Разорвать порочный круг
Шрифт:
— Прошу прощения, если смутили вас, но мы действительно будем рады, если вы почаще будете составлять нам компанию.
Хозяйка хмыкнула:
— Тогда придется сюда перетащить стол, и, если я у вас до полуночи засижусь, не бойтесь намекнуть об этом.
Женщина издала смешок, Волчица изобразила сдержанную улыбку, Рамси же не издал ни звука, только взглянул на них обеих, не понимая, что стало причиной для смеха. Эта женщина страдала, но почему-то отсмеивалась и отбрасывала это в сторону, словно вспоминать и знать об этом не желала. Это казалось нелогичным и странным… если ей одиноко, то почему так
Болтон обратил взор на жену.
Если бы не Санса, то неизвестно, что сделалось бы с ним, чем бы закончилась та ночь. Внутри всё содрогалось при воспоминании о той безумной боли, страхе и бессилии, которым бы не было конца, не приди жена на помощь. Наверное, он бы потерял рассудок или покончил с собой, только бы не чувствовать ничего. Санса спасла его, вытянула из той бездны, в которой его раздирало изнутри на части, и его благодарность не знала границ. То, что он чувствовал сейчас, даже с легкой примесью боли, было намного лучше того, чем он когда-либо ощущал себя. Мир вдруг резко приобрел краски, оттенки, создавалось такое ощущение, что он чувствовал всё. Это было головокружительным ощущением, ради одного которого стоило жить.
В этот момент Старк обернулась к Рамси, и от него не скрылся ее потухший взгляд и грусть на лице.
Повинуясь мимолетному желанию, нужде, Болтон, не обращая внимания на Гильду, крепко обнял Волчицу и положил ей голову на плечо, чем немеренно удивил её. А Санса, хоть и ошеломленная внезапным порывом мужа, пытаться отпрянуть от него не стала — на глазах выступили слёзы, которые бы она не хотела, чтобы видела Гильда, а отодвинься она от мужа сейчас — хозяйка обязательно заметит капли на ее лице. Рамси же… ей было немного стыдно перед Гильдой за его поведение, однако… она была благодарна ему за всё: за поддержку, за понимание, за чувственность к ней. Это давало надежду на то, что всё еще не было потеряно для неё, что у неё есть надежда на будущее.
Когда же Болтон разорвал объятия, то Санса заметила, что хозяйка отвернулась от них и сделала вид, что рассматривала что-то в углу комнаты. Да, чувство такта у этой женщины точно имелось. В отличие от них двоих…
========== Противоядие ==========
Старк сопротивлялась пробуждению, ибо чувствовала, что наяву не сможет сбежать от себя и этой жизни. Санса будет вынуждена смотреть ей в глаза и искать, за что бы зацепиться взглядом, а затем и сердцем. Однако сон упорно отступал, сознание уже ощущало, что происходило вокруг. Еще даже не полностью проснувшись, Волчица чувствовала себя паршиво. Подумала, что стоит встать, выйти из дома и выплакаться. Кажется, это скоро войдёт в привычку.
В глазах заблестели слёзы. Надо было срочно вставать и уходить отсюда.
Волчица зашевелилась, привстала на локте, собираясь аккуратно, не будя Рамси, выбраться из постели. Глаза уже жгло, надо было спешить.
Однако не успела она сесть в кровати, как рядом заворочался Болтон и проснулся. Голубые сонные глаза сразу же отыскали жену и, на миг задержавшись на ней, наполнились тревогой. Санса застыла на месте, пригвозденная к постели отразившимся на лице Болтона беспокойством и непониманием, а потом оказалась внезапно прижатой
— Что случилось, Санса?
Она просто заплакала. Уткнулась лицом в подушку и осыпала её слезами. Болтон притянул Сансу к себе, и она теперь плакала ему в рубаху.
— Всё хорошо, я рядом, — прошептал Рамси, гладя ее по волосам и пытался успокоить.
Слова Болтона возымели свой успех, и слёзы у Сансы быстро стали иссякать, а, пойдя на спад, совсем пропало желание плакать. Она не одна. Есть рядом тот, кому не всё равно. От этого было и спокойнее, и больнее: это была боль, смешанная с облегчением от того, что ее можно уменьшить или на время избежать.
Старк отняла лицо от рубахи мужа, провела ладонью по мокрой от слёз щеке и тихо произнесла, еле удерживая внутри всхлипы:
— Прости, я не могу справиться с собой. Всё возвращается снова и снова.
Она снова тихо заплакала. Из зажмуренных глаз потекли редкие слёзы, рот искривился. Как же ей плохо.
Рамси поцеловал Волчицу в макушку, стал поглаживать по волосам и, услышав, как она всхлипнула, зашептал:
— Всё будет хорошо, не плачь, — Санса подняла взор к лицу мужа и посмотрела ему в глаза, ощущая, как по щекам сбегают слёзы. Болтон с грустью и сожалением смотрел на неё. — Мы скоро вернёмся домой, вернём назад Винтерфелл, отыщем Джона, — у Сансы сперло дыхание, из глаз потекли слёзы, и она зарылась лицом в грудь мужа. — Ты бы хотела этого?
— Да, да, — сквозь слёзы повторила Санса и прижалась к Рамси, находя в его объятиях успокоение.
Она хотела домой, до безумия хотела на Север, в Винтерфелл. Хотела скорее увидеть Джона. Он ведь жив, да? Джон ведь жив?! Не может такого быть, чтобы он погиб. Сноу не мог умереть…
«Если даже Джон погиб, у тебя ещё есть Рамси. Он поможет и будет рядом, пока он с тобой — ты не одна.»
Санса вытерла лицо о рубаху мужа и, не убирая головы от его груди, прошептала:
— Спасибо тебе.
Рамси поцеловал её в висок.
— Всё будет хорошо, не волнуйся.
Как же Волчица хотела в это верить. Отдала бы всё, только бы слова Болтона свершились, потому что она поняла, что уже устала от всего, что исчерпала свои силы и нуждалась в передышке. Она поняла, что мечтала о спокойной размеренной жизни в кругу выжившей семьи, если таковая ещё имелась, и больно было осознавать, что её мечты могли оказаться несбыточными.
Рамси гладил жену по волосам, прижимал к себе, успокаивая, и никуда не торопил. Слёзы постепенно прекратили литься из глаз Волчицы, подсохли на щеках. Болтон с тревогой и сожалением смотрел на неё и не желал выпускать из рук, пока Санса окончательно не пришла в себя и не приподнялась на постели.
— Спасибо тебе, — в очередной раз произнесла она и поцеловала мужа в краешек губ. Он улыбнулся и одурманено посмотрел на неё, отчего Санса почувствовала себя неловко.
Однако это не помешало ей поднести руку к лицу Рамси и потрепать его по щеке, а затем — запустить пальцы в его волосы и, поводив ими, чуть взъерошить темные волосы. Болтон прикрыл глаза и потом проводил взглядом убранную от него женой руку. Он напомнил Волчице кота, который так хотел, чтобы его кто-нибудь погладил, но, в отличие от собаки, не мог позволить себе подставить пузо и ткнуться носом в ногу.