержаться обреченные на смерть наемники.
— Жорж! Передай их начальственному человеку, что у меня много пленных, я его буду развлекать долго, даже ночью крики боли не дадут ему спать, — велел воевода.
Жорж без возражений перевел слова воеводы, хотя Лука Фомич мог и сам это сказать. В ответ в Шателена прилетели два арбалетных болта, но один пролетел мимо, вонзившись в руку очередному пленнику обреченному на медленную смерть, а второй отскочил от кирасы баннерета.
— Скажи этому псу, что я не сдамся, а ты, Шателен, за свою измену будешь гореть в гиене огненной! — такими словами ответил Малыш Мешен на предложение о сдаче.
— Тащите солому, — воевода нахмурился, он ожидал, что наемники сделают вылазку, не выдержав издевательств над их товарищами, но нервы у командира наемников оказались железными, а людей своих он держал в ежовых рукавицах.
О соломе Булат позаботился заранее, обложить соломой крепкий тын не проблема, холопы уже сколотили большие щиты, под защитой которых воины подтаскивали к стене снопы соломы. А тем временем, к воротам тащили бомбарду. Одного выстрела будет вполне достаточно, что бы вынести ворота.
Малыш Мешен решил капитулировать, но для начала предстояло договориться с врагом об условиях сдачи усадьбы. Мешен собирался оставить усадьбу без боя, взамен получить беспрепятственный проход из земель княжества.
После долгих споров предводители договорились. Наемники, при оружии, стали покидать усадьбу, когда воевода отдал приказ атаковать их.
— Отмолю грех, — пробурчал Лука, нанося удар рогатиной в спину предводителя наемников. Вороненая кираса наемника выдержала удар, но рыцарь выпал из седла, свесившись на правую сторону.
Лука бросил рогатину, схватившись за шестопер. Рыцарь только-только умудрился выправиться в седле, как удар воеводы, вновь выкинул его из седла, на сей раз с левой стороны. Шестопер воеводы сломал руку Малышу Мешену, и тот беспомощно висел вниз головой.
Оказавших сопротивление
Слуги Шателена устроили соревнование с татарами, кто ловчее срубит голову. Естественно, они проиграли татарам, чем сильно опечалились. На кону стояла не полученная еще доля в добыче. Княжья дворня усмехалась в бороды, но предупреждать немцев не торопилась, подначивая немцев еще устроить соревнование между татарскими лучниками и немецкими арбалетчиками.
Решение воеводы перебить пленных, никто не осуждал, даже татары понимали, что пленников больше чем победителей, за всеми не углядеть. Продать полон татарам за дорого не получится — не сезон. Воинских людей своим боярам продавать — мороки не оберешься, а кормить полон придется. Взять на службу к князю пленников — казна не резиновая. Вот и получается, что дешевле прирезать, чем в полон угнать. Другое дело ремесленный люд: мастеров среди пленников не было, но подмастерьев полно. Ткачи, красильщик, плотник, пекарь, портные в хозяйстве княжеском сгодятся.
Лука остался доволен захватом лагеря наемников. Все прошло на удивление гладко. Воевода, честно признаться, не ожидал такой легкой победы.
На душе у него стало сразу спокойно, очень уж воевода переживал за своего князя. Ведь только-только жизнь наладилась, Лука Фомич в мыслях уже видел свой род вновь поднявшимся, и менять что-либо в своей жизни Лука не хотел. Тем более, позволить кому-либо это сделать. Пронские княжата — рылом не вышли сидеть на столе резанском!
Новгородец устроился на лавке, разложив на столе листы описи корысти [37] , коей взято колико (столько), что думать крепко надо, как все увезти.
37
корысть, здесь — добыча
Главной и самой ценной добычей, воевода считал бомбарду. К ней прилагалось только одно каменное ядро, зато имелись два деревянных. Вымочить их в воде — не хуже каменных будут. Трофейным серпантинам, воевода также обрадовался, еще у наемников нашлись в телеге несколько коротких железных труб, из которых также можно было палить по ворогам, но только с близкого расстояния.
Двух мастеров, умеющих изготавливать порох, Лука распорядился посадить под замок и охранять как зеницу ока. Готового пороха у наемников было нелишко, зато имелся внушительный запас ингредиентов. Естественно, стражу у склада с зельем выставили первым делом. Запас этот — стратегический — это Лука понимал отчетливо.
За последний год, новгородец пересмотрел свое отношение к огненному бою, и теперь воевода превратился в фанатичного поклонника нового оружия. Одна беда с этим порохом, часто случались неприятности при его изготовлении, хранении и транспортировке. Лука лично проинструктировал сторожу, что бы соблюдали правила пожарной безопасности. Кстати, пожаров, что, обычно, случались в разгар сражения, не произошло. Все шатровые палатки и конюшни достались победителям почти целыми. Чуток порезали ткань, да кровью забрызгали, но это не беда. Прорехи заштопать можно, а кровь отстирается. Цены на шатры на Руси немного отличались от немецких, но не сильно.