Разрушение в школе Прескотт
Шрифт:
Вместо этого, он получил выстрел в бедро, его крики эхом разносились по пустому кладбищу. Здесь только мертвый сможет услышать его крики.
Хаэль вытащил Аарона из ямы, и мы все сделали шаг ближе, вставая в круг. Сегодня все мальчики одеты в свадебные смокинги. У многих расстегнута рубашка, ослаблен галстук или отсутствует, но они все еще выглядят шикарно в своих отутюженных брюках и блестящих мокасинах с металлическими черепами на верхушках. Фирма «Barker Blacks», кажется.
Я стояла у могилы в своем платье и военных ботинках, а
Даже на меня.
Я надела резиновую маску, мой рот сжался в линю, а лицо было лишено эмоций.
— Я убью тебя! — завопил Найл, сжимая ногу. — И я тебя закопаю, Бернадетт, ты — гребанная шлюха.
— Думаю, — сказала я, опускаясь к яме. — Что закопают сегодня тебя, Найл, — я подождала минуту, пока он пытался подняться, сжимая нож, словно думал, что мы действительно позволим ему вылезти и напасть на нас. — Это тебе за Пенелопу. Ты же это понимаешь, так? Что тебя наказывают?
— Ты только подожди, маленькая пизда, — огрызнулся он, растекаясь кровью и борясь.
Вообще-то его желание жить даже выглядит в каком-то роде жалко. Тот, кто совершал такие поступки, как он, должен принять, что этого судьба. Таков конец. Хотела бы я.
Но то есть…это реальный способ все закончить, разве нет? Особенно потому, что Найл — коп?
— У тебя есть два варианта, — наконец продолжил Аарон, когда я поднялась. Понятно, что Найл не слушает. — У тебя есть баллон с кислородом, которого хватит на шесть часов. Еще у тебя есть еда и закуски. И опять-таки, у тебя есть нож.
— Аарон пытается сказать, — добавил Хаэль с острым смехом. — что ты можешь выбрать: использовать вещи, которые мы тебе дали, чтобы прожить немного подольше и продлить собственную боль, или же ты можешь покончить с этим. Это наше единственное проявление доброты.
— Закрывайте, — приказал Вик, бесстрастно, как и всегда.
Он зажег сигарету, когда Хаэль использовал палку, — которая, я полагаю, была старым бильярдным кием — чтобы ударить Найла по лицу. С ранением в ноги был довольно просто прибить его. Затем Халь использовал палку, чтобы зацепить веревку на крышке гроба и закрыть его.
Прямо перед тем, как закроет крышка, я увидела, что Найл смотрит на меня, его рот открылся, чтобы выплеснуть ярость. Я ничего не услышала. Крышка закрылась, и последовала пара вздохов тишины прежде, чем он начал кричать.
— Ах, вот и оно, — радостно сказал Кэл, — он только что сломался.
Мне стало интересно, как долго мальчики придумывали план оставить Найла там, пока они не выпустят его, отведут в лес и казнят его.
— Иногда для некоторых смерть — слишком сладкое освобождение, — добавил Каллум, кивая, когда он схватил две лопаты и предложил одну мне.
Я лишь уставилась на него.
— Стойте… — начала я, когда мальчики, включая Вика
— Тебе нравится? — спросил Вик, смотря на меня с искренностью в его темном взгляде. — Твой свадебный подарок?
Только тогда я поняла, что они настроены серьезно.
Мы хороним Найла Пенса заживо за преступление в изнасиловании. За суицид — или убийство — Пенелопы Блэкберд. Мы хороним его заживо за то, что заставил меня испытывать страх и чувствовать себя нежеланной в собственном доме. Мы хороним его, потому что он — монстр.
Я в платье упала на колени, падая рядом с ямой и кладя прижимая руку ко лбу, когда я начала учащенно дышать. Через мгновение Аарон подошел и присел рядом со мной, поглаживая мою спину успокаивающими кругами и шепча сладкую бессмыслицу мне на ухо. Если я хорошо прислушаюсь, то услышу крик Найла, пока грязь наваливается на его блестящий черный гроб.
— Я бы сказал, учитывая габариты Найла и размер гроба, что воздуха ему хватит на двенадцать часов, если он решит использовать баллон, — объяснил Оскар, продолжая закапывать.
На долю секунды мне стало интересно, может они делают это, чтобы добавить драматичности и что потом мы возможно вытащим Найла.
Но…нет.
Нет, это не то, что происходило.
Вот она.
Последняя глава моей книги, в которой есть Найл Пенс.
И я ничего не делаю, чтобы это остановить.
У мальчиков ушло время на закапывание ямы, похлопав ее по поверхности, когда они закончили, чтобы она вписалась в ландшафт. Каллум собрал листья и ветки, расстилая их по поверхности, пока стало невозможно сказать, что здесь вообще когда-то был беспорядок.
Я поползла вперед, легла на могилу и приложила ухо к грязи. Эхо криков Найла доносилось до меня также слабо, как плачь моей сестры в ночь, когда он посещал ее комнату. Мои пальцы впились в грязь, и я зажмурила свои глаза, чтобы не полились слезы.
Я лежала там, пока крики не прекратились, и потом еще час.
Мальчики были терпеливы, они пристроили свои красивые татуированные тела к соседней надгробной плите, куря сигареты или косяки, передавая по кругу бутылку виски.
Аарон какое-то время оставался рядом со мной, его рука лежала на моей спине, успокаивая.
Спустя какое-то время Найл снова начал кричать, и я поняла, что он не воспользуется ножом. Потому что он отчаянно хочет жить, чтобы продолжать причинять людям боль, и он не сделает миру даже маленькую услугу тем, что убьет мальчиков.
Я села, а мальчики все еще окружали меня.
— Сегодня я стала королевой Хавок, — сказала я, смотря на грязь под коленями. На могулу Найла. Место, которое никто никогда не посетит, мимо которого будут проходить и игнорировать, прямо так, как и должно быть. Я подняла глаза, чтобы обнаружить взгляд Хаэля. Затем Аарона. Вика. Оскра. Каллума. — И не стану ни с кем делится короной.