Разрушитель
Шрифт:
Она была истинной императрицей, такой, какой хотела быть Виктория. Изысканной, холодной, недостижимой. Женщиной, которой смотрят вслед. Хотела быть… но никогда не была. Рядом с супругой Алан ощущал себя неотесанным чурбаном. Впрочем, это не мешало ему жить. Еще в прошлой жизни Виктория поборола комплекс некрасивой подружки, а уж в этой даже думать о подобном было некогда. Не сдохнуть бы от перенапряжения…
– Вы опять пропустили завтрак, Алан, – укоризненно произнесла Валия. – И снова не ночевали в своей спальне.
–
Под столом хихикнул Оська. А что делать? Куй железо, пока горячо! Сейчас под шумок нужно почистить ряды
«соратников», вывести на сцену новые имена, раздать пряники и взмахнуть пару раз кнутом.
– Я получила послание Турена. – Валия счастливо улыбалась. – Они в трех днях пути от столицы!
Какое облегчение! Хоть одна приятная новость за последние дни. Теперь все наладится, не может быть, чтобы это известие не потянуло за собой и другие хорошие новости. Алан протянул руку, и женщина вложила в нее свою ладонь. Васька притихла, следя за ними настороженным взглядом.
– Наконец мы опять будем вместе. Я очень скучаю по мальчишкам.
– Они ведь меня не прогонят? – тихо спросила дочь.
– Конечно, нет, ваше высочество, – серьезно ответила Валия. – Они будут счастливы познакомиться с вами.
– А мама Зира? – шепнула Васька и уткнулась носом в шею отца.
Адан приподнял вопросительно брови, Валия лишь плечами пожала, мол, ничего не знаю, ничего не ведаю, я тут вообще рядом постоять пришла.
– Зира любит всех наших детей, тебе не стоит волноваться.
– А ты?
– Я тоже вас люблю.
Алан смотрел в голубые глаза и видел в них отражение собственных мыслей. Они с Валией партнеры, семья, возможно, станут близкими друзьями, они оба стремятся к этому, но они никогда не смогут полюбить друг друга. Сожалеет ли об этом Алан? Нет. Как бы он ни делал вид, что проблемы нет, а она есть и никуда не делась. Мужчины в нем все же меньше, чем нужно для обычного семейного счастья.
Валия сжала его ладонь и ободряюще улыбнулась.
– Вам надо отдохнуть, даже покровительство богов не спасет вас от усталости.
«День - время Алана, а ночи будут принадлежать нам, – послышался голос Вадия. – Ты, я и мир, который станет вращаться вокруг тебя».
– Надо мной нет богов. – Алан отогнал воспоминания и осторожно опустил Ваську на пол, погладил по заплетенным в косы темным волосам. – Это просто вечер, вино, хронический недосып, сейчас выпью Оськиного чаю и буду как новенький.
– Вы себя не бережете, Алан, – вздохнула Валия и направилась к двери.
– Все будет хорошо. Я люблю жизнь, что мне дана. – И, когда дверь закрылась, тихо добавил: – А что-то важное не дано.
Оська вылез из-под стола в тот момент, когда в дверь заглянул юный вестовой, радостно выпалив:
– Ваше величество, брат Винсент очнулся. Отлично! Похоже, черная полоса заканчивается.
«Или только начинается, – тут же влез въедливый внутренний голос. – Если в теле Вина очнется дебил…»
«Хватит каркать!» – одернул сам себя Алан.
– Мой чаек! – Шут бросился к треноге и быстро задул свечу. – Ты запах не чувствуешь? Испортил такой напиток… у, вредитель!
По кабинету разливался терпкий аромат вареной соломы. Пока Алан прятал в стол бумаги, Оська перелил чай в чашку и сунул ее в руки императору.
– Вот и пей теперь гадость! Может, научишься беречь ценный продукт.
– Не бухти. – Алан осторожно отпил маленький глоток горького напитка. – Эта гадость и правильно заваренная на вкус отвратительна.
– Лекарство приятным не бывает!
Идти к Винсенту было страшно, но еще страшнее оставаться на месте и не знать. Черт!
– У тебя руки дрожат. – Оська допил чай прямо из ковшика, сморщился и зевнул. – И безумие рвется из глаз. Выглядишь жутенько.
– Ну, прости, я никогда не был нормальным. – Алан направился к выходу. – Сам понимаешь…
– О да…– Оська загадочно усмехнулся и поскакал впереди, громко вопя: – Императорский шут идет, императора за собой ведет!
Неисправим!
И все же хорошо, что усталость притупила все эмоции, будь Алан в нормальном состоянии, бежал бы эти десять метров и губы искусал до крови, а сейчас просто хотелось, чтобы все закончилось. Так или иначе. А еще невыносимо хотелось спать, и трава больше не помогала. Проспать бы сутки. Эх, мечты, мечты…
– Чувствую себя в декретном с погодками, – пробормотал он себе под нос. – Точно такое состояние вечного недосыпа и ожидания подвоха.
Дверь в покои Винсента охраняли люди Иверта, сам горец уехал со своим отрядом встречать Зиру и мальчишек. Увидев вождя, воины улыбнулись и синхронно приложили кулаки к груди. Так, не забыть, что на бал приедут вожди фронтира. Распорядиться, чтобы Иверт приготовил для них дом.
– Как он? – спросил Алан у лекаря, кивая на лежащего с закрытыми глазами Винсента.
– Брат Искореняющий еще не пришел в себя, бредит, порывается куда-то идти, но так бывает после долгого беспамятства. – Пожилой лекарь служил еще отцу Алана, и в его компетенции сомнений не было. – Я оставлю вас, ваше величество.