Разновески

Кто первый такую выдумал ложь —

Что взор человека на звёзды похож?

Мёртвой материи отблеск холодный

Или живой человеческий взгляд!

Это две сущности разной природы

И разными чувствами сердце палят.

Как хорошо, что я застала Вас.

И пусть я молвить слово не решилась,

Но что-то важное, я знаю, совершилось.

Я так и вижу: Вы стояли чуть не час

С зажатой трубкою в растерянных руках,

Услыша музыку в отрывистых гудках.

Поваленное дерево дышало.

Свежи уже напрасные цветы.

А я бы, плача, перецеловала

Все сломанные веточки твои!

Какое было настроенье огнестрельное!

Что за пассажи выдавала я смертельные,

Когда он провожал меня до дому!

Аж город весь передо мной вставал,

Как аплодирующий восхищённый зал.

Но я играла музыку глухому.

Не нагибайся к цветам земли,

Чтобы песчинки не замели.

Даже если соберёшь все цветы,

Они могут дать лишь миг новизны.

Лишь вершиною своей высоты

Ты постигнешь суть моей глубины.

Ты как свиток секретный,

Уже вскрытый почти,

С непреклонным: запретно!

И беззвучным: прочти!

Только сердце нелепое

Бьётся слева, учти,

Потому всегда левые

Его манят пути.

Моё сердце – беззвучная птичка зимой.

Он насыпал в ловушку зерна,

Сам спрятался у перепутья.

Птичка видит ловушку и видит ловца.

Больше зёрен нигде не найти.

Укрой меня ладонями раскрытыми

И эту боль губами приглуши.

Ах, я сама такими же копытами

Топчу цветы твоей живой души!

Пора бы спать.

Но как уснуть?!

Во мне любовь опять

Зашкалила, как ртуть.

Удастся ли

Когда-нибудь

Совсем к нулю проклятый

Градусник стряхнуть?

Как совместить Твой Промысел, не чаю,

С бессмысленной реальностью земной!

Я на коленях, да, но отвечай:

Кто защитит Тебя передо мной?

Дал Господь мне нелёгкое бремя:

Самому делать каждый шаг,

Различать, лишённому зрения,

Свет невнятный и грозный мрак.

Дал мне волю на суд и расправу

И найти оправданье – всему!

Но лишил милосердного права —

Выбирать свою смерть самому!

Самое дорогое у человека – ты,

Будь хоть с большой,

Хоть с маленькой буквы,

Будь хоть самой развесистой клюквой,

Только удерживай от пустоты.

Чтоб в мире этом не терять ориентира

От одиночества, тоски, душевных бед,

Ты потрудись создать себе кумира —

Не лучший ли для творчества объект?

Пусть на бумаге, сцене иль на троне,

Пусть во владениях твоих иль на иконе.

Хоть слесарем будь, хоть кесарем,

Хоть собственником плетня —

Лишь бы тот самый, специально

Созданный для меня!

«Платон мне друг, но истина дороже!» —

Сказал Мужчина, меч беря поспешно.

«Хоть истина мне дорога, конечно, —

Сказала б Женщина, – но всё же

Платон мне друг». К несчастью, до сих пор

Любовь и Истина не прекратили спор.

Не снилось даже Малтусу

В мозгах такое «тпру»:

Уж мы как в бочке палтусы,

А мечем всё икру!

Когда простонародие

Играет благородие,

Рождается пародия.

Я больше его не увижу

Во веки веков

И буду счастливо цветы

Прощенья сбирать.

А если он завтра не выдержит

Божьих оков —

Значит, вместе отправимся в Ад.

Мне кончать с собой не надо:

Еле теплит в тонком теле

Жизни хрупкая лампада —

Небольшой толчок смертелен.

Я водопад, и в том моя беда,

Что ты не выпьешь больше трёх горстей.

Прольётся мимо губ твоих вода,

Рассыплется на тысячи частей.

Почуяв воду, тайною тропой

Земные твари поспешат на водопой.

Не Соло-мон, не душе-губ,

Не хлебо-сол, но Соло-губ.

Мне соло Ваших губ не внятно —

Ваш солон ум, губителен и зол.

Вы были слишком solus [2] , вероятно,

А быть хотели – SOL [3] !