Разница во времени

Бабяшкина Анна Леонидовна

— Поздравляю! От всей души, — засуетилась продавщица.

— А где Валек? — между прочим поинтересовался г-н Чусов. — У него выходной, что ли, сегодня?

— Какой Валек? — не поняла продавщица.

— Парень, который у вас тут продавцом работает. Он мой знакомый.

— Не-ет, вы что-то путаете! Тут нет никаких Вальков. Тут только мы с Галькой

и Ленкой. Сутки через двое. И все. А больше никаких других продавцов нет.

— Может, он уволился, — пожал плечами Макс, хотя всего лишь пару недель назад лично жал Валентину руку на этом самом месте.

— Хотя… Ой! Кажись, был у нас какой-то тип. Но та-акой незаметный! Просто никакой. Может, его и Вальком звали. Когда нам зарплату задерживали, он даже не выступил. Мы, девчонки, не побоялись и объявили забастовку. А тот ханыга сидел тут. Лучше бы он сгинул! Так это с ним вы дружите, что ли? — брезгливо посмотрела на Макса продавщица.

Г-н Чусов лишь виновато пожал плечами.

По дороге к роддому Макс попытался дозвониться до одного из знакомых, который также был знаком с Вальком. Но абонент оказался в сети не зарегистрирован. Тут г-н Чусов почувствовал неладное и принялся обзванивать всех, кого только знал из будущего. Но и их телефоны молчали. Лишь по одному номеру ответили, что здесь таких нет, и вообще, может, раньше такие и снимали эту квартиру, но теперь здесь живут другие люди.

Макс рванул на площадь Белорусского вокзала. Особнячок, в котором еще вчера обсуждали охрану пространственно-временного континуума рабочие завешивали строительными лесами.

— Скажи наркотикам — иногда, — это все, что мог вымолвить ошарашенный Макс.

Цветы в палату заносить не разрешили во имя соблюдения режима стерильности. Они заняли свое место в огромной вазе в коридоре вместе с целой оранжереей других букетов, чему Макс несколько огорчился. К счастью, Наташа уже чувствовала себя вполне бодрой, хотя и усталой. Так что она смогла выйти из палаты и полюбоваться цветочным великолепием. Малыш спал рядом с Наташиной постелью

в прозрачном лотке, крепко укутанный в пеленки. Он был таким крохотным и беззащитным, что Макс долго боялся брать его на руки. Ему казалось, что такую малявочку просто невозможно взять в руки, не причинив ей никакого вреда. Однако после уговоров г-жи Ростовой г-н Чусов все-таки осмелился взять сына на руки. Чувство радости заглушило все. Хотелось петь. Г-жа Ростова говорила, что мальчишка похож на Макса, что по знаку зодиака он будет Телец, что скоро они смогут поехать домой и что срочно нужно покупать «приданое» — голубую коляску, голубые пеленки и все такое. Но Макс почти ничего не слышал. Он просто уже безумно любил его — своего сына.

Отцовство так вскружило Максу голову, что он совершенно забыл обо всем остальном мире. И уже только уходя из палаты, вдруг вспомнил:

— Да, ты знаешь, сегодня ночью исчезли все мои современники. Представляешь?

— О боже! — прикрыла рот ладошкой г-жа Ростова. — Не может быть! Неужели это все из-за нашей маськи?

— Похоже, что так…

— Бедные. Вот так вот сразу взять и исчезнуть… Блин…

— Не переживай за них так! — успокоил ее г-н Чусов. — Я уже столкнулся с Садковым. Отлично выглядит. Только теперь меня не узнает и задает вопрос: «Есть ли жизнь на Венере?» Похоже, в новом варианте будущего экскурсы в прошлое также будут практиковаться.

— Постой! — задумалась г-жа Ростова. — Если все исчезли, то почему остался ты?

— Потому что в жизни с нами случается два сорта происшествий: те, которых мы больше всего хотим, и те, которых мы больше всего боимся. Они больше всего боялись исчезнуть, а я больше всего хотел остаться с вами. Вот и все, — улыбнулся Макс. — А если серьезно — наверное, потому что я уже неразрывно связан с этим временем, я прикипел к нему. И незаметно стереть меня из него невозможно. И я знаю, зачем я здесь…