Разрушитель
Шрифт:
— И в чем это выражается? — Алан непонимающе поднял бровь.
— Я сказал «на моей территории», а вы меня даже не исправили.
— Мэтью, ты болван, а я нет. Я точно знаю, кто на самом деле принимает решения, и нагло этим пользуюсь.
— И?
— Если бы меня это не устраивало, ты бы уже сидел на колу посреди площади и портил Кариму торговлю.
— Вот как... — пробормотал барон и искоса посмотрел на герцога. — Я не ворую, — он сам не знал, зачем
— Пригласи на завтрак Маю и сам приходи, — отрывисто приказал Алан и мягче добавил: — А сейчас найди себе комнату и ляг спать. Мне нужно, чтобы на встрече с мирийцами ты был рядом со свежей головой. И еще, Мэтью, найди мне управляющего в крепость. А то полный бардак!
— Сделаю.
Мэтью поклонился и растворился в полумраке коридора, а из тени выскользнул Иверт.
— Генерал Раман в дневном переходе, к вечеру будет в городе. — Он открыл дверь и первым вошел в кабинет.
— Что на тебя нашло, Бешеный Алан? Ты зачем ушел из крепости?
— Не начинай!
— Твой ребенок ударил меня, — Иверт расплылся в белозубой улыбке. — Точно мальчик будет. Сильно ударил! Я всего лишь сестру по животу погладил, а он как стукнет! Воин!
Алан не сразу понял, о чем говорит Иверт, а когда понял — довольно улыбнулся. Значит, у Зиры половина срока... Ну что ж, время еще есть.
— Кто пойдет встречать генерала?
— Рэй пусть идет, мои салаги охраняют... сам знаешь кого.
— Угу, Волдеморта, — горько и непонятно пошутил Алан. — Скажи капитану, чтобы выходил на рассвете.
— Сам скажи.
— Он на меня дуется.
— Стареет Рэй, — притворно вздохнул Иверт и бессовестно заржал.
Алан не без труда стащил плащ и с сожалением посмотрел на руки. За эти часы костяшки распухли и почти не гнулись, под кожей запеклась кровь, ссадины изрядно болели... Черт бы побрал эти психи!
— С кем ты подрался, мой вождь? — Иверт больше не улыбался.
— С Вадием, — нехотя буркнул Алан.
— Надеюсь, ты победил? — Иверт криво усмехнулся и выскользнул за дверь так, что даже штора, обрамляющая вход, не колыхнулась.
Алан услышал, как он что-то тихо говорит, затем топот кованых сапог, и наступила тишина. Следовало позвать рабыню, чтобы помогла переодеться, да и руки не помешает обработать, но было лень...
Дверь тихонько открылась. Алан хотел гаркнуть, чтобы оставили его в покое, но увидел на пороге женскую фигуру и промолчал. Валия на мгновение замерла, словно страшась зайти, но потом, видно, что-то для себя решив, прошла к сидящему у потухшего камина герцогу.
— Покажите ваши руки, кир Алан.
— Зачем?
— Не будьте ребенком. — Алан нехотя протянул правую руку. — Лекарь прибудет только к утреннему взыванию, на рассвете, вам нужно обработать раны. Следуйте за мной.
И, не дожидаясь ответа, она направилась к выходу. Словно королева, только что бросившая своему придворному указание, в выполнении которого не сомневается. Алан еще немного посидел, анализируя, что он чувствует, и все же последовал за киреной. С предвкушением. Потому что если ночью одинокая женщина приглашает молодого привлекательного мужчину в свои покои, то это хоть что-то да значит?
А у него так давно не было секса... Да его вообще не было! Три раза за почти год? Это не считается.
От этой мысли стало совсем тошно. Впереди долгая жизнь, если, конечно, Наместник не укоротит непокорного бастарда на голову, и прожить ее в одиночестве, не найти свое счастье, не полюбить, не...
«Хватит», — одернул себя Алан, вступая в полутьму покоев Валии. Пип, который сопровождал герцога, тихонько прикрыл за его спиной дверь, будто боялся спугнуть намечающееся... что? Свидание? Ох, не придумываешь ли ты себе, Алан Валлид, герцог Вас’Хантер? С чего бы это ледяная принцесса решила сменить гнев на милость? Да и сам ты ей ни разу даже не намекнул на свой интерес. Да и интереса не было, говоря честно. Странное состояние, когда мужчины уже не привлекают, а женщин не привлекают еще...
— Садитесь! — Валия кивнула на кресло у камина, а сама скрылась за шторой в спальне, чем-то там шурша и булькая. — Вашу служанку будить не будем, сама справлюсь.
Да он как-то и не планировал.
Алан развязал ворот теплой рубашки и огляделся. В комнате было жарко, камин еще горел, освещая небольшое помещение. На столе аккуратной стопкой лежали отрезки ткани, стояла корзинка с рукоделием. Неужели не спала?
Валия вернулась быстро, принесла подсвечник на пять свечей, сама зажгла от лучины свечи, поставила его на стол, сдвигая корзину в сторону. Рядом водрузила медный тазик с водой и небольшую коробочку.
— Руки на стол, кир Алан.
— Будьте со мной нежны, кирена, — попытался шутить герцог, но под холодным взглядом стушевался и замолчал, а спустя мгновение заскрипел зубами.
— Нужно кровь спустить, иначе опухоль долго не сойдет.
Валия обмыла раны и чуть надавила, прощупывая опухшие и разбитые костяшки. Затем вытащила из коробочки длинную тонкую иглу, прокалила ее над свечой и, не предупреждая, сделала прокол. Герцог прикусил губу. Сами проколы не были болезненными, но когда Валия начала осторожно надавливать, чтобы вышла кровь, стало весьма неприятно. Будь здесь Иверт, Алан бы матерился и проклинал Вадия, но перед этой женщиной показывать слабину было стыдно.
— Сейчас смажу, и к обеду все сойдет.
— Где вы этому научились? — спросил герцог, когда Валия аккуратно и нежно смазала ему руки какой-то маслянистой жидкостью.
— Герцог Вас’Хантер был очень вспыльчив, а лекарям не доверял, — туманно ответила женщина и стала убирать со стола.
— Оставьте, слуги приберут, — Алан протянул к ней руку. — Идите ко мне, кирена Валия. — Получилось не нежно, как он планировал, а достаточно властно.