Разрушитель
Шрифт:
Значит, Чупачурик мертва. Как жаль… Алан не знал сестру Берта, но ему до сердечной боли было жалко незнакомую девушку, которую убили из-за куска железа, о котором она, скорее всего, и не знала.
– Где же теперь искать эту чертовую корону? – в сердцах прошипел он по-русски и направился за Реем к высоким ступеням.
Внешне дом не выглядел большим. Он был выстроен в один этаж, с толстыми каменными стенами, которые в темноте казались темно-серыми, с узкими высокими окнами и покатой черепичной крышей. Чуть в отдалении стояла конюшня, сбоку угадывался
Двое мужчин как раз закрывали массивные деревянные ворота. Все происходило очень тихо, коней увели, зажав им морды и сняв седельные сумки, безмолвными тенями скользили по двору горцы, барон Верон мелькнул впереди рядом с Найком и исчез, Алан узнал его лишь по высокой мохнатой шапке. Только ясная полная луна, смазанные силуэты, тихий говор и запахи: дым печных труб, конский навоз, талый снег и легкий, едва уловимый цветочный аромат. Чьи-то духи?
Они вошли в большой темный холл, света было настолько мало, что Алан лишь угадывал очертания мебели, закрытой какими-то тряпками, но рассмотреть все подробно возможности пока не было. А хотелось. Все же это его дом, и было очень любопытно побродить по комнатам. У окна их ждал напряженный Берт, он поставил на стол подсвечник и повернулся к вошедшим мужчинам. Алану стоило бросить лишь один взгляд на слугу, чтобы понять, что-то случилось. Но что могло случиться за те несколько минут, которые разделяли их прибытие в этот дом?
– Берт?
– Они ее убили, – глухо ответил парень и вдруг сделал то, что Алан никак от него не ожидал, он шагнул вперед и, обняв герцога, разрыдался ему в плечо. – Она умерла под пытками. Никогда больше не буду взывать к Ирию!
– выкрикнул он глухо. – Не нужен нам такой бог, который допускает это. Ненавижу… Как я их ненавижу! Сначала Нанни, потом Чупка, за что? Почему к власти стремятся мужчины, а умирают женщины?
Алан обнял верного Берта и, как маленького, погладил по спутанным волосам, не зная, что говорить и как утешать.
– Страдают всегда те, кто слабее, доступнее и не может защититься. Но мы будем с этим бороться. Обещаю.
– Я никогда не брал в руки оружия, вы же знаете. – Берт отстранился и вытер мокрые щеки тыльной стороной ладони. – Но я готов идти с вами, если понадобится. Я хочу увидеть, как сдохнет Наместник!
– Тсс, мальчик, не говори вслух то, о чем пожалеешь. – Голос Алвиса прозвучал до неприятного громко. – Храм не виновен в смерти твой сестры. Кстати, я не знал, что она и есть неизвестный Чупачурик…
– Если не храм, то кто же?
Алан не стал поворачиваться к говорившему, он и так прекрасно знал, какое сейчас выражение на лице Искореняющего.
– Без понятия. Но это не наши методы. Мы не пытаем до смерти без приговора Тройки.
– Видел я, как работают ваши судьи. – Алан презрительно скривил губы. – Я не верю тебе, Длань.
– Имеете полное право, сир. Где мне расположиться?
– Идите за мной, – буркнул Берт и, не оглядываясь, ушел в темный боковой проход.
– Он неплохо ориентируется в этом доме, хотя говорит, что никогда здесь не был, – задумчиво произнес герцог, поворачиваясь к молчаливому Рэю.
– Дык здесь все точно, как в хозяйском доме в Крови, только лестниц нет.
Ага, значит, если совместить два этажа Крови, то получится план особняка? Напоминает компьютерную графику.
– Значит, бани нет?
– Нет, ваша светлость, – развел руками Рэй и ухмыльнулся в бороду. – Но мы воды нагрели, так что можете идти мыться. Кирены уже плещутся, чай и вам спинку найдется кому помыть.
– А Васька?
– Ее спящую в спальню перенесли. Вот скажите мне, кир Алан, зачем вы девчонку-то притащили?
– А зачем я притащил Валию, тебя не волнует?
– Ну, баба ясно для чего, – глубокомысленно покивал Рэй и запустил пятерню в седую бороду. – Без бабы молодому мужчине никак.
– Побрился бы ты, – вздохнул Алан и провел рукой по собственной бороде.
Восемь суток без бритвы превратили его в старообрядца. Зато узнать почти невозможно, борода и усы изменили лицо, сделав его старше и солиднее.
Не о том разговаривают, не о том! Нужно расспросить, чем закончился поход в Мирию, что с Ксаном Тихим, какие потери, где генерал? А они вместо этого говорят о всяких глупостях. Но говорить о делах язык не поворачивался, хотелось тупить, ни о чем не думать, а еще хотелось хоть несколько часов побыть одному, ему очень не хватало одиночества. Рэй искоса смотрел на воспитанника и тоже молчал, понимая, что не хочется Алану грузиться проблемами.
– Устал я, Рэй, – неожиданно промолвил герцог. – Знал бы ты, как я устал.
– Да разве ж я не вижу, кир Алан? – Рэй подхватил свечу и жестом показал, куда идти. – Как очнулись после ранения, на себя не похожи. И все, как бешеный тау, бегаете, все что-то решаете, куда-то спешите, словно боитесь не успеть. Гляжу на вас, и сердце в крике заходится. Загоните вы себя. Нельзя же так спешить. Еще и корона эта… – Он взмахнул рукой и тяжело вздохнул. – Нет, я все понимаю, генерал мне разъяснил, что нельзя вам бегать от долга, но… Погубит она вас!
– Кто? – не понял Алан.
– Да корона эта проклятущая!
– Меня погубит любовь, Рэй, – похлопал его по плечу герцог. – Я нынче у Вадия в любимчиках хожу, – добавил он непонятно.
– Лучше бы Ирия светлоокого слушали, – тихо шепнул Рэй, но Алан услышал, рассмеялся, представив, где бы сейчас находился, если бы послушал Ирия, и сдался.
– Прорвемся, Рэй. Мне никак нельзя сейчас умирать.
– Генерал велел, чтобы вы спать сегодня легли и никаких дел не решали. Завтра будут гости, и вам надо выглядеть хорошо, – сменил тему капитан. – Как королю, а не как оборванцу. Одежку маркиз прислал и велел меч на пояс прицепить. Где ваша Ярость, сир? – спросил он, подозрительно прищурившись.