Разрушенная

Тинтера Эми

Но все же… Она давала и дельные замечания. Решения, принятые его отцом и советниками, были далеко не идеальными. В некоторых случаях они были просто ужасны. Его отец всегда казался убежденным, что его действия были направлены на благо Леры, и Каз жалел, что не побудил его сделать свою политику более гуманной. Он пожалел, что не смог поговорить с отцом более откровенно, как вчера с Эм.

Он снова посмотрел на девушку. Его тело всегда стремилось прижаться к ней, быть ближе, касаться ее.

— По-моему, будет лучше, если ты скажешь, что шел всю дорогу один, — заметила Эм.

— Ты

права, — тихо произнес он. — Я так и скажу.

— Сможешь произвести впечатление. Может после этого люди начнут говорить, что ты красивый и крутой.

— Надеюсь.

Ее улыбка исчезла, и она опустила взгляд, замедляя шаг.

— Я буду скучать по тебе, Каз.

На этот раз он в два прыжка преодолел расстояние между ними и притянул ее к себе. Она всегда слегка втягивала воздух, когда он обнимал ее, и от этого всякий раз он не мог не поцеловать ее. Он склонился и прижался губами к ее губам. Целуя ее, он убеждал себя, что ему не придется отпускать ее. Никогда.

Он жалел, что не поцеловал ее тогда, когда они спали в его постели. Он бы провел всю ночь, целуя ее, проводя пальцами по ее плечам, запоминая изгиб ее губ. Тогда он думал, что у него есть все время на свете, а теперь с досадой вспоминал все те мгновения с ней, которые он растратил впустую.

— Я тоже буду скучать по тебе, — ответил он, оторвавшись от нее. — Больше, чем ты представляешь себе.

Она покачала головой и снова коснулась его губ своими.

— Все я представляю.

Когда она смотрела на него так, как сейчас, было невозможно думать, что ее чувства были фальшивыми или частью плана. Она смотрела на него так, словно никогда не хотела, чтобы он отпускал ее, но в то же время была готова расплакаться. Как будто ей было отчаянно, необратимо грустно. Он понимал, что это чувство вины, и худшая его часть была рада, что она испытывает эту вину. Он не совсем простил ее, и она не просила его об этом. Она, должно быть, знала, что это была невыполнимая просьба. Он хотел простить ее, и своего отца — и самого себя, но тяжкий груз разочарования упрямо давил ему на грудь. Выцарапать из него его все сразу, казалось, было просто невозможно. Самый вероятный сценарий — это просто позволить идти жизни своим чередом, тогда постепенно все эти эмоции уйдут. Даже сейчас, когда она так на него смотрела, он чувствовал, что груз на сердце от случившегося стал чуть легче.

Он неохотно отпустил ее. Он эгоистично хотел попросить ее подождать, провести еще одну ночь с ним под звездами. Но никто из них не мог позволить себе медлить, поэтому он сдержался.

Они шли молча, время от времени сплетая руки и держась друг за друга.

Из-за деревьев донеслись голоса, и они оба тут же остановились и замерли. Каз не мог разобрать разговор, потому что голоса звучали довольно тихо, но то, что эти люди находились совсем рядом, не было никаких сомнений.

Эм прокралась вперед. Он последовал за ней.

Между деревьями мелькнуло серо-голубое пятно. Сердце Каза ёкнуло.

Солдаты Леры.

— Иди, — тихо сказала Эм.

Он проглотил комок в горле. Она переплела свои пальцы с его.

— Ты будешь самым лучшим королем, который

когда-либо правил Лерой, — сказала она, смаргивая слезы.

Он потянул ее за руку, пока она не прижалась к нему всем телом, уткнувшись лицом в его шею.

— Вот уж не знаю.

— Я знаю.

Он обнял ее так крепко, как только мог, и поцеловал в лоб.

— Когда я найду твою сестру, то позабочусь о том, чтобы ее освободили. Когда доберешься туда, следи за сторожкой. Я отправлю ее через парадные двери прямо в лес. Там ее и встретишь.

— Спасибо. — Она неуверенно улыбнулась, когда он отпустил ее.

Он прижался губами к ее губам всего на несколько мгновений, потому что боялся, что если продлит поцелуй еще немного, то схватит ее за руку и убежит.

Он бросил на нее быстрый взгляд через плечо, но на этом все. Он не знал, осталась ли она и смотрела ему вслед, или ушла сразу же, после его прощального взгляда.

Он нырнул под лиану, и голоса резко оборвались, когда его шаги эхом отдались в джунглях. Внезапно из-за дерева появился человек в сине-сером мундире. В одной руке он держал меч, в другой — кинжал.

Гало. Каз с трудом сдержал слезы. Он переживал за друга и думал, что с ним могло случиться самое худшее.

Глаза стражника расширились от шока.

— Каз? — тихо произнес он.

Остальные стражники тут же выскочили из своих укрытий, на их лицах застыло недоверие.

Каз поднял руки, потому что один из стражников целился в него из лука. Но, поняв, кто перед ним, опустил лук и смутился.

— Что ты… Как ты… — Гало рванулся к принцу, он собирался было его обнять, но потом передумал. — Вы в порядке, Ваше Величество?

Каз шагнул вперед и обнял друга.

— Я думал, ты погиб.

Гало выглядел так, словно вот-вот расплачется, когда Каз отпустит его.

— А мы боялись, что вы погибли, Ваше Величество.

— Прошу, перестань меня так звать.

— Прости. — Гало внимательно его осмотрел. — Ты не ранен?

— В плечо стрела попала, но в остальном в порядке. Маме удалось выбраться?

Гало жестом указал ему за спину. Каз проследил за его взглядом и увидел двух стражников на лошадях, низко надвинувших шляпы на лоб.

Один из них поднял глаза, и сердце Каза затрепетало от радости. Мама.

Она соскользнула с лошади и побежала к нему, чуть не сбив его с ног, когда обхватила руками.

— Я знала, что ты жив, — сказала она хриплым от слез голосом. — Я говорила, что ты найдешь способ сбежать. Она перестала его обнимать и взяла за руки, пока осматривала его одежду. — А почему ты в одежде прислуги?

— Юноша из прислуги помог мне сбежать.

Йовита сидела на другой лошади, она спрыгнула вниз и коротко обняла Каза.

— Я рада, что с тобой все в порядке, — сказала она.

— Ну еще бы, — сказал Каз и рассмеялся. Она натянуто улыбнулась, отведя взгляд. Возможно, его кузина не слишком горевала по поводу его исчезновения и даже обрадовалась, что ее путь к трону резко сократился.

— Пора в дорогу, — сказала королева. — По дороге расскажешь нам свою историю.

— Форд Викторра еще под нашей властью? — спросил Каз.