Разгром Деникина 1919 г.
Шрифт:
Глава шестая. Зимняя кампания
Положение на Южном фронте к концу 1918 г. характеризуется рядом боев местного значения, причем лобовые атаки частей 8-й и 9-й армий на северной границе Донской области не имели крупного успеха, и противник, - Донская армия, - сосредоточивая наибольшие усилия на Воронежском направлении, сдерживал натиск красных армий, переходя временами в контратаки. Вся борьба этого периода была в значительной доле связанной наличием германских оккупационных войск к западу от линии Белгород - Валуйки - Чертково - Миллерово - Новочеркасск - Ростов. Революция в Германии и очищение немцами занятой ими территории вызывают оживление на Южном фронте, ибо красное командование перестает опасаться за свой правый фланг [76] и получает большую свободу маневрирования. С другой стороны, для Донской армии обстановка значительно видоизменилась, ибо открывался новый обширный фронт - Западный, настойчиво требовавший немедленного
[76]
В предыдущих главах мы указывали на благожелательное отношение немцев к донским контрреволюционным силам. Усиление и развитие Донской армии можно рассматривать как результат этой благожелательности.
На Царицынском направлении в декабре 1918 г. обозначается успех Донской армии, которая занимает Калач и продолжает теснить центр 10-й красной армии к Царицыну, угрожая взятием этого города. Пользуясь некоторым затишьем у Воронежа, донское командование усиливает Царицынскую группу и к концу года распределяет свои силы по следующей схеме [77] (схема 1) .
Оценивая эту группировку, легко установить неясность стратегических целей и планов донского командования. Основных группы две - Воронежская и Царицынская, причем первая немного сильнее второй. Очень незначительна третья группа Султанова (конная) на Еланском направлении. Казалось, центр усилий должен быть на Воронежском направлении, однако наибольшую активность проявила Царицынская группа. Наконец 600-километровый фас Донского театра оставался неприкрытым, позволяя красным свободно действовать в охват левого фланга и в тыл Воронежской группе. Сил у донцов для занятия этого нового фронта не было, вследствие чего они были вынуждены пойти на поклон к Деникину и просить у него помощи. Эта помощь была куплена за счет подчинения всей Донской армии главнокомандующему вооруженными силами Юга России генералу Деникину [78] . А ведь еще недавно, в августе месяце, тот же Краснов в ответ на письма Деникина, в которых указывалось на необходимость командующим всеми вооруженными силами Юго-Восточного союза назначить командующего Добровольческой армией - гордо написал: «никогда» [79] .
[77]
Борисоглебск — Бутурлиновка взяты красными войсками 8 января нового стиля (Троцкий. Как вооружалась революция, т. II, кн. 1, хронология, стр. 464), бои за Поворино длились до 10 января. Казаки открыли фронт на Богучарском направлении на Рождество старого стиля (Начало гражданской войны, сост. Алексеев, стр. 205).
[78]
Соглашение на станции Торговой 8 января 1918 г.
[79]
Генерал Лукомский. Воспоминания, т. II, стр. 105, изд. Издание Отто Кирхнер, Берлин.
Уступчивость, которая пришла на смену этой непримиримой позиции объяснялась также начавшимся разложением войск Донармии вследствие общего утомления, нежелания продолжать войну за пределами области Войска Донского, убеждения в безуспешности борьбы и антагонизма между молодым и старым поколением. Вмешательство частей Добровольческой армии и подчинение Донской армии Деникину имело большое политическое значение и резко отразилось на планах наших противников. Атаман Краснов хотя и выдвинул войска Донской армии за пределы области, но стремился главным образом к обеспечению этих пределов захватом важнейших железнодорожных узлов [80] .
[80]
Для этих целей он хотел несколько расширить территорию Донобласти за счет Царицына и части Воронежской губернии.
Деникин же и Доброволия ставили себе задачей борьбу с большевизмом до окончательной победы над ним и похода на Москву. Вступив одной ногой на Дон и выпутывая, правда, не без труда, другую свою ногу с Северного Кавказа, командование Донской армией, а с января «главное командование вооруженными силами Юга России» постепенно прибирает к рукам донцов и ставит общие цели борьбы.
С самого начала 1919 г. перед Деникиным встает дилемма: либо продолжать переброску Добровольческой армии на крайний левый фланг Донского театра в район Донбасса, либо направить усилия на Царицынское направление. Оба направления имели свои преимущества и серьезное значение.
Хотя политическое, экономическое и оперативное значение Донбасса как крупнейшего рабочего центра, источника минерального топлива и огромного железнодорожного узла было, казалось бы, достаточно очевидно - тем не менее обе стороны в начале 1919 г. отказываются от сосредоточения усилий в этом направлении. Деникин в январе месяце решает перенести центр тяжести на Царицынское направление, что полностью совпадает с предположениями красного командования. Значение этой большой ошибки красного командования, о которой подробнее мы скажем ниже,
Об этой перемене направления сам Деникин (т. V, стр. 72) говорит следующее:
«В январе (старого стиля) месяце намечена была переброска армии на Царицынское направление, с одновременным наступлением против Астрахани, для захвата стратегического опорного пункта Царицына и нижнего плеса Волги и для установления связи с армиями адмирала Колчака. Это движение в тесной связи с наступлением в Харьковском и Воронежском направлениях должно было вылиться впоследствии в общее наступление к центру России... В этом смысле штабу Кавказской (Добровольческой) армии было предложено разработать план операции. Но к тому времени, когда явилась возможность начать переброску сил, т.е. к началу февраля, обстановка на северном фронте коренным образом изменилась. Первоначальная линия фронта, подходившая к Курску и Воронежу и обусловившая возможность выполнения этого плана, с падением гетмановской и петлюровской Украины откатилась уже к Азовскому морю. Донская армия, доходившая до Лиски, Поворино и Камышина... находилась в полном отступлении к Северному Донцу и Салу... на крайнем левом фланге Донской армии прикрывал Ростовское направление... отряд генерала Май-Маевского... выдерживал напор значительно превосходящих сил... На это направление сосредоточено было особое внимание Москвы: там бился пульс хозяйственной жизни страны... Передо мной встала дилемма: приводить ли немедля в исполнение первоначальный план движения главными силами на Царицын и, следовательно, бросить на произвол судьбы Дон и отдать большевикам каменноугольный бассейн... или, не оставляя Царицынского направления, сохранить Донецкий бассейн - этот огромной важности плацдарм будущего нашего наступления, сохранить от окончательного падения и разложения Донское войско».
В этих рассуждениях Деникина (написанных много времени спустя после событий) заметна забота оправдать перемену направления и, следовательно, оправдать и отрыв от Колчака в момент, когда наступление последнего к Волге только еще начиналось и когда, конечно, нельзя было предвидеть, что оно окончится так неудачно, как это случилось. Антанта делала ставку на Колчака, и отрыв от него действительно требовал оправданий. Но, по существу, в январе у Деникина, как видно, просто не было еще ясного плана действий; опора не то на гетмана, не то на Петлю-ру для наступления к «центру России» (о Москве пока не говорится) была слишком непрочна. Твердого намерения соединиться с Колчаком тоже не было: Деникин очень легко от него отказался.
Позднее, в середине апреля старого стиля (когда уклонение от соединения с Колчаком все еще нельзя было оправдать его неудачей), Деникин в письме к Колчаку, отправленном с Гришиным-Алмазовым, пишет: «Даст Бог - встретимся в Саратове... получаем широкую помощь снабжения от англичан и широкое противодействие со стороны французов (написано под впечатлением эвакуации французов из Одессы и Крыма), но все это менее важно, чем наше соединение...» Но после охарактеризованного, нами выше решения все это было пустыми фразами [81] .
[81]
Неожиданно, однако, эти фразы возымели большие последствия. Письмо попало в руки красных матросов, которые захватили Гришина-Алмазова на Каспийском море, и было напечатано в «Правде». Намерение Деникина соединиться с Колчаком в Саратове послужило, по-видимому, впоследствии одним из оснований сосредоточить главные силы красных армий ближе к Волге, а замечание насчет французского противодействия вызвало гнев Клемансо и отразилось на отношениях французских представителей к Деникину.
Так или иначе, но в начале февраля старого стиля Деникин решительно склонился к сосредоточению главных сил Добрармии в Донбассе, куда и были направлены Кавказская дивизия генерала Шкуро, 1-я Кубанская дивизия корпуса генерала Покровского, 1-я Терская дивизия и другие части.
Конечная цель красного командования заключалась в решительной борьбе до полного уничтожения контрреволюции на Юге России и в освобождении территории, т.е. источников продовольствия, сырья и топлива, без чего Советская республика не могла ни развивать борьбы, ни поддерживать свое существование. В программе этой борьбы на первом плане стояло уничтожение организованных вооруженных сил противника, но эта задача не могла быть достигнута одним ударом. Нужна была известная последовательность действий, не упускающая из виду конечных общих целей борьбы с контрреволюцией.
Перед красным командованием был поставлен прямой вопрос: какой объект действий избрать, начиная решительную кампанию на Южном фронте - живую силу, т.е. Донскую армию, или территорию. Красное командование остановилось на живой силе. Верным ли было это решение? Отвечаем: верно как общий принцип, но неверно для данного положения. Вся суть в том, что, когда армии Южного фронта приступили к выполнению поставленных им задач, живая сила Донской армии уже разваливалась. Казаки целыми полками бросали фронт и расходились по домам. Вот факты: с 4 по 23 января сдалось 3000 казаков, взяты красными 31 орудие, 115 пулеметов, 3 броневика, 3 бронепоезда, 8 февраля на станции Арчеда 7 казачьих полков сдались с артиллерией, бронепоездом и самолетами, 11 февраля на станции Котлубань сдались еще 5 полков и т.д. Это было разложение Донской армии, для завершения которого не требовалось слишком больших усилий.