Разлом
Шрифт:
* * *
* Альтажиб — в переводе с диалекта южан означает «испытание».
Я скатился с загривка этрусса и облокотился спиной на ещё тёплую шерсть, прикрыв глаза. Мысленно дал себе слово больше не участвовать в сомнительных мероприятиях с непонятными названиями. В этом мире это чревато негативными последствиями.
Приведя сбившееся дыхание в норму, осмотрел рану на ноге. Выглядело чертовски удручающе, хоть и не так сильно болело, как должно бы. Наверное, из-за адреналина, наполнившего каждую клетку до краев.
В следующие несколько минут меня обступили со всех сторон ликующие воины. Рычали в неподвижную морду зверя, колотили себя кулаками в грудь и наперебой спорили об увиденном. Среди них, довольно сверкая глазами, молчаливо стоял Бруни. Он внимательно смотрел на меня некоторое время о чем-то размышляя, а затем провозгласил:
— Сегодня! На ваших глазах наш кровный брат прошёл древний обряд посвящения! Он не просто доказал своё право носить гордое звание — берсерка, но и заслужил наше почтение. Всем присутствующим здесь известно, сколько наших братьев было разодрано этруссами. Пройти это испытание не каждому по силам!
Бруни перевёл взгляд на меня, пожал руку и подбадривающе хлопнул по плечу.
— Рад приветствовать тебя, брат. Отныне, ты — Рюрик Бесстрашный, ибо только так можно объяснить твоё желание оседлать взбесившегося зверя, — хохотнул воин, вынул из-за пояса охотничий нож и протянул мне, — теперь сними с него шкуру и кожевник сделает тебе этрусскую накидку. Дабы каждый знал, что перед ним — победитель!
Я благодарно кивнул и на этой позитивной ноте сразу же пошёл в наступление:
— А что насчёт найма? Ты согласен?
— Предлагаю обсудить это за пинтой эля, мой друг. Здесь неподалёку принимает гостей дивная таверна, — добродушно пробасил Бруни, всовывая в мою руку нож. — Но сначала, заверши начатое.
К этому моменту, средь толпу ко мне пробрались Эйвар и Алариэль. Если ведунья обеспокоено взглянула на мои раны, то рыжебородый, преисполненный эмоциями, кинулся меня обнимать и трясти за плечи, одновременно пританцовывая.
— Рик! Ты сделал это! Ты. Это. Сделал!!! Не могу поверить! Ты победил! Это было невероятно! — фонтанировал приятель.
— Тише-тише. Дай немного прийти в себя, — пытался уговорить воина перестать меня трясти, как тряпичную куклу и орать на ухо, встретившись взглядом с Эли.
Я должен поблагодарить ее за очередное спасение. Она рискнула своим разоблачением ради меня. Применять магию в городе, где могут шнырять Чёрные гончие — верх безрассудства, но иначе мои внутренности уже были бы сожраны зверем.
Снимать шкуру с этрусса оказалось ещё сложнее, чем его победить. Это вам не зайца освежевать. Так ещё и с зрителями за спиной, которые не стеснялись раздавать советы. В конечном итоге, под общий ансамбль голосов, я выполнил задачу и был готов упасть замертво от усталости. Шкуру Бруни передал своему доверенному лицу, заверив, что к утру плащ будет готов.
Омыв лицо и руки в бадье с водой, мы направились в место, о котором я слышал, казалось, из каждого угла. На главной торговой улице, близь замка, гостеприимно распахнула свои двери таверна-постоялый двор «Копченая нога». Об этом гордо вещала деревянная резная вывеска над дверью, с выжженной на ней аппетитной свиной рулькой.
Я уже не помню, когда нормально ел, поэтому на подходе к ней заразился энтузиазмом Эйвара, учуяв манящие мясные ароматы.
Внутри шумно сидело несколько компаний, почти все столики заняты. Разносчицы — розовощёкие и пышные девушки, с косами до пояса и лицами, с которых ни на секунду не сползала вежливая улыбка — сновали между гостями, разнося подносы, полные различных яств. Эль лился рекой. Подвыпившие компании громко смеялись, стучали тяжёлыми кружками, отпускали сальные шуточки в сторону девушек. У самих лица и руки блестели от жира, а в бородах путались куски пищи, но они, как Эйвар после трёхдневного путешествия, считали себя неотразимыми.
Кроме разносчиц женщин в таверне не было. Поэтому, миниатюрная фигура Алариэль привнесла свежую струю в пьяные разговоры, перетягивая на себя излишки внимания от бедных девиц. Ведунья держала себя уверенно, спокойно. Как бы не замечая затянутых хмельным туманом глаз и выкриков, адресованных ее персоне.
«Копченая нога», как и прочие дома Эдихарда, занимала два этажа. На первом расположилось около дюжины деревянных столиков с лавками, бочки с элем литров эдак на пятьдесят-семьдесят, кухня и средневековая барная стойка, за которой стоял лощеный хозяин заведения. В углу, обставленная этими самыми бочками, спряталась лестница, уводящая на второй этаж. Там, по всему, были оборудованы комнаты для постояльцев.
За окном стремительно темнело и, несмотря на большое количество факелов, вся обстановка, как бы погружалась в лёгкий полумрак. Я был в восторге. Здорово побывать в настоящей средневековой таверне!
Алариэль, игнорируя приглашения мужчин присоединиться и выпить с ними, проплыла мимо столиков к стойке и заговорила:
— Пусть тихой будет ваша ночь! Я бы хотела снять две комнаты для меня и моих спутников.
Она нетерпеливо отстукивала по стойке ноготками, осматриваясь.
— Благодарю, госпожа! Места свободные остались, я сейчас же распоряжусь, чтобы вам подготовили комнаты. Отужинать не желаете? Наша кухарка сегодня превзошла саму себя! А какой нам привезли эль…мммм…языки проглотите, — он театрально прикрыл глаза, будто ощущал во рту вкус еды и напитков.
— Желаем! Ещё как желаем! — вмешался Эйвар, поняв, что Алариэль больше волнует где мы будем ночевать, а не что есть и пить.
— Прошу за свободный столик! — он указал на дубовый стол возле фасадного окна.
— И пришлите нам поскорее разносчицу! Мы страсть, какие голодные! — добавил Эйвар, прежде чем мы заняли предложенное место.
Бруни и Эйвар зацепились языками и болтали без умолку. Ещё бы, рыжебородый воспевал хвалебные оды берсеркам, теша самолюбие южанина. Алариэль же держалась несколько напряжённо. Вероятно, обдумывала свой поход на чёрный рынок и мысленно торопила время до полуночи, чтобы поскорее стереть те следы, что остались после ее магии.
— Чего желаете? — ласково прощебетала разносчица, сразу ставя на наш стол четыре огромных бокала, доверху наполненных элем.
Вот это сервис!
— Неси все, красавица. Мы голодные, как звери, — облюбовав кругленькое лицо девушки, высказался за всех Эйвар, как мне показалось, вкладывая в свои слова некий дополнительный подтекст. — Только побыстрее.
Девушка ещё больше порозовела щеками и упорхнула подгонять кухню.
— Ну-с, рассказывайте, что же творится на просторах сурового севера? — начал Бруни, осушив одним махом свой бокал.