Разлад
Шрифт:
Все в доме жили Олей, все ее любили, заботились о ней, ласкали ее. Улыбка не сходила со всех лиц. Как много радости приносит в семью ребенок! Но и хлопот много.
Юлия Павловна не жаловалась, но теперь у нее часто болела голова, появлялись боли в сердце. Иногда она проверяла кровяное давление и никому не называла высоких цифр, которые показывал аппарат. Разве можно ей болеть!
Кто по-настоящему помогал Юлии Павловне, так это вторая бабушка — тетя Катя. Та, как придет, наденет принесенные с собой тапочки и фартук — все дела спорятся. Три-четыре часа —
Когда Ляля перестала кормить грудью ребенка, она заявила, что обязательно начнет учиться, поступит на курсы иностранных языков. Но с кем оставлять ребенка? В ясли отдавать жалко: мала еще девочка, привяжутся болезни. Вот если бы найти хорошую домработницу! Но подходящей домработницы не находилось.
В первый год рождения Оли обе бабушки свои отпуска без раздумий отдали внучке. Дачу не снимали, жили у тети Кати.
Две бабушки, дед, отец ребенка — все опекали малютку, все помогали Ляле нести материнские обязанности. Одно было плохо: Ляля не ладила со свекровью и постоянно высказывала недовольство тем, как она воспитывает ее дочь.
— Ну зачем вы качаете коляску? Оля и без того уснет!
А тетя Катя привыкла качать детей. Так она вырастила своих и считала, что без этого дитя никогда не уснет. Она уже пробовала, девочка начинала плакать. Невестке она перечить не стала, но, укладывая внучку спать, все же потихоньку коляску покачивала.
И еще спор: брать ребенка на руки или нет? Ляля приказывала не брать. Когда ребенок тянулся к ней, она брала неохотно: вечный риск, что ребенок испортит платье. А тетя Катя постоянно брала Олю на руки.
— Ну как не взять, если дитя просит? — оправдывалась она. — У меня сердце-то не каменное. А как она радуется, когда на руки берешь!
Ляля жаловалась Паше:
— По-моему, она все это назло мне делает. Чего ни скажу, все по-своему!
— Да что ты, Ляля! Мама добрая, у нее и в мыслях такого нет. Ты скажи спасибо, что она нянчит Олю. Ведь работает же!
— Что значит «спасибо»? Она бабка — значит, обязана. А какие у нее могут быть другие интересы?
— Да я ничего не говорю. Я только сказал, что она добрая.
— Ну конечно, мама добрая, а я злая! Твоя мама всегда права. Вообще тебе мать дороже жены и ребенка.
Паша считал, что не права Ляля, но матери он говорил уклончиво:
— Ну зачем тебе, в самом деле, качать Олю при ней? Уйдет она — ты и качай. И вообще старайся с ней ладить.
— Я стараюсь, сам видишь. Но ведь с ней как? Не одно, так другое. Все равно плохо! А уж не дай бог, кто скажет, что Оля на меня похожа, — из себя выходит! А что в этом худого?
Отношения Ляли и тети Кати накалились, и однажды Ляля заявила матери:
— Я приеду с Олей в Москву!
— Это в августе-то везти ребенка в город? — ужаснулась Юлия Павловна. — А что будешь делать в городе?
— Тогда пусть она уходит жить к своей дочери. Я одна справлюсь. У нас одинаковые теперь права на комнату.
— Слушать тебя тошно! Ну какие у тебя права на ее комнату? Бессовестная ты! Катерина Ивановна своим горбом заработала эту комнату, а у тебя права? Стыд! Поехала бы ты на новостройку или на целину, дали бы тебе там комнату, вот тогда были бы твои права!
Когда капризничают, скандалят больные, что ж, там недуг, там боль кричит. А Ляля вполне здорова, видит, как свекровь и мать выбиваются из сил, чтобы помочь ей, и принимает все как должное. Стоит Юлии Павловне сделать какое-нибудь замечание — сразу обида, отвернется, перестает разговаривать.
— Ну что ты за человек! — скажет Юлия Павловна. — Какая ты неблагодарная! Сколько сил я тебе отдаю!
— Я тебя об этом не прошу. Сама могу справиться.
— Если можешь, так почему сразу уходишь из дому, стоит мне появиться? Почему все дела на меня взваливаешь? И ребенок и стирка?
— А ты не стирай. Я и сама могу.
— Так ведь это только слова! Всегда ждешь, пока мать или свекровь постирают.
— Да плюнь ты на все, не принимай близко к сердцу! — утешал жену Михаил Иванович. — И белье не стирай. Пусть сама о дочке заботится!
Да, неладно складывалась жизнь в семье Батовых. В старости нужен покой, а покоя нет. Теперь всякий пустяк выводит из равновесия.
10. Ревность
Тетя Катя думала-думала и приняла решение уйти на пенсию. Конечно, обидно уходить с работы, где так хорошо к ней относятся. Нет! Об отдыхе тетя Катя не думала. Сыну надо помочь. Некому внучку нянчить. Невестка на иностранных курсах занимается, Юлия Павловна до пенсии еще не доработала. Кому же, как не ей, растить Оленьку?
Как только тетя Катя оформилась на пенсию, Павел на такси привез к матери Олю с ее кроваткой, коляской и всеми игрушками. Кстати, и весна пришла, детям лучше быть на свежем воздухе.
Тетя Катя окунулась с головой в домашние хлопоты. Нешуточное дело. Теперь вся забота о двухлетней внучке на ней. Зато сын доволен. Дочка, которую он очень любит, всегда с ним. А так что же за семья? Живут как цыгане — то в Москве, то здесь. На работе Павлу обещали отдельную квартиру. Ну уж тогда семья как семья будет…
А Ляля часто оставалась в городе. То подготовка к семинару, то общественное поручение на курсах, то устала, то мать больна. Павел был недоволен. Подумаешь, курсы иностранных языков! Ну и что же? Люди учатся на таких курсах после работы, а Лялька не работает. Уж у нее-то достаточно времени для подготовки. Что Юлия Павловна прихварывает — это возможно. Но чтоб Лялька из-за этого дома сидела — вранье. Там Вовка и Михаил Иванович все делают.
Не верит Павел Ляле. Ревнует…