Разрыв
Шрифт:
Я не узнаю его. Он пробегается по моему телу бросающим в дрожь взглядом и пожимает плечами.
– Клубным девочкам можно после трех.
– Я не клубная девочка, – выплевываю я сквозь зубы. Данте – твой босс, и он будет зол, если ты не позволишь мне войти.
– И кто же, блядь, ты думаешь, сказал мне никого не пускать в клуб, сука?
Достаточно. Данте с другой девушкой? Это то, отчего это парень пытается меня удержать? Или он действительно просто тупой? Так или иначе, я вытаскиваю
– Если моя женщина говорит тебе пустить ее внутрь, ты пускаешь. Ее. Внутрь.
Черт. Я даже не говорила Данте, что он обозвал меня сукой.
– Блядь, я не знал. Ты сказал, никого не пускать – Данте выключает его, отрезав ему подачу воздуха. Его пальцы все крепче сжимаются вокруг горла этого парня.
– Теперь ты знаешь.
Он отпускает парня и протягивает мне руку.
– Что ты тут делаешь, малышка?
Я бегло осматриваю кандидата, который согнулся пополам, тяжело дыша. Я чувствую себя немного паршиво из-за этого, но совсем немного. Я пыталась предупредить его.
Взяв мою руку, Данте ведет меня внутрь.
– Мне нужно поговорить с тобой.
Один уголок его губ ползет вверх.
– Да, тебе нужно было увидеть меня так сильно?
Мои щеки вспыхивают от того, как он смотрит на меня. Но я не могу позволить себе отвлекаться на его сексуальную улыбку, грубый голос, на сумасшедшие от похоти глаза. В комнате люди, но у них всех жилетки клуба. Все же я понижаю голос.
– Ты избил Мистера Хэккета
Пуф! Сумасшедшие от похоти глаза и сексуальная улыбка пропадают.
– Он беспокоит тебя? Данте дергает меня через клуб так быстро, что я не могу ответить.
– Данте, куда мы идем?
– Должен показать тебе кое-что и хочу обсудить это наедине.
Он ведет меня наверх и открывает одну из дверей. Комната симпатичная. Даже домашняя. В ней гигантская кровать, такая же, как дома. Два комода и даже туалетный столик. И лучше всего то, что в ней своя собственная ванная.
– Что это?
– Наша новая комната. Я хочу, чтобы тебе было более комфортно, когда мы должны проводить тут время.
– Ты... ты... сделал это для меня?
– Да. Никогда не делал такой фигни до этого.
Мой нос жжет, и глаза на мокром месте. Потом я вспоминаю, зачем я здесь.
– Данте, Мистер Хэккет. Это то, что ты должен был сделать прошлой ночью?
Его лицо застывает во что-то более суровое и пугающее.
– Не спрашивай меня о таком, детка.
Данте
Черт меня дери. Никогда не думал, что этот неспокойный хрен ушел бы на
И Карина собрала это вместе так быстро. На будущее, мне надо держать в уме, как чертовски умна моя девочка.
Ее лицо сникает от моих суровых слов. Но ей нужно кое-что понять. Клубные дела, мои дела, это не ее дела. Всегда. Я не хочу, чтобы что-то из моего дерьма касалось ее.
Ее верхняя губа дрожит. И я почти сожалею о том, что был так резок.
– Данте, ты сделал это... для меня? Я не могу даже... что если?
– Что, малышка? Говори.
Она кидается ко мне. Конечно, я обнимаю ее. Она издает сильные всхлипы.
– Я не могу позволить, чтобы с тобой что-то случилось. Что если он скажет полиции? Я не могу потерять тебя.
Пиздец.
Она не беспокоится о том, что я сделал. Она не беспокоиться о какой-либо отдаче, которая может коснуться ее. Нет, моя маленькая сучка беспокоиться обо мне. Беспокоится, что меня могут забрать от нее.
– Тихо, девочка. Я в порядке. Со мной ничего не случится. Он не скажет копам, поверь мне. Но тебе нужно понять кое-что обо мне, Карина. Никто не может не уважать мою девушку. Никто тебе не угрожает. Есть гребаные последствия, обижать то, что мое.
– Данте, – она вздыхает так сладко, – Никто никогда не заставлял меня чувствовать... я никогда... не имела значения для кого-то.
Мой рот обрушивается на ее, и мы натыкаемся на кровать. Мой мозг на автопилоте, когда я раздеваю ее и вытаскиваю свой член.
– Ты важна для меня, детка. Я не знаю, как. Или почему. Но ты важнее, чем что-либо еще, – рычу я около ее горла, когда толкаюсь в нее.
Она хнычет и вскрикивает. Ее маленькие руки бешено работают, чтобы раздеть меня. Несмотря на то, что я не дал ей ни секунды, так как уже вколачиваюсь в нее. Наконец, она сдается и держится за меня.
– Данте, – шепчет она, и продолжает шептать, когда я продолжаю свой грязные действия с ней. Есть слова, которые я хочу сказать ей, но пока еще не могу. Они в моей голове, но я не знаю, как заставить их выйти наружу. Вместо этого я продолжаю давать ей то, что я знаю, как ей дать. Мой член и оргазм или пару. Это все, что я могу дать прямо сейчас, но знаю, что этого недостаточно.
Она заслуживает большего.
– Ты проснулась, детка?
– Нет, – бормочет она у моего плеча. – Умерла и отправилась на небеса, – добавляет она с мягким хихиканьем.
Ну, разве этого недостаточно, чтобы раздуть мое эго?
– Данте?
– Да?
– Спасибо, что защищаешь меня. Ты выяснил кто?
– Малышка, что я сказал тебе?
Она обращает ко мне пустой взгляд. Да, я сказал много вещей, прежде чем вколачивать ее в матрас.