Разрушитель
Шрифт:
Спарк сощурился. Но тело уже узнавало старого друга, с которым, как ни крути, Спарк расстался вчера. А Заклин не виделся с лейтенантом ушедшую назад вечность.
– Заклин! Дружище! – беспомощно ощупывал товарища Джон.
Верзила-негр смущенно выпячивал ребячьи губы и, как кот, жмурился от счастья.
Зал-призрак завздыхал, пульсируя опадающими куполами на полу.
Спарк похлопал Заклина по плечу и в ответ получил чувствительный толчок, как в былые времена.
СЕКРЕТ АПЕЛЬСИНА
Старина Заклин сдал, и сильно. Спарк с удивлением всматривался в знакомые черты штурмана: черный эбонит лица время изрезало морщинами, голова поседела, только глаза светились прежней непримиримостью.
– Как ты? Как жена? Что, твои родственнички по-прежнему живут на твои выплаты? – заторопил Джон размыть ледяную корку молчания.
– Их нет, Джон! – Заклин потер запястье. – Многого больше нет, лейтенант!
Спаркслину показалось или в самом деле Заклин его жалел!
К ним направлялись трое. Заклин выпрямился. Джон непроизвольно повторил его движение.
– Начальство, – успел шепнуть Заклин уголком губ и добавил, – не задавай шефу вопросов.
Невысокий человечек с суетливо подергивающимися ручками и ножками представился:
– Шеф полицейского управления Альберт Хоппер, офицер!
– Лейтенант Спарки, – Джон неприязненно воззрился на этот ходячий рекламный плакат.
«Сколько бы ему могло быть лет?» – прикинул Спаркслин.
Шеф был розовощек, почти лыс, с редкими ворсинками вокруг лысины. Водянистые глаза на унылом лице, длинный нос и квадратные зубы красы ему не добавляли.
– Сникс! – представил Хоппер отставшего офицера.
Третий из братии осторожно пробирался, стараясь не задеть траву и лианы на полу.
– А там рыскает малютка Пинни! – широким жестом Хоппер развел руки, словно извиняясь за подчиненного.
Переглянувшись, все рассмеялись.
Джону было неловко, словно в разгар чужого веселья, когда ты случайно попадаешь на вечеринку к малознакомым людям. Пинни, в пику всем, Джону сразу и безоговорочно пришелся по душе. Наконец-то мальчишка продрался сквозь сети.
Джону даже почудилось, растения сами отползали при его осторожных шагах.
– Так с чего вы взялись меня будить? – Джон держался вызывающе.
Хоппер, если вызов и понял, то не принял. Все так же зыркая русалочьими глазами, он с готовностью ответил:
– У нас возникла проблема. Общество мира, где столько лет не было ни одного преднамеренного убийства – и вдруг маньяк из вашего времени! – Хоппер глядел так, словно именно Спаркс – этот самый маньяк.
Спарки нагнулся и сломал стебель ярко-фиолетового цветка. Лепестки тут же обиженно свернулись. Джон смял венчик, скатал в шарик, с лету бросил себе в рот и, пожевав, проглотил.
Хоппера вывести из равновесия было явно не просто.
– Наша система общественного устройства, – как ни в чем не бывало продолжал разглагольствовать Хоппер, – своим существованием исключает преступления.
– Как это? – искренне заинтересовался Джон.
Хоппер еще и зануда! Он даже не притормозил лекцию на вопросе Спарки. Джон разозлился.
– Широкое использование компьютеров позволяет нам контролировать каждый шаг горожан и, таким образом, предупреждать возможные преступления.
– Вы что, рехнулись, что ли?
– Вы оштрафованы за нецензурное выражение. Уплатите, пожалуйста штраф, – неизвестно откуда послышался металлический голос.
– Что это такое, черт возьми? – спросил Спаркслин и посмотрел по сторонам.
– Вы дважды оштрафованы за нецензурное выражение, – сказал тот же голос.
– Что это такое?
– Дело в том, – терпеливо объяснял Хоппер, – что у нас здесь нельзя выражаться нецензурными словами. Если, конечно, у вас нет лицензии на это. Но за лицензию необходимо платить крупные деньги.
– А у вас она, конечно, есть? – язвительно спросил Спаркслин.
– Я никогда не ругаюсь, – с достоинством ответил ему Хоппер.
– Да, – искренне удивился Спаркслин, – и в двадцать первом веке ду… чудаки не перевелись.
– Наша система общественного устройства… – опять заладил Хоппер.
– Да подождите вы со своей системой, – перебил его Спаркслин. – Сейчас меня больше интересует, что с моей женой. Где она?
– Дело в том, что после вашего заключения, спокойно сказал Хоппер, – жизнь ее была не очень хорошей. Она умерла во время землетрясения.
– Вы обещали, что с ней ничего не случится, – упавшим голосом сказал Спаркслин.
– Джон Спаркслин, я шеф полиции. Мы понимаем, что вам очень больно слышать об этом известии, но вы наверное, понимаете: это не та причина, по которой мы решили вас сегодня разморозить.
– А что с моей дочерью? – мрачно спросил Спаркслин. – Она тоже…
– К сожалению, о вашей дочери нам тоже ничего неизвестно, мистер Спаркслин.
– То есть, как неизвестно?
– Нам не удалось ее найти. Но я еще раз вам повторяю: это не та причина, по которой мы решили вас разморозить. Дело в том, что сегодня из тюрьмы сбежал Саймон Филлипс. Он уже убил несколько человек.
– Ничего удивительного, – хмыкнул Спаркслин.
– Мы сейчас представляем из себя общество мира. И мы не совсем понимаем эту ситуацию. И не в состоянии принять эффективные меры по обезвреживанию убийцы. На протяжении последних шестнадцати лет у нас вообще не было ни одного случая, связанного с убийством.
– Где это случилось?
– Это случилось в юго-западной части Лос-Анджелеса. Вы сейчас находитесь в Лос-Анджелесе, – уточнил на всякий случай Хоппер.
– Представьте себе, я догадался об этом, – сказал Спаркслин. – Дайте мне сигарету.