Разделяй и властвуй
Шрифт:
Сэра, выпучив глаза, ошеломленно уставилась на Дака.
— Он… с тобой? — еле слышно прошептала она. Дак самодовольно улыбнулся.
— И это все, что мы должны сделать? — с нескрываемым недоверием уточнил Билл.
Ролло оглянулся через плечо на вход в церковь.
— Не все. Еще вы должны выбраться отсюда, да чем быстрее, тем лучше. Вы и опомниться не успеете, как воины Зигфрида примчатся сюда по ваши души. Я, конечно, как следует запер за собой дверь, но коли засов не остановил меня, так значит, он и их не остановит.
Дак повернулся к Сэре.
— Ты готова? — спросил он, вытаскивая планшет. Она посмотрела на Билла, сглотнула, потом с усилием кивнула.
— Куда? — спросила она.
Рик взял из рук у Дака планшет и вызвал информацию о третьем Переломе. Потом наморщил лоб и стал задумчиво водить пальцами по появившемуся на экране сложному узору из окружностей.
Вокруг них тревожно блеяли овцы, животные переступали ногами в своих тесных временных стойлах.
Обычно Рик щелкал головоломки Искусства памяти, как орешки. Ему достаточно было одного взгляда на рисунок, чтобы назвать точное время и место очередного Перелома. Но теперь что-то пошло не так.
— Мы торопимся! — сварливо напомнил Дак. Он хотел добавить еще несколько бодрящих слов, но Сэра вдруг решительно дотронулась до его руки. Выражение ее лица ясно говорило о том, что она требует от Дака заткнуться и не мешать Рику работать.
Дак обозлился — на его памяти Сэра впервые приняла сторону Рика, а не своего лучшего друга. Похоже, за последние дни они успели спеться за его спиной!
— Понял! — воскликнул Рик. Он повернул экран, показывая им картинку, но Дак не увидел ничего, кроме беспорядочных завитков и спиралей. Он ревниво покосился на Сэру, но, судя по ее лицу, она тоже пребывала в неведении. — Вашингтон, округ Колумбия, бывшая столица США, 1814 год, — доложил Рик. — Видимо, мы должны попасть на войну 1812 года. [7]
7
В 1812 году разразились две известные войны: русская война с Наполеоном и англо-американская война 1812–1815 годов, одним из главных событий которой было взятие и сожжение Вашингтона английскими войсками в 1814 году.
Еще несколько дней назад Дак хлопал бы в ладоши и плясал от счастья при мысли о возможности своими глазами увидеть великую войну. Ах, сколько вечеров он провел в сладостных раздумьях о том, как знакомые с детства места выглядели в дыму сражений!
Но теперь он только тяжело вздохнул.
— Еще одна война, — сухо сказал он вслух. — Просто замечательно.
20
БЕСПОРЯДОЧНОЕ ОТСТУПЛЕНИЕ
Сэра не сводила глаз со своих пальцев, порхающих по кнопкам Кольца бесконечности, потому что это позволяло не встречаться взглядом с Биллом. Каждый раз, когда она смотрела на него, у нее сладко замирало сердце. Чтобы успокоиться, она пробовала решать в уме дифференциальные уравнения, но почему-то теперь это испытанное средство перестало помогать.
— Ох, ради фарша! — прошипела Сэра, злясь на себя за то, что тратит последние мгновения пребывания в 885 году на отрицание очевидного: она по уши влюбилась в местного Историка.
Словно почувствовав, что она думает о нем, Билл подошел и сел рядом. И Сэра тут же стала промахиваться дрожащими пальцами мимо кнопок.
Кроме того, довольно трудно работать в условиях, когда Дак и Рик то и дело бросают на нее встревоженные взгляды из-за угла, а гигантский викинг расхаживает туда-сюда, со свистом рассекая воздух своим ужасным топором!
Но главное препятствие — Сэра привыкла быть честной с собой — заключалось в том, что ей не хотелось уходить. По крайней мере пока. Она откашлялась, обдумывая то, что собиралась сказать.
— Видать, сложное дело, — сказал Билл, разглядывая Кольцо.
Сэра молча кивнула.
— Дак сказал, что это ты его до ума довела? — Билл запустил пальцы в свои темные волосы, а Сэра подумала про себя: неужели он тоже нервничает? — Это поразительно!
— Спасибо, — прошептала Сэра, ее пальцы застыли на кнопках.
Билл не сводил глаз с Кольца.
— Значит, ты все закончила и вы готовы пуститься в путь?
Показалось Сэре или в его голосе в самом деле прозвучало сожаление? Как бы там ни было, она рискнула сказать ему правду.
— Я все закончила две минуты тому назад.
— Тогда почему… — Лицо Билла сморщилось от смущения, когда до него дошел смысл ее слов. Он понял, что она тянула время, потому что не хотела уходить. — Ох.
Совсем недавно Сэра храбро стояла перед полчищем берсерков, но это оказалось ничто по сравнению с тем, каким трудом ей далось повернуться и поднять глаза на Билла.
— Я хочу, чтобы ты отправился с нами, — прошептала она. Ее щеки обдало жаром, но на этот раз Сэра не смутилась, потому что Билл тоже покраснел до корней волос.
Он накрыл своей ладонью ее руку, сжимавшую Кольцо бесконечности.
— Я тоже. Но ты не хуже меня знаешь, что такое быть Историком. Я должен остаться на своем месте, чтобы записывать все, что увижу, для будущих Историков. Если я убегу вместе с тобой, то правда о моем времени будет навсегда утрачена.
Вот что странно: Сэра прекрасно понимала правоту его слов, но все ее существо восставало против этого. Она вспомнила, как Рик недавно с горечью сказал о своих родителях-Историках: это занятие забирает всю жизнь, без остатка. Наверное, когда-нибудь она сумеет это принять. Она знала, как важна их миссия — как-никак, в их руках была судьба всего мира! — но это не значило, что порой ей не хотелось послать все к черту.
— И что теперь? — шепотом спросила она.
Билл улыбнулся и стал наклоняться к ней, протянув руку. Сердце у Сэры заколотилось так сильно, что заглушило грохот, с которым викинги высаживали дверь церкви.
— Не станем терять время, которое у нас осталось, — предложил Билл.
Тысячи самых разных мыслей промелькнули в голове у Сэры, пока Билл наклонялся к ней, тысячи самых разных вариантов того, что сейчас произойдет. Но все это оказалось напрасно. Ничего не произошло, ибо в самый последний момент Дак Смит бесцеремонно нарушил их уединение.
— А вы знаете, что здесь похоронен настоящий святой? Говорят, что святые мощи не гниют, а напротив, источают благовоние, но я понюхал и ничего не почувствовал, по крайней мере святой ничего не может поделать с вонью скотины… — Дак замолчал, сообразив, что помешал чему-то. — Кстати, я подумал, что тут может быть похоронена та женщина, которая в 451 году воодушевила жителей Парижа на борьбу против Аттилы, [8] — продолжил Дак, пытаясь сохранить лицо. — Это же здорово, скажи? Я помню, что ты любишь истории о мужественных женщинах прошлого!
8
Дак имеет в виду святую Женевьеву Парижскую (ок. 420 — ок. 500), покровительницу Парижа. В 451 году, когда полчища Аттилы опустошали Европу, жители Парижа, который в то время назывался Лютеция, пали духом, и лишь Женевьева твердо предсказывала, что город будет спасен. Так и случилось, Аттила прошел мимо Парижа и отвел свои войска на Каталаунские поля, где и потерпел сокрушительное поражение.