Разитель. Трилогия
Шрифт:
– Проценты получишь натурой. Она оглядела меня с ног до головы, как будто видела впервые в жизни.
– Ты полагаешь, что еще способен на это?
– Испытай.
– Непременно. Давай в ванну – быстро!
– Ненавижу одиночество. В той лодке мы были вдвоем…
– Ну и память у тебя! – сказала она. – Ладно уж. Надо ведь как-то отметить твое появление – живым и здоровым…
Мы отмечали нашу встречу достаточно долго. Все-таки дома – это вовсе не то, что в ресторанном погребе, рыбацкой каморке и даже на постели в поселке, официально вовсе не существующем. И только потом начали разговаривать. Хотя это и разговором назвать было нельзя.
– Трудно было мотаться за мной по Галактике? И как же ты ухитрялась поспевать вовремя?
– Я как раз успела закончить работу, когда ты мне сказал, во что ввязался. Ну, когда в последний раз вышел на связь отсюда.
– Да помню я. И что же?
– Я скостила им половину договорной платы и вместо нее потребовала экстра-карту на ВВ. То есть транспорт и связь по любому каналу. Иначе мне и впрямь было бы не поспеть за тобой. Жалко было денег, конечно. Но…
– Не грусти. Мне в конце концов заплатили. И неплохо.
– Это хорошо… – сказала она уже совсем сонно. – И почему это денег всегда не хватает? Куда они деваются?
– Я попытаюсь увидеть ответ во сне, – сказал я и стал подниматься с поля битвы.
– Ты куда?
– Спи. А мне сейчас не помешает хорошая медитация. Думаю, я снова имею право говорить – с теми, кто откликается.
– Ага, – согласилась она уже сквозь сон. – Имеешь, наверное.
И вот я снова…
Поднимаюсь по крутому склону, не щадя локтей и коленок. Во плоти никогда бы не отважился на такое. Первый слой облаков остался далеко внизу, сейчас предстоит пробиться через второй сквозь густой туман, в котором не различаешь даже собственных пальцев, судорожно вцепляющихся в малейшие неровности стены, теперь уже почти вертикальной. Но миную второй слой неожиданно быстро. Вот и вершина. Пятачок, на котором устоять можно, но растянуться, чтобы отдохнуть, никак не удастся, но сюда поднимаются не для отдыха. Над головой – густая, темная синева и пристальные, немерцающие звезды. Как и тогда – нет ветра, штилевой воздух кажется непроницаемым, как сама скала. Но это меня радует: благоприятный признак. Намек на то, что я, возможно, добирался сюда и не зря. Потому что перед тем, как начать этот подъем, я ведь постарался вернуться к себе – тому, каким был перед началом путешествия по кольцу уракары, к себе – не убегающему, не убивающему, не обманывающему, не стремящемуся побольше заработать…
Теперь – последний этап: полет.
Облака, пик, сама планета – все остается далеко. Уношусь ввысь. Хотя теперь это уже не высь, неопределенное направление.
– А, ты вернулся наконец?
– Прости, – смиренно отвечаю я. – Мне снова стало необходимо если не увидеть тебя, то хотя бы услышать. И сказать: я выполнил то, что ты поручал мне.
– Это ты прости меня. Потому что этим я нанес тебе немалый урон. За это время ты не продвинулся ни на шаг. Но, поверь, просто не было другого выхода. Иначе откатился бы назад и весь твой мир.
– Я понимаю. И я не в…
Но он, как это иногда с ним бывает, меня не слушал:
– Что ждало бы вас? Снова, как это уже бывало, – потеря ценностей истинных и погоня за мишурой. Забвение духа. Внешний лоск – и внутренняя дикость. Бегом за Армагом. Но их уже ни один, даже самый продвинутый, спасти не возьмется, Теллус же уже встал, казалось, на верный путь – и снова такая угроза… Я виноват перед тобой, но перед миром – прав. И ты тоже прав. Чего ты хочешь просить у меня?
– Ничего. Просто – услышать… то, что ты сказал.
– Тогда помолчи.
А я и сам не решился бы сказать еще что-нибудь.
– Говорят о вечности, – слышу через какое-то время (тут его течение не ощущается). – И о конце света. Он будет, будет. Очередной. Но и после него возникнет цивилизация; и сейчас, может быть, решается – кто положит ей начало. Однако до этого, может быть, еще очень долго. По счету жизни.
Я не решаюсь спросить. Но после паузы он говорит и сам:
– Это не первое творение. Но еще неясно – будет ли последнее. Возможности множатся, я вижу все больше… Снова пауза. И наконец:
– Не забываю об отмеченных. Но двигайтесь, двигайтесь. Смысл этого творения – в развитии. А я увижу. Мы – те, кто тут, – все увидим. Что еще? Хорошо, что ты не очень переходил границы…
Так и не закончив, совсем как в предыдущий раз, он ушел – я сразу почувствовал, что он оказался вне моего восприятия.
Пора возвращаться. Наверное, на этом все. Пока.
Разитель – 2
Постоянная Крата
1. Разитель, для своих – просто Ра
И вдруг я скис.
Мне оставалось дописать две, ну от силы три страницы, чтобы закончить отчет. И тут я почувствовал, что больше не в состоянии выжать из себя ни слова, связать самую простую мысль, сделать элементарнейший вывод. Все. Конец. Вместо головы на моих плечах оказался воздушный шарик, к тому же надутый не гелием и даже не воздухом, каким все привыкли дышать, но какой-то дрянной газовой смесью, дурно пахнущей к тому же. Как на свалке.
Я еще посидел за столом, опустив голову на грудь и уронив руки. Кажется, ожидал, что пройдет минута-другая – и все опять придет в норму. Не приходило. Мозг завис, как это бывает с компьютерами. Но перезагрузить его было куда труднее. Потому что и мой мик, микробиокомпьютер, занимающий в голове очень мало места и приносящий очень большую пользу, отказал вместе со всей прочей начинкой черепной полости. Похоже было, что с коры больших полушарий разом исчезли все извилины и поверхностью они стали похожи на подготовленный к игре футбольный мяч. К счастью (или наоборот), поблизости не оставалось никого, кто мог бы наподдать ему бутсой. Но это служило слабым утешением.
Я взглянул на прерванный на полуслове текст, что светился на дисплее большой железки, на которой я стряпал свой опус. Не знаю, какую цель это движение преследовало: закрыть? стереть? Сработал, однако, привычный рефлекс, и я скомандовал сохранение. Ну, прекрасно. А дальше что?
Встал. Подошел к распахнутой стеклянной двери, за которой сразу же начинался лес. Так принято строить и жить на Стреле-Третьей – в мире, в котором я сейчас и находился. Коттеджи были разбросаны в зеленом массиве, производившем впечатление совершенно дикого, хотя на деле это было не так. Просто люди тут умели, приспосабливая природу к своим понятиям, вовремя остановиться. Когда я был еще способен думать, то почти сразу понял: пока что малоизвестная среди жаждущих отдыха планета эта в недалеком будущем сделается конкурентом номер один знаменитой Топси. Слава богу, что еще не стала: за деньги, за которые я снял этот дом на конвенционный месяц, на топсийском Аморе удалось бы получить разве что гамак в густой тени линии высокого напряжения. Цивилизации, как и всему на свете, свойственны свои недостатки.
Но, как я уже говорил, пока об этом мало кто знал: к большой раскрутке Трешки (такую кличку получил этот мир у рекламщиков) еще только готовились. Я же был в курсе. Не так уж и давно при проведении неожиданной и довольно лихой операции мне пришлось познакомиться с характеристиками многих миров, Трешки в том числе. Еще тогда подумалось: вот прелестное местечко для того, чтобы на какое-то время укрыться от слишком пристального внимания тех, кто не захочет простить мне моей активности в деле с уракарой. Однако самомнение мое было по заслугам наказано: об этом деле забыли очень быстро, и теперь Теллус с Армагом считались лучшими друзьями. Так что уезжать именно по этой причине мне не понадобилось. Можно было спокойно припухать в родном мире, наслаждаясь обществом собственной супруги, – тем более что за ту операцию мне все-таки заплатили (хотя я рассчитывал на большее) и беспокоиться о хлебе с маслом не приходилось. Чего же тебе еще, человече?