Разрушенная невеста
Шрифт:
С ним вполне согласились Левушка и его жена, причем решили взять с собою Захара и Дуняшу.
Пока Храпунов и Маруся собирались в дорогу, их дядя сходил на площадь и купил себе и племяннику простые дубленые полушубки и валеные сапоги, а для Маруси -- простую же беличью шубенку.
Вечером они пошли в свой новый, опасный путь и через несколько времени кое-как добрались до ближайшей к Петербургу деревеньки, население которой составляли переселенцы-мужики из-под Смоленска.
Была глубокая, морозная ночь, когда они
Путники постучали в оконце первой попавшейся избы, но в ответ услыхали только один собачий лай, нарушавший ночную тишину. Тогда Захар и руками и ногами застучал в ворота, и на этот раз со двора послышался заспанный, сердитый голос:
– - Кто стучит в ночной час?
– - Укрой, добрый человек, от морозной ночи, пусти переночевать!
– - попросил Захар.
– - Проходи дальше, не тревожь -- все равно ночью никого не впущу.
– - Мы тебе заплатим.
– - А сколько вас?
– - Всего пятеро.
– - Ишь!.. Да у меня для всех и места не хватит.
– - Потеснимся как-нибудь... Пусти, хорошую деньгу за ночлег дадим.
– - Да кто вы будете?
– - Мастеровые... идем из Питера в Москву.
– - Коли так -- входите.
Мужик отворил калитку и пустил путников на двор.
Изба у мужика была просторная, чистая, и наши путники удобно расположились в ней. Все они нуждались в покое и в отдыхе. Особенно устала бедная Маруся.
Однако, едва стало рассветать и все еще спали, старый майор уже проснулся; заметив, что он шевелится, проснулся также и хозяин избы, по имени Федот. Петр Петрович стал спрашивать у него, не даст ли он за хорошую плату подводы до Москвы, или не продаст ли ему одного или пару коней и сани, причем в объяснение добавил:
– - Потому, племянница моя слаба здоровьем, а до Москвы не близок путь, не дойти ей.
– - Где дойти! Ведь поболе шестисот верст, и мужику не дойти... не токмо бабе, да еще зимой. Что же, есть у меня лишний конь, продать его можно, и санки найдутся... Продам, если дашь хорошую цену.
– - За ценой не постою.
– - Видно, в Питере-то, старик, сколотил ты деньгу?
– - ухмыляясь, спросил Федот.
– - А ты каким мастерством занимаешься?
– - Маляры мы, малярной работой промышляем.
– - Так, так, работа выгодная!.. Ну, а что же дашь за коня и сани?
Майор стал торговаться с Федотом, но в конце концов они сошлись в цене.
Когда торг был заключен, проснулись Храпунов с Марусей, Захар и Дуня.
Однако хозяину избы и его жене, догадливой бабе Пелагее, что-то очень подозрительным показались их постояльцы, и она, вызвав мужа во двор, сказала ему:
– - Голову свою прозакладую, что это не маляры.
– - А кто же они, по-твоему?
– - спрашивает у жены Федот.
– - Беглые баре, вот кто. Наверняка так!.. Ты посмотри на их руки. Разве у маляра они такие должны быть? У маляра руки краской запачканы, а у наших постояльцев они нежные, белые. Да и лица-то у них на малярные не походят.
– - А что, баба, пожалуй, ты и правду говоришь, -- согласился с женою Федот.
– - Что же нам делать?
– - Что? Известно, что!
– - сердито промолвила Пелагея.
– - Со двора их не пускать и старосте про них сказать.
– - И то, побегу старосту оповестить. Спасибо, баба, что надоумила!
– - И Федот со всех ног пустился о своих постояльцах оповестить старосту.
Вскоре в избу ввалилась большая ватага мужиков, имея во главе своего старосту; все они были вооружены кто чем попало: палками, топорами, а у некоторых были и ружья.
Крик удивления и испуга вырвался у Маруси и Дуни, при взгляде на мужиков
– - Зачем вы пожаловали? Что надо?
– - не совсем дружелюбно спросил Гвоздин.
– - На тебя взглянуть пришли, -- крикнул староста.
– - Гляди, чай, на мне узоров нет.
– - А ты, маляр, взял бы и размалевал себя узорами, -- громко засмеялся один из мужиков.
– - Вы зуб-то не скальте, а делом говорите, зачем пришли?
– - возвысив голос, спросил у мужиков Петр Петрович.
– - А затем, чтобы узнать, что ты за человек?
– - окидывая его суровым взглядом, проговорил староста.
– - Я -- мастеровой из Питера, малярным делом промышляю. Это -- мой племянник с женой, а это -- земляк с дочерью, -- проговорил секунд-майор, показывая на Храпунова и Марусю, а также на старого Захара и на Дуняшу.
– - Так, так. Если не врешь, так правда! Ну-ка, ребята, берите их, а если станут упорствовать, то свяжите им руки, -- невозмутимо приказал мужикам староста.
Тотчас же несколько мужиков с веревками в руках отделились от толпы и подошли к беглецам.
– - Остановитесь, безумные, что вы делаете? За что вы хотите вязать нас?
– - крикнул на мужиков Храпунов.
– - А за то, что вы малярами только прикидываетесь. Вы не маляры, а беглые, -- также крикнул ему в ответ староста, -- и, пока приедет начальство, мы вас, голубчиков, запрем в сарай, чтобы не убежали. Тащи их, ребята!
– - Прочь, разбойники, прочь! Первого, кто до нас дотронется, уложу на месте, -- вне себя от гнева крикнул старик-майор, вынимая из кармана пистолет.
Нападавшие мужики попятились к двери.
– - А ты, маляр, эту игрушку-то брось, не то и мы палить будем, -- слегка дрожащим от испуга голосом крикнул староста и, вырвав у одного из мужиков ружье, стал прицеливаться в Петра Петровича.
– - Отпустите нас, мы дадим вам за себя выкуп. За что вы хотите сделать нас несчастными? Отпустите!
– - с дрожью в голосе обратился к мужикам Левушка.
– - Слышь, староста, не отпустить ли их? На винцо нам дадут деньжонок, -- тихо сказал старосте Федот.