Разговорчивый покойник. Мистерия в духе Эдгара А. По
Шрифт:
– Простите, вы сказали, что Питер Ватти убил обоих? – вмешался шериф Дрисколл.
– Доктору Фаррагуту выстрел пришелся в грудь, – подтвердил я. – Мы видели его бездыханное тело, когда убегали из дома. Что касается Баллингера, то мы предпочли не становиться свидетелями его смерти. И все же почти не приходится сомневаться, что его тоже прикончили в припадке ярости, сколь бы косвенной ни была улика, на которой основан этот вывод.
– Некоторые косвенные улики производят крайне сильное впечатление – так, словно вы обнаружили форель в кувшине с молоком, – сказал Торо.
– Никогда
Чепуха, дружище, – сказал Барнум. – Даже и думать не смейте – выбросьте это из головы! Неужто вы думаете, что Ф. Т. Барнум подожмет хвост, как только почует опасность? Да я в свое время таких головорезов тысячами видел и даже глазом не моргнул!
– Я тоже поеду с вами обратно в дом мистера Фаррагута, – сказал я. – Мотивы кровавого неистовства мистера Ватти знакомы мне, что может оказаться полезным при задержании.
– Пошли, Луиза, – сказал Торо. – Я отведу тебя домой. – Затем, повернувшись ко мне, добавил: – Можете взять мою лошадь, По. Мы пойдем пешком. Отсюда до Хиллсайда – два шага, если знаешь дорогу через лес.
– Мистер Торо видит в темноте, как сова, – сказала Луиза.
Попрощавшись с нами, девочка повернулась и бросилась догонять Торо, который размашистыми шагами уже приближался к деревьям. Еще мгновение – и оба скрылись в лесу.
Дрисколл, Барнум и я уселись на скакунов и легким галопом двинулись к жилищу доктора Фаррагута, прибыв туда менее чем через десять минут. Привязав лошадей у коновязи, мы поднялись на крыльцо и остановились перед открытой дверью.
– Вы оба ждите здесь, – сказал шериф Дрисколл. Затем, вытащив пистолет, он скользнул в дом.
Затаив дыхание, мы с Барнумом остались на крыльце, навострив уши, чутко прислушиваясь к тому, что происходит за дверью. До нас доносились осторожные шаги блюстителя порядка, крадущегося по дому. Вдруг он резко остановился, словно наткнувшись на что-то и изучая.
– Он нашел тело доктора Фаррагута, – шепнул я своему спутнику.
И снова послышались шаги Дрисколла. Чуть позже он дошел до подвальной лестницы, потому что мы услышали его голос:
– Питер Ватти? Вы там? Это шериф Дрисколл.
Ответом на его слова была полная тишина.
– Если ты там, внизу, Питер, то лучше выходи! – позвал шериф.
И вновь – тишина.
– Ладно, тогда я сам спущусь! – крикнул Дрисколл.
Я напряг слух как мог и различил, как шериф почти неслышно спускается вниз. Последовало несколько мгновений напряженнейшего ожидания, – я чувствовал, как сердце молотом стучит у меня в груди.
Моя тревога стала почти невыносимой, когда до слуха моего донеслись тяжелые быстрые шаги. В следующее мгновение из дома показался Дрисколл.
– Нет его там, – сказал он, засовывая оружие за пояс.
– Это
– Но Баллингера там тоже нет, – сказал Дрисколл.
– Что?! – воскликнул я.
– Я видел дока Фаррагута, – сказал шериф, – он мертв, все правильно, как вы и говорили. Но этого типа, Баллингера, нет и следа.
– Но это невозможно, – сказал я. – Когда мы с Луи выбрались из подвала, он лежал без сознания с туго связанными за спиной руками. Спустя несколько мгновений мы услышали ружейный выстрел – прямое указание на то, что Ватти исполнил свой кровавый замысел.
– Ни минутки не сомневаюсь, что Ватти подстрелил того человека, – сказал Дрисколл. – Я нашел то место, где он лежал на грязном полу, и там была целая лужа крови. Но тела-то нет.
– Да, странно, – сказал Барнум. – Вот уж чудеса. Мертвецы просто так не встают и не начинают расхаживать. Как правило. Конечно, такое временами случается в твоих рассказах, По, но… о Господи! Посмотрите туда!
Вытянув руку, галерейщик указывал на какую-то точку у меня за спиной. Обернувшись, я увидел вдалеке над вершинами деревьев яркий оранжевый сполох.
– Пожар! – воскликнул я. – Но где?..
– У Питера Ватти! – откликнулся Дрисколл.
Через мгновение мы снова сидели в седле. Быстрым аллюром мы проскакали почти милю, прежде чем свернуть на заросшую тропинку, ведущую к ферме Ватти.
Оказавшись перед усадьбой, мы увидели, что и основное здание, и маленькая мастерская объяты пламенем. Вокруг уже собралась изрядная толпа людей. Несколько мужчин держали деревянные ведра, явно пытаясь остановить огонь водой из колодца Ватти. Но их усилия были тщетны. Когда мы подъехали поближе, оставалось только следить, как полыхают постройки.
Мастерская сгорела дотла в течение часа. Чуть погодя с ревом обрушилась объятая пламенем крыша фермы. Скоро за нею последовали и стены. Когда в небе забрезжил первый свет зари, только массивная каменная труба стояла посреди дымящегося пожарища.
Именно шериф Дрисколл, обследуя пепелище, наткнулся на отвратительные останки: два трупа, обугленные настолько, что лишь отдаленно напоминали человеческие, лежали рядом, обнявшись, в тлеющей золе в том месте, где когда-то явно была спальня Питера Ватти.
Естественное предположение, которое разделяли все, кроме меня, сводилось к тому, что второе тело было телом Герберта Баллингера. Один лишь я знал страшную правду: Ватти предпочел принести себя в жертву рядом с трупом своей любимой.
Но что, что же тогда случилось с исчезнувшим дагеротипистом?
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ
– И все же одного я никак не могу понять, По. Как ты узнал, что Луи схватил Герберт Баллингер?
Вопрос исходил от Ф. Т. Барнума, сидевшего справа от меня за обеденным столом Элкоттов. Был понедельник, ранний вечер; со времени событий, описанных в завершении предыдущей главы, прошло чуть более двенадцати часов.