Разоблаченный любовник (Др. изд.)
Шрифт:
– Ты о будущем?
– Ага.
– Конечно пробовал.
Ви кинул окурок на землю, загасил каблуком, затем нагнулся, поднял и засунул в задний карман.
– Но пока без толку, – произнес он, – Черт… мне надо выпить.
– Мне тоже. В «Зеро»?
– Уверен, что готов к этому?
– Вообще не очень.
– Ладно, давай попробуем.
Они подошли к «кадиллаку» и забрались внутрь, Буч достал пистолет. Пристегивая ремень безопасности, дотронулся рукой до живота. Сейчас тот причинял ему адскую боль –
Они отъехали от дома Хаверса.
– Кстати, – начал Ви, – тебе звонили по общему номеру. Вчера, поздним вечером. Парень представился Майком Рафферти.
Буч нахмурился. Зачем одному из его деверей звонить ему, особенно этому? Из всех сестер и братьев Джойс ненавидела Буча больше всех – и это говорило о многом, учитывая отношение остальных. Может быть, у отца наконец случился сердечный приступ, которого так ждали все эти годы?
– Что он сказал?
– Крещение ребенка. Интересовался, можешь ли ты прибыть, если захочешь. В это воскресенье.
Буч посмотрел в окно. Еще один ребенок. Конечно, у Джойс первенец, но в семействе… сколько уже у отца внуков? Семеро? Нет… теперь восемь.
Они ехали в направлении центра города. Фары встречных машин вспыхивали и исчезали. Мимо проносились дома. Магазины. Офисные здания, построенные на рубеже веков. Буч подумал обо всех людях, живущих в Колдуэлле.
– Ты хочешь детей, Ви?
– Нет. Не особо.
– А я раньше хотел.
– А теперь?
– Теперь мне это не грозит. Ладно, неважно. В этом мире уже тьма О’Нилов. Просто уйма.
Пятнадцать минут спустя они припарковались у «Зеро», но Буч с трудом выбрался из «кадиллака». Все выглядело таким знакомым – машина, его приятель, кабак… но это заставило Буча разволноваться. Несмотря на то что ничего не изменилось, сам-то он – другой.
Чувствуя себя потрясенным, загнанным в угол, он дотянулся до бардачка и достал кепку «Ред сокс». Нахлобучил на голову, открыл дверь, уговаривая себя, что принимает все слишком близко к сердцу, хотя на самом деле ничего не происходит.
Но, едва ступив ногой на асфальт, он сразу же замер.
– Буч! Что такое, приятель?
Дельный вопрос. Казалось, что его тело превратилось в камертон. Внутри завибрировала энергия… которая куда-то влекла…
Он развернулся и быстрым шагом пошел по Десятой улице. Он должен понять, что это такое, – словно магнит, словно сигнал маяка.
– Коп, ты куда?
Ви схватил его за руку, но Буч вырвался и перешел на бег, чувствуя себя так, словно его тянут на веревке.
Он смутно понимал, что рядом бежит Ви и разговаривает по телефону.
– Рэйдж? У меня тут проблема. Десятая улица. Нет, это наш коп.
Буч помчался быстрее, кашемировое пальто развевалось позади. Когда огромное, словно башня,
Рэйдж прыгнул, вновь загородив ему путь.
– Буч, ты куда собрался?
Буч с такой силой оттолкнул его, что тот ударился спиной о кирпичную стену.
– Не трогай меня!
После двухсот ярдов бешеного бега он понял, что звало его – из переулка выходили трое лессеров.
Буч остановился. Убийцы тоже. Последовал отвратительный момент единения, от которого на глаза Буча навернулись слезы, – он распознал в них то, что находилось у него внутри.
– Ты новобранец? – спросил один из них.
– Конечно, – сказал другой, – Тупица, ты пропустил вечернюю поверку.
Нет… нет… о боже, нет…
Трое убийц синхронно повернули головы через плечо, глядя на выбегающих из-за угла Ви и Рэйджа. Лессеры приготовились к нападению, приняли боевые стойки, выставив руки перед собой.
Буч сделал шаг к троице. Затем еще шаг.
– Буч…
Голос, полный боли, принадлежал Вишу.
– Боже, нет.
Глава 13
Джон перевернулся на другой бок и снова закрыл глаза. Вжавшись всем своим тощим телом в потертое, уродливое кресло цвета авокадо, он чувствовал запах Тора при каждом вдохе. Кресло являло собой ночной кошмар дизайнера, но было любимой вещью Тора и местом «нон грата» для Уэлси. Находясь здесь, в своем офисе в центре подготовки, брат часами занимался бумажной работой, пока Джон учился.
Со времени убийства Уэлси и исчезновения Тора Джон использовал этот предмет мебели как кровать.
Чувствуя раздражение, парень согнулся, перекинув ноги через руку, а голову и плечи вжал в спинку кресла. Он зажмурился сильнее, молясь хоть о каком-нибудь отдыхе. Беда в том, что в венах гудела кровь, а в голове роились не больно-то значимые мысли, назойливая чепуха.
Боже, уроки закончились два часа назад, и он потом еще долго тренировался один. И вдобавок плохо спал всю эту неделю. Значит, должен был вырубиться, как светильник.
Возможно, он злился из-за Лэша. Придурок издевался над ним за то, что накануне Джон на глазах всего класса упал в обморок. Джон просто ненавидел этого гада. Даже очень-таки. Богатенький, высокомерный, язвительный…
– Открой глаза, парень. Я знаю, что ты не спишь.
Джон резко вздрогнул и чуть не скатился на пол. Вернувшись в прежнее положение, он увидел в дверях кабинета Зетиста, одетого в обычную форму – обтягивающая водолазка и широкие штаны.
Лицо воина было не менее суровым, чем тело.