Разреши себе меня
Шрифт:
– Может быть, тебя Буратинкой называть в минуты страсти.
– Не смогла я удержаться от легкого стеба.
– Ну и какое же я имею отношение к данному персонажу?
– удивился он, усаживая меня на кухне за стол и ставя передо мной тарелку с горячими чебуреками и стакан молока.
– Это что?
– ткнула я пальцем в пожаренную до золотистого цвета еду.
– Чебуреки.
– Выдал он истину, закидывая пакет с пельменями в морозилку.
– Ты в магазин ходил?
– Подозрительно
– Нет. Кусок мяса в морозилке нашел. Мука и яйца тоже были. Вот и сделал.
– Развел он руками. Понятно. Значит, мама опять забегала на прошлой неделе в попытке меня накормить.
– Правда, свою порцию я съел еще, когда тебя ждал.
– Так. А мясорубку где надыбал?
– Я откусила приличный кусок и зажмурилась от удовольствия.
– У соседки твоей одолжил на полчаса. Которая напротив живет.
– Эта грымза тебе что-то дала?
– Я чуть не подавилась от удивления.
– Чего грымза-то? Нормальная тетка.
– Так может ты у нее пока и поживешь? А что, тетке еще и сорока лет нет, так что вы можете еще проникнуться светлым чувством и красиво уйти в закат.
– Предложила я.
– И что я в тебе нашел?
– Тоскливо спросил Леха, усаживаясь на стул напротив.
Медведь при этом был выдворен на подоконник.
– Я вот тоже задаю себе этот вопрос. Может тебе жить негде?
– Сочувственно спросила я.
– Есть. Квартира в центре города.
– Обломал он меня.
– Может у тебя жена - мегера?
– Нет у меня жены. И не было никогда.
– Порушил он мои надежды. А я-то надеялась, что у него дети есть. Эх, мечты-мечты.
– Тогда ты чего здесь со мной торчишь?
– вяло спросила я, объевшись, и тоскливо смотря на последний чебурек на тарелке.
– Может, я любви хочу. Большой и светлой.
– Усмехнулся он.
– Неа.
– Я решительно помотала головой.
– Со мной получится только маленькая и темная. Найди себе девочку лет двадцати, которая еще верит в светлые чувства и крути с ней эту самую светлую.
– Дура ты, Некрасова.
– Припечатал меня он.
– Я к ней со всей душой, а она...
– Чего дура-то сразу?
– Обиделась я.
– У меня, между прочим, образование высшее имеется.
– А причем здесь образование?
– Не понял он.
– Дурость от образования не зависит.
– А от чего зависит?
– От генетики, наверное?
– Ничего подобного. У меня мама милейшая женщина.
– Не верю я в милых тещ.
– Папа так просто образец святости.
– Вот с тестем придется контактировать чаще.
– Чего это?
– А как я твоей руки просить буду, без тестя то?
– Какой руки? Ты с Дуба рухнул что ли?
– Я даже на ноги вскочила.
– Говорю же, влюбился я.
– Он тоже поднялся.
– Ты идиот!
– Припечатала я, начиная метаться по кухне.
– В меня нельзя влюбляться.
– Почему?
– Алексей схватил меня за плечи, прерывая мою беготню.
– Потому что у меня не может быть детей.
– Призналась я неожиданно даже для себя.
– Ты уверена?
– Он аккуратно прижал меня к себе, успокаивающе поглаживая по пояснице.
– Две внематочные. Удалены обе трубы.
– Глухо пробормотала я ему в ключицу.
– Детский дом?
– Предложил он через минуту.
– Нет.
– Помотала я головой, отстраняясь от него.
– Значит, будем без маленьких.
– Равнодушно пожал он плечами.
– Ты не хочешь детей?
– Пришла моя очередь удивляться.
– Я плохой отец, так что да. Без них будет даже лучше.
– Как-то горько признался он. Вот прямо чую, что здесь какая-то собака зарыта.
– Ладно. Я в душ и спать.
– Резко отстранилась я от него и вышла из кухни, на ходу стаскивая пиджачок.
Душ рискнула принять только на втором этаже. Мало ли, что этому неадекватному в голову взбредет.
Проворочавшись без сна до полуночи, все-таки сдалась и отправилась на кухню за прописанными неврологом таблетками. По пути заглянула в гостиную, отметив, что Алексей крепко спит на диване, обнимая подушку.
На кухне пришлось включить свет, чтобы найти аптечку на холодильнике. Потом с минуту рылась в медицинском чемоданчике, пытаясь обнаружить нужную мне коробочку. О, нашла наконец-то.
Когда я уже налила себе стакан воды, чтобы запить лекарство, как у меня из рук сильнейшим ударом была выбита ярко-зеленая таблетка.
– Э, ты чего делаешь?
– Разозлилась я, глядя на взбешенное лицо Дубенкова.
– Что ты принимаешь?
– Прорычал он, практически не разжимая губ.
– Седативное.
Он неверяще посмотрел на меня, схватил яркую коробочку и начал читать выпавшую из нее инструкцию. Потом поднял на меня тяжелый взгляд.
– Свет. Это легкий наркотик.
– Какая разница.
– Взвилась я.
– Главное, что это лекарство мне заснуть поможет.
– Где ты это взяла?
– Спросил он, игнорируя мои слова.
– Невролог выдала. По рецепту. Между прочим, эта штука больших денег стоит.
– У меня в груди проснулась жаба, когда я увидела, как этот мент выбросил содержимое коробки в мусорное ведро.
– Адрес и имя невролога запиши.
– Мне в руки ткнулся блокнот с ручкой.
Насупившись, я все же выполнила просьбу, коряво нацарапав дрожащей рукой на листе испрашиваемое.