Разрешенная фантастика – 2

Мансуров Андрей Арсланович

Сэр Тэтчер соблаговолил кивнуть. Полковник сел, профессор встал.

– Господин Председатель! Господа!.. – если профессор и испытывал «священный» трепет по отношению к высокопоставленным членам Комиссии, внешне это никак не проявлялось, – Насколько я понял, все члены уважаемой Комиссии ознакомились с нашими видео– и письменными докладами. Я всё же хотел ещё раз показать сам процесс нападения на наш Лагерь номер пять, чтобы прокомментировать его в свете полученных нами новых фактов и результатов дополнительных исследований.

Несмотря на смутный гул и двиганье стульев, означавшие со всей видимостью некое недовольство со стороны новоприбывших,

профессор вновь прокомментировал видеозапись, окончив её тем, что вывел на экран великолепно выполненную цветную схему – «разрез Осы Нью-Вашингтона».

– В-принципе, если бы не размер, и прочие… как называет их господин полковник, великолепные боевые характеристики, это насекомое мало чем принципиально отличалось бы, по крайней мере, внешним видом, от земных перепончатокрылых. Как нам известно, некоторые подвиды шершней достигают в длину пяти сантиметров, и обладают весьма сильным ядом. Способ питания тоже – хищнический. Только мясом!

Отличий в дыхании тоже нет – вот трахейная система. Только поры в кутикуле сильно увеличены. Головной мозг, подглоточный ганглий – всё похоже на земных ос.

Однако вот, что касается образа жизни и метаморфизма…

У нас есть все основания предположить, что он сильно изменён. Преднамеренно.

Поясню. Земные одиночные осы строят точно такие же гнёзда из бумагоподобной, размельчённой хилицерами, (извините – челюстями) древесной массы. Они так же крепят своё гнездо к потолку… или своду пещеры. – изображение на мониторе показало рядом два гнезда, отличавшихся, на первый взгляд, только размером, – Вот это – земной осы, – профессор привёл латинское название, которое большинство присутствующих просто пропустили мимо ушей, – а вот – местной. Принципиальных отличий пока не заметно, согласны?.. И правильно – их нет. Наши исследования показали даже идентичность способов строительства. Но!

Земная половозрелая оса появляется из-под земли весной следующего года. Местная, – как показывает радиоуглеродный метод датирования – имеет возраст более семнадцати лет. – профессор сердито ткнул указкой в осу, сидящую в центре гнезда, частично выступая наружу. – Здесь мы имеем уже принципиальные отличия. Во-первых, все эти осы размножаются только партеногенезом. То есть – им так называемое «спаривание» не нужно. Во-вторых, столь большая диапауза не характерна для складчатокрылых.

И в третьих. (И это мы считаем основным отличием искусственного нового организма.) Ни одна земная оса не остаётся на зиму возле своей кладки, чтобы охранять и защищать личинок, а вернее, уже полностью сформировавшихся, но ещё не вылупившихся, юных ос с ещё мягким туловищем. И поскольку ей уже семнадцать лет, единственный способ, которым она могла достичь такого – провести глубоко в земле на стадии сна первые шестнадцать (А я напомню – местный год равен двадцати девяти земным месяцам!) лет своей жизни.

Далее. Молодая оса должна совершить несколько кладок весной и летом, с тем, чтобы эти пометы успели запасти питательных веществ в брюшке и закуклиться глубоко под землёй. Наши исследования показали, что до слоя, который не промерзает за десять месяцев, не меньше двух метров. Значит, рыть землю они умеют… И лишь перед смертью, то есть, выждав там, под землёй, семнадцать лет, оса продолжает свой цикл воспроизводства потомства, оставшись охранять своё последнее в жизни гнездо.

Это вкратце о том, что касается образа жизни. Теперь о средствах нападения. Оружии, так сказать. Уникальном и смертоносном.

Вот –

это жало. Напомню, что по твёрдости оно превосходит любые из известных нам природных образований. Земной науке пока неизвестны процессы, позволяющие вырастить… э-э… орудия такой прочности. И если бы было возможно некоторые наши инструменты выращивать так же – скажем, в автоклавах, и с помощью вот таких… искусственных животных, это была бы революция в металлургии.

Поэтому нашим генным инженерам изучение этого боевого и промышленного аппарата может дать очень многое. – откровенно до этого клевавшие носом участники совещания зашевелились, – Что же до яда и растворяющих мембраны клеток ферментов – они с технической точки зрения… великолепны. Очень эффективны и действуют чрезвычайно быстро.

Да, – продолжил Маккаффи, видя что внимание аудитории теперь целиком привлечено к нему, (Ещё бы – речь зашла о возможных прибылях!) – никаких сомнений в том, что это существо спроектировано и выведено кем-то искусственно, у нас с коллегами Гильденштерном и Надалем, нет.

Те из присутствующих, кто владеет хотя бы азами ксенозоологии, могли бы и сами прийти к такому выводу ещё месяц назад, когда мы передали уточнённые данные. Вот,– щёлкнув кнопкой, он сменил изображение на мониторе схемой спиралевидной конструкции с кирпичиками-блоками аминокислот, – спираль ДНК нашей осы. А вот, – снова щелчок – пары хромосом. Нетрудно заметить, что если сравнивать с хромосомами земных насекомых – вот они, рядом – отличия просто колоссальные. Во-первых, число – сто пятьдесят четыре.

Столько не набирается и у более совершенных и сложных земных созданий. Во-вторых, – ещё щелчок, – Вот здесь для сравнения даны гены и хромосомы местного эндемичного животного. Это крот. Поскольку в его геноме всего сорок шесть пар хромосом, нетрудно понять, что к фауне этой планеты наша оса уж точно никакого отношения не имеет… Ну, и, наконец, в-четвёртых.

Теперь на экране было увеличенное изображение странного животного. Без ушей, с крохотными круглыми бусинками глаз, существо было от носа до конца туловища (А как ещё назвать то место, где полагается быть, но нет и намёка на хвост?) покрыто плотным слоем мощных иголок. Если абстрагироваться от немного непривычной формы лап и морды, оно до смешного напоминало обычного ежа.

– Это единственный вид, доминирующий сейчас на поверхности.

Мы взяли на себя смелость назвать его «Ёж Нью-Вашингтона», однако… Напоминаю: как ни фрагментарны были наши археологические и палеонтологические изыскания, они однозначно доказали, что всего две тысячи лет назад на поверхности буквально кишели виды, вполне обычные для экосистемы планет подобного типа: зебры, газели, волки, львы, медведи, зайцы и суслики… Разумеется, мыши. Воздух, если мне позволят так выразиться, был наполнен совами, чайками, орлами, воробьями и другими птицами.

Теперь же никого из позвоночных – теплокровных, и так называемых «высших», существ на наземной части поверхности нет. Хотя почвенных микроорганизмов, грибов, растений, насекомых и остальных представителей стандартного биоценоза катаклизм не коснулся. Трава всё так же растёт, лишайники разлагают скалы на составные части для формирования почвы. Плесневые грибки и почвенные клещи разлагают подстилку в субстрат. Деревья и кусты плодоносят.

Только теперь они плодоносят лишь для одного вида. Ежа.