Разоблачение суккуба
Шрифт:
Сет обнял меня за талию и притянул к себе.
— Вообще-то сегодня вечером я свободен. Андреа чувствовала себя хорошо весь день.
Я вспомнила, как она выглядела вчера: несмотря на общую слабость, были очевидны признаки выздоровления. В моей груди затеплился огонек надежды, и я немного обрадовалась тому, что хоть что-то обретает ясные очертания в мире, который перевернулся с ног на голову.
— Думаешь, она и правда поправляется? Лечение помогает?
— Не знаю, — тоскливо произнес Сет. — Хотелось бы верить. Это было бы… замечательно. Я на такое не
Сердце откликнулось болью — за Сета и за всю семью. Я не знала, что сказать, поэтому просто нежно поцеловала любимого в губы. Они были теплые, несмотря на ночную прохладу.
— Джорджина, — сказал Сет, когда я отстранилась. — Все эти подробности… о твоем контракте и переводе. Я впервые об этом слышу.
— Знаю, — сказала я. — Прости. Я не хотела ничего скрывать от тебя. Просто… еще так много неясного. Я не хотела обсуждать все это, пока сама до конца не разобралась, что происходит.
— А я понимаю еще меньше твоего, — сказал Сет.
Я кивнула.
— Не хочу, чтобы ты беспокоился напрасно.
Сет смотрел на меня сверху вниз; глаза честные и полные искреннего чувства.
— Прекрати это. Я тебя не брошу. Ты можешь говорить со мной обо всем. Если мы не будем полностью доверять друг другу, у нас ничего не получится. Мы же с тобой вместе, Тетис. То, что происходит с тобой, влияет и на меня. Я хочу быть с тобой, где бы ты ни была.
— Знаю, — повторила я. — Трудно отделаться от привычки… от желания оберегать тебя.
— Меня поразила одна вещь… то, что сказал Хью. Ты действительно подвергаешься опасности? Он прав относительно Романа? Что Романа не коснутся последствия, которые скажутся на вас? Не хочется думать… Мне противна сама мысль, что он тебя впутает в одну из своих махинаций и ты пострадаешь от его безрассудства.
— Не так уж он безрассуден, — сказала я. — Сперва и я считала, что Роман преувеличивает. Но теперь думаю, может, он и прав. Насчет Эрика и моего перевода.
— А если прав? Что это означает для тебя? Я вот о чем: насколько мне знаком Роман и титаны вообще, он удовлетворится тем, что выведет Ад на чистую воду. Отсюда и вся его ретивость. А ты… тебе отвечать перед Адом. Что тебе будет за раскрытие их планов? Наемным служащим быть непросто.
Я прижалась к груди Сета и смотрела в сторону, в ночь. Небо было ясное, но мы находились слишком близко к центру города, чтобы видеть много звезд.
— Я добьюсь правды, — наконец сказала я. — Не знаю, связан мой перевод со смертью Эрика или нет, но если Эрика убили не просто потому, что он оказался не в то время и не в том месте, тогда… Эх, мне нужно это выяснить. Я должна узнать правду.
— Стоит ли? — Сет крепко сжал меня. — Стоит ли рисковать собой ради этого?
— Да, — шепнула я. — Стоит.
Говоря это, я думала об Эрике — добром и мудром Эрике, который так много заботился о других и так мало — о себе. Он был восхитительно щедр и сделал для меня очень много; вероятно, даже расплатился за это жизнью. Узнать правду — в моем понимании означало выяснить, за что его убили. Вот так. Ради этого стоило рискнуть чем угодно, однако
— Что случилось? — спросил Сет. Я закрыла глаза и уткнулась лицом в его грудь. Действие было инстинктивным, похоже, я подсознательно пыталась укрыться от вихря, который закручивался вокруг меня в бессмертном мире.
Я открыла глаза и вздохнула.
— Ничего. Все. Я не… Я больше не хочу об этом думать. По крайней мере сейчас. Завтра… Все это подождет, я знаю. Но пожалуйста… — Я прижалась к Сету еще сильнее. Почти касаясь его тела губами, я произнесла: — Поедем домой. Помоги мне забыть обо всем этом… хотя бы сегодня.
Сета не пришлось просить дважды. Он нашел губами мои губы, и мы слились в поцелуе, голодном и отчаянном. Стало жарко, по телу будто проносились разряды электричества, и я не чувствовала холода зимней ночи. Когда мы расцепились, оба почти без дыхания, я едва сумела произнести:
— Жду тебя у себя.
Мы пошли каждый к своей машине. Хорошо, что так сложилось. Попытайся мы поехать домой вместе, даже не знаю, каким опасностям мы бы себя подвергли. А так я только удивилась, как это мне удалось вернуться домой на Алки-Бич, ни разу не нарушив правил движения. На стоянку мы въехали почти одновременно, вылезли из машин, тут-то все и началось. Мы накинулись друг на друга и едва смогли добраться до двери моей квартиры, прежде чем полностью отдались на волю чувств.
Я пыталась держать оборону и ограничивать секс, но на самом деле страдала от этого не меньше Сета. Все сексуальные приключения в мире, вместе взятые, не могли сравниться с ночью, проведенной с ним, единственным, кого я любила. От этого выполнять обязанности суккуба мне становилось только легче, для меня это вообще ничего не значило. Я продолжала считать, что строго придерживаться расписания наших с Сетом сексуальных встреч — это разумно и правильно, но сейчас мне хотелось нарушить все запреты.
Сет подхватил меня на руки, как только мы ввалились в квартиру, одновременно умудряясь целовать меня. Кошки, которые обычно набрасывались с выражениями любви на каждого, кто переступал порог, на этот раз проявили чуткость и посторонились, давая нам возможность доковылять до спальни. На входе Сет споткнулся, покачнулся и едва сумел донести меня до кровати, куда мы оба повалились какой-то невообразимой кучей.
Неужели прошел всего месяц? С тех пор как я пробовала на вкус его губы. Мои руки заново знакомились с его телом. Мне казалось, что с тех пор прошли годы. Годы жажды. Я изголодалась по нему и долго не могла справиться с его футболкой. Хотелось быстрее стащить ее и ощутить блаженство от прикосновения к его коже кончиками пальцев. Сет увлеченно занялся моей рубашкой, снять ее оказалось не так-то просто. «Нечестивые роллеры» не желали сниматься через голову, пока не будет расстегнута каждая пуговка в отдельности. Сет справился с задачей терпеливо и умело, быстро перейдя к одежке, надетой снизу.