Разорванное небо-2. Охота на «Пустельгу»
Шрифт:
Тесть помолчал, потом достал из саквояжа папку и с минуту демонстративно листал бумаги, хотя он все знал и так.
– А пилотирование вертолета – так-сяк…
– Взлететь и сесть могу. Остальное не гарантирую, – вставил я.
– Не гарантирую, – передразнил полковник. – Я в последнее время думаю, что ты вообще не на своем месте. Тебе надо было идти не в летчики, а в гангстеры! Вот, пожалуйста! Взлом замков и сейфов, создание достоверных копий… одним словом, подделка документов – только восторги преподавателей. Но особые таланты
– Попросту говоря – пытки.
– Джек, ты меня пугаешь. Честно. Остается только порадоваться тому, что любовь к небу пересиливает криминальные таланты. Пока пересиливает. Но направить твои недюжинные способности – моя забота.
– Еще три месяца назад вы хотели уволить меня, полковник.
– Все меняется. Как и твоя жизнь в ближайшие сорок восемь часов.
Тесть умолк. Я сидел тихо и спокойно ждал продолжения разговора.
– Тебе не интересно? – полковник все-таки потерял терпение.
– И без того понятно, что на мою седую голову надвигается нечто серьезное.
– На этот раз всего лишь военная игра. Ты полетишь на базу флотской авиации Фэллон и поможешь морячкам потренироваться. Подробности на месте. Возьмешь с собой Мэри – пусть прожарится на невадском солнышке. А то она совсем закисла без дела. Поездка за счет правительства США – что может быть приятнее? Я уеду раньше, надо уладить кое-какие дела.
Я встал, но тесть остановил меня. Он достал из саквояжа черную кожаную кобуру, естественно, не пустую, и положил ее на стол:
– Держи. Отныне твой пистолет всегда должен быть заряжен.
Я вынул из кобуры тяжелый, угловатый, но не лишенный изящества «Браунинг Хай-Пауэр». В холодном свете газоразрядных ламп массивный вороненый затвор казался чуть синеватым.
– А «Маузера» с деревянным прикладом на складе не нашлось? – я не удержался, чтобы не съязвить.
В ответ полковник протянул запаянную в пластик карточку:
– С этим удостоверением ты можешь носить пушку легально и в любом штате. И даже не сдавать на хранение в самолете. Видишь ли, дружище, я не хочу, чтобы ты попался в лапы угонщикам.
– По-моему, тринадцать патронов – многовато, чтобы застрелиться, – еще одна шутка вышла неуместной.
Тесть не улыбнулся.
– Добрым словом и пистолетом можно добиться куда большего, чем просто добрым словом, – отпарировал он и хлопнул меня по плечу. – Оружие даст тебе шанс вырваться. Не мне говорить, что дело слишком серьезное.
***
Стыдно признаться, но я, пилот сверхзвуковых истребителей, боюсь летать пассажиром. Страх пробирает меня до печенок. Пальцы начинают предательски дрожать, а на лбу выступает холодный пот. Бывает, что стюардессы особо опекают меня, а капитаны приглашают в пилотскую кабину поговорить.
Однажды я беседовал на эту тему с психологом – любителем авиации. Он ничуть не удивился моим жалобам. Лишь заметил, что некоторым пилотам очень трудно передать ответственность за свою жизнь другому человеку. Тогда самое главное, чтобы рядом оказался кто-то, способный поддержать незадачливого путешественника. В роли такой «жилетки» для меня обычно выступает моя ненаглядная Мэри. Когда она рядом, я просто сжимаю подлокотники и жду, пока колеса не коснутся полосы и самолет не остановится у терминала.
Вот и сейчас я каменным истуканом сидел в кресле у иллюминатора и, вложив ладонь в маленькую горячую руку жены, напряженно вглядывался в белые башни облаков и размытые контуры земли.
Разумеется, пассажиры то и дело бросали на меня сочувственные взгляды. К счастью, моя парадная форма лежала в дорожном чемодане – пока я обошелся джинсами и футболкой с логотипом пилотажной группы «Буревестники». Отставной капитан ВВС, который ни жив ни мертв от страха в самом обычном коммерческом рейсе – на редкость странное зрелище.
Если не считать моих собственных тараканов, настойчиво шевелящих лапками у меня в голове, полет прошел без ненужных приключений. Мы приземлились в Рино. Я сгреб Мэри в охапку и, не обращая внимания на страшную жару, тут же рванул к маленькому турбовинтовому самолету – стыковочный рейс до городка Фэллон.
Как ни странно, и этот полет прошел, что называется, без сучка и задоринки. Двухмоторный «Бичкрафт» заложил лихой вираж и через минуту зарулил на стоянку. Гул двигателей стих.
Тесть ждал у полосы. Он, как заключенный на прогулке, нарезал круги вокруг белого «Хаммера» с эмблемой военно-морского флота. Увидев меня и Мэри, полковник просиял, если это слово можно вообще применить к нему и шагнул навстречу:
– Наконец-то! – воскликнул он, вытирая со лба пот. – Я думал, не дождусь вас!
– Все по расписанию, – я пожал плечами.
– Да знаю. Просто у меня… да и у вас очень насыщенный день. Сначала я отвезу вас в гостиницу. Примешь душ и переоденешься в парадную форму. Потом встретишься с командиром – кэптеном Эваном Моррисоном. Он введет тебя в курс дела.
– Мне ждать в гостинице? – спросила Мэри.
Я невольно залюбовался женой. В легком шелковом платье, почти без макияжа, она была похожа на сбежавшую с занятий студентку. Жаль только, мне так и не удалось уговорить ее вновь отпустить волосы – после ранения Мэри стриглась исключительно под каре. «Голове легче» – всегда отвечала она на мои претензии.
Тесть с минуту чесал подбородок.
– Пойдешь с нами. В этот раз никаких секретов – все прозрачно, – наконец ответил он. Потом открыл дверь «Хаммера»: – Садитесь, не то я скоро превращусь в котлету. Как морячки выживают в таком аду, ума не приложу. Да здесь на бетоне можно яичницу зажарить!
– Из собственных яиц, – не сдержался я.
Мэри прыснула в кулак. Тесть погрозил мне пальцем:
– Но-но! Обойдемся без солдафонских шуточек! Здесь дамы.
Теперь Мэри расхохоталась в голос: