Разорванная клятва
Шрифт:
Держал он её тоже интересно, не поперёк длинной выступающей челюсти, а чуть наискосок. Вероятно, так ему было удобнее захватывать нужный объём флейты, потому что губы (если, конечно, эти кожные складки вообще можно называть губами) у стревлогов явно были менее функциональны, чем у любой другой расы. Тем не менее, мгновение спустя из флейты полилась чистая, приятная мелодия. А ещё несколько секунд спустя он выдал быстрый звуковой пассаж — и перед Сарефом вспыхнуло Системное окно:
Внимание! Запас здоровья максимален!
Внимание! Получен эффект Ободрение. Скорость передвижения увеличена на 25% на 20
— Интересно, — кивнул Сареф, — если не секрет… как ты пришёл к такому оружию?
— Да, что там, — махнул рукой стревлог, убирая флейту, — как это обычно бывает, будто сам не знаешь. Не ложилось мне в руку никакое оружие, до 18 лет чисто на кулаках всегда работал. Ну а там… на Состязания меня никогда и не думали готовить, с главами кланов переговоры вести тоже… так, всегда по мелочёвке… Информацию раздобыть, долги струсить, припугнуть… ну, на меня рукой и махнули, мол, как хочешь, так и развивайся.
А потом вот так сталось, что на улице я увидел, как двое моих сородичей на старую женщину напали. Воспользовались ситуацией, что в этом районе вечерами категория безопасности до жёлтой падала. Ну а я что… я ни людей, ни эльфов, ни остальных никогда не жалую, но нападать на беспомощных стариков — это ж последней скотиной быть надо. Вступился я за неё. Хоть и знал, что слабее, но понадеялся, что меня они хоть не до смерти забьют, всё же свой.
Ну и, короче, времени я немного выиграл — а бабульке того и надо было. Как она какую-то песнь вывела, да на нужной ноте взяла — дак у нас всех кровь из глаз и ушей пошла. Эти два полудурка сбежали, а я ж ближе был, мне досталось так, что я почти ослеп и оглох. А потом чувствую — меня кто-то за руку взял, гладит по ней и за собой ведёт. Ну, я и пошёл, куда б я в таком состоянии делся?
В общем, эта бабулька меня к себе домой привела. Подлатала меня, глаза и слух почти вернулись. Оказывается, она 20 лет в школе учительницей музыки проработала, оттуда и навыки. Поблагодарила меня. Ну, я к ней в гости иногда и стал захаживать. И вот как-то мы с ней сидели, чай пили, и она неожиданно попросила меня на флейте сыграть. Я тогда среагировал, как вы сейчас: ну куда мне с такой мордой во флейту дудеть? Но попробовал. И, знаете, втянулся как-то. А оказалось, что флейта эта не простая, а боевая, она с ней в походы по молодости ходила. Ну, и подарила её мне. Так вот и научился. Мне тогда 19 с половиной было, так что в двадцать как раз кой-чего на ней уже умел, ну и навыки на Полное Совершеннолетие мне Система соответствующие подобрала.
— Здорово, — искренне сказал Сареф, которому эта история очень понравилась, — а что сейчас с этой женщиной?
— Дак померла, — пожал плечами стревлог, — на дом её дочка в наследство вступила, и я уж там больше не показывался — кому я там нужен. С похорон меня бы тоже прогнали. Так… раз в год навещаю её могилку, по ночам, чтоб никто не видел. Ну и флейта её мне на память осталась. Остальное имущество дочка всё равно продала, да и дом потом тоже.
В этот самый момент в комнату вошла официантка с блюдом, на котором величаво разместился свиной окорок, в одной руке, и пузатой бутылью в другой. Поставив перед Бьярташем блюдо и бутылку, она щёлкнула пальцами — и на столе появились нож, вилка, стакан и салфетки. Пожелав приятного аппетита и дежурно попросив обращаться в случае нужды, она покинула комнату.
Едва за ней закрылась дверь, как Бьярташ жадно вцепился в мясо. Как видно, он и правда проголодался, и очень даже не слегка. Сареф же, прекрасно зная, как это бесит, когда ты ешь, а на
— Ну что, давайте составим план. Через два дня мне ехать с Индареллой на Годасту. После этого мы точно отправимся в клан Андерраст. Вы как, поедете со мной?
— В этом нет смысла, — ответил Махиас, до того времени молчавший, — я не хочу видеться с Ильмаррионом.
— Да, кстати, — Сарефу пришла в голову ещё одна мысль, — мы же, в любом случае, поедем вдоль земель клана Айон. Ты не хочешь там… никого навестить?
— Мне там некого навещать, — коротко ответил Махиас, судя по тону, не желая обсуждать эту тему.
— Но не может же быть такого, что ты там вообще ни с кем не сдружился за эти годы, — удивился Сареф, — должна же у тебя быть хотя бы пара-тройка приятелей, с которыми ты иногда проводил время.
— Пара приятелей у меня, конечно, есть, — кивнул Махиас, — но вероятность встретить их на землях клана Айон… скажем так, крайне мала.
— Понятно. Ну а ты, Йохалле?
— Да то же самое, — пожал плечами эльф, — не вижу ни одной причины лезть туда, куда нас не звали. Тебя попросили поехать туда и подействовать главам кланов на нервы — вперёд. Мы просто отправимся к точке, где пересекаются границы кланов Ниафрост, Айон и Церебро. Там ты нас догонишь — и потом, через Церебро и Эксайл, отправимся в Андерраст к твоим друзьям.
— Разумно, — кивнул Сареф, — так и поступим…
Прошло 2 дня. Стревлог Бьярташ, пользуясь тем, что его никто не трогал и не дёргал, эти два дня только и делал, что отъедался и отсыпался. Настроение у него при этом повышалось с неимоверной скоростью. С Махиасом и Йохалле, несмотря на достаточно прохладное знакомство, Бьярташ тоже довольно быстро нашёл общий язык. С тёмным эльфом проблем вообще не было: он быстро нашёл к недоверчивому ящеру подход и подцепил его на крючок своей харизмы с оттенком безумия, против которой даже Сареф порой с трудом мог устоять. Наверное, в том числе и поэтому Хим в походе на Капитана не удержался и быканул на эльфа. Хилереми у него был, конечно, ревнивый, в некоторых моментах даже Гилеану, наверное, фору даст.
С Махиасом, хоть и не настолько быстро, но Бьярташ общий язык тоже нашёл. Главной точкой соприкосновения оказалось необычное оружие, которым каждый из них овладел, несмотря на предрассудки и общественное мнение. Бьярташ, несомненно, впервые в жизни видел бойца, который сражается на металлических веерах, равно как и Махиас никогда не сталкивался со стревлогом, который не просто умеет играть на флейте, но и делать это с пользой в бою. Потому что строка умений Бьярташа оказалась вполне сбалансированной: там были и лечение и поддержка союзников, и замедление и помехи для врагов, и даже какой-никакой урон в случае острой нужды он тоже мог нанести.
Под конец второго дня, когда стревлог уже немного пообвыкся в группе, Йохалле (с разрешения и финансирования Сарефа) предложил Бьярташу немного обновить свою одежду, которая, действительно, выглядела хоть и опрятной, но уж очень старой и изношенной. Разумеется, это тут же вызвало скандал, главным аргументом Бьярташа в котором было то, что не босяку в обмотках и рваных штанах указывать ему на то, как нужно одеваться. Собственно, Йохалле, который и хотел купить себе новые штаны, потому что текущие у него по-прежнему изнашиваются в 10 раз быстрее обычного, хотел подцепить с собой стревлога. Но, даже несмотря на многочисленные заверения Сарефа, Бьярташ всё равно отказывался менять свою одежду. И тогда Сареф, понимая, что без тяжёлой артиллерии здесь не обойтись, сказал следующее: