Разорванная клятва

Янтарный Дмитрий

— Давайте не будем спешить с выводами и всё-таки познакомимся поближе, — мягко сказал Сареф, — твоё имя?

— Бьярташ, — ответил стревлог, после чего тут же бросил на Сарефа злобный взгляд, словно тот вынудил его дать ответ.

— Что ж, Бьярташ, проходи, присаживайся, — пригласил стревлога Сареф, — может, ты хочешь себе что-то заказать? Я угощаю.

Вместо ответа стревлог снова бросил на Сарефа неприязненный взгляд. Сареф устало вздохнул. Он не сильно удивится, если стревлог счёл банальное приглашение к столу за издевательский намёк: мол, стревлоги настолько нищие,

что даже лишний раз накормить сородича не могут себе позволить.

— Это не накладывает на тебя никаких обязательств, — устало добавил Сареф, стараясь не обращать внимание на Махиаса, который взглядом уже должен был проделать дырку в миске из-под вафель, и Йохалле, который с предвкушением смотрел на гостя и не переставал тихонько посмеиваться.

— Сначала — дело, — выплюнул, наконец, стревлог, соизволив сесть на свободный стул, — дальше видно будет…

— Ну что ж, мы тебя очень внимательно слушаем…

Глава 3.2

Тем не менее, несмотря на горячее желание стревлога перейти сразу к делу, он почти целую минуту молчал. При этом, судя по морде, в его мозгу происходил мучительный мыслительный процесс. Сарефу даже показалось, что этот Бьярташ больше привык бить морды, нежели разговаривать.

— Ну… короче, я теперь буду с тобой заместо Эргенаша, — выдавил из себя, наконец, Бьярташ, — вот…

Махиас и Йохалле не выдержали и прыснули. Сам же Сареф сумел сохранить нейтральное выражение лица — своими усилиями, ибо ближайшие несколько часов Хим ему явно не поможет. Хотя, признаться, два года назад и он бы рассмеялся от такой неуклюжести, но всё же Сареф успел повидать мир, познакомиться с разными Жителями Системы и обрести понимание того, что не всем повезло родиться в клане и получить хорошее образование. Хотя, опять же, в случае самого Сарефа везение это было с очень, очень большой натяжкой.

— Ну, мы, в общем-то, это уже поняли, — терпеливо кивнул Сареф, — Эргенаш предупредил нас о том, что Старшие подобрали ему новые задачи. Они были так добры, что позволили сходить ему со мной ещё в один поход. И сегодня, когда он уходил, то предупредил нас о том, что его смена уже в пути. Так что мы ждали тебя.

Стревлог ничего на это не ответил. Просто продолжал буравить Сарефа взглядом, в котором, казалось, боролись искушение дать Сарефу в морду — и невыносимое желание сбежать отсюда подальше. Невольно Сарефу пришла в голову мысль, что когда-то и он сам вёл себя примерно так же. Когда-то… лет десять назад…

— Ну, так что, может быть, закажешь себе что-нибудь? — мягко повторил Сареф, — если ты будешь путешествовать с нами — то и есть ты будешь вместе со всеми. К этому придётся привыкать.

Йохалле с улыбкой продолжал за ними наблюдать. Махиас же отвернулся к окну, подперев голову рукой и явно погрузившись в свои мысли.

— Ну… похоже, что так, — ответил, наконец, Бьярташ, — ну… если тебя это не затруднит…

— Если ты собираешься перед каждым приёмом пищи спрашивать, не затруднит ли меня заказать тебе еды, то тебе будет трудновато прижиться в моей группе, — мягко ответил Сареф.

— Бгыг! — стревлог чуть

было не рассмеялся, но всё же удержался. Сареф лишь довольно про себя кивнул. Первый контакт через юмор прошёл, дальше наладить общение будет проще.

— Ну да… ты прав… тогда, пожалуйста, да… я немного проголодался.

Сареф позвонил в серебряный колокольчик. Несколько секунд спустя в комнату вошла официантка и подошла к их столику.

— Ну, это… — замявшись, сказал Бьярташ, — мне бы… окорок свиной из печи с чесночком, — он бросил на Сарефа быстрый взгляд, тот одобрительно кивнул, и стревлог продолжил, — и наливки фруктовой какой-нибудь, какая у вас есть… мне всякие нравятся.

Официантка бросила быстрый взгляд на стревлога и его старую, поношенную одежду, потом на Сарефа, кивнула и покинула комнату. И эту заминку прекрасно почувствовали все. Даже здесь, в клане Ниафрост, где все выдрессированы не задавать вопросов, когда клиент платит деньги, официантка усомнилась, действительно ли стревлогу дозволено так шиковать.

— Ты всё очень правильно понял, Сареф, — Бьярташ кивнул, словно точно знал, о чём тот сейчас думает, — вот так, — он ткнул большим пальцем правой руки себе через плечо, в сторону двери, — будет всегда.

— Меня это мало волнует, — пожал плечами Сареф, — когда я плачу деньги — мне должны давать то, что я требую. А что они при этом думают — мне наплевать. Нельзя нравиться всем в Системе.

Бьярташ промолчал, хотя, судя по вызывающему взгляду, ему есть, что на это сказать. Но одновременно было видно, что Бьярташ сам пребывает в удивлении от того, что его до сих пор не выгнали, и потому не желает первым давать повод нарываться на скандал.

— Ну, ты тогда расскажи уж о себе, пока тебе еду готовят, — попросил Сареф, — например, что ты умеешь делать в бою, на какой стоишь позиции, ну и всё в таком роде.

— Моя специализация — бард, — ответил Бьярташ, — 3,4,5 позиция — без разницы. Если есть большая нужда — могу и на второй постоять.

— Бард? — удивился Сареф, — это… довольно интересно. И какой у тебя музыкальный инструмент?

— Флейта, — коротко ответил Бьярташ.

— Флейта? — судя по виду Йохалле, он сейчас прилагал все силы, чтобы не рассмеяться, — дружище, ты меня, конечно, извини, но для флейты ты, мягко говоря, пастью не вышел.

— Давайте не будем делать поспешных выводов, — миролюбиво заметил Сареф, впрочем, внутренне полностью согласный с тёмным эльфом, — может, ты нам что-нибудь сыграешь?

Бьярташ пожал плечами, вызывая флейту. Как видно, этой реакции он как раз ожидал, и, судя по всему, сталкивался с ней настолько часто, что она его совершенно не волновала. Флейта у стревлога оказалась несколько крупнее, чем та, которую Сареф помнил у Озмунда. И, если стревлог в целом, действительно, выглядел не очень обеспеченным Жителем Системы, то вот флейта, выполненная из неизвестного Сарефу дерева с чуть розоватым оттенком и украшенная тонкими чёрными узорами, выглядела идеально. Создавалось впечатление, что все деньги, которые этот стревлог зарабатывал, он тратил на то, чтобы поддерживать музыкальный инструмент в превосходном состоянии.