Разумное сомнение. Часть 2
Шрифт:
Эндрю был воплощением того, что значит быть мудаком, ярким примером значения этого слова, но как бы я не была зла, не могла перестать думать о нем.
В течение шести месяцев, что мы общались, он никогда не упоминал жену. И один раз, когда я спросила, было ли у него что-то большее, чем «Один ужин. Одна ночь. Никаких повторов», он ответил «Однажды» и быстро сменил тему.
Я воспроизводила тот разговор в моей голове всю ночь, говоря себе, что надо признать каким он был лжецом, и что мне нужно двигаться дальше.
– Дамы и господа художественной галереи Ла Монте...
–
Я покачала головой и посмотрела на полную аудиторию. Сегодня должен был быть один из основных моментов моей танцевальной карьеры. Это было показное выступление для танцоров городских колледжей. Все ведущие исполнители весенней постановки должны были танцевать соло около двух минут в честь своей школы в рамках празднования, которое должно было произойти несколькими месяцами позже.
– Следующий исполнитель, которого вы увидите, это мисс Обри Эверхарт.
– Слышалась гордость в голосе.
– Она играет роль Одетты / Одиллии в постановке Дьюка «Лебединое озеро», и когда я говорю вам, что она является одним из самых талантливых танцоров, которых я видел...
– Он остановился, пока болтовня толпы не превратилась в молчание.
– Мне нужно, чтобы вы поверили мне.
Один из фотографов в первом ряду сфотографировал меня, на время ослепив вспышкой.
– Как многие из вас знают, - продолжил он, - я работал с лучшими из лучших, провел много лет в России, учась у великих людей. И после долгой и блестящей карьеры с балетной труппой Нью-Йорка я ушел в отставку, чтобы научить тех, которые еще не использовали свой потенциал.
Раздались громкие аплодисменты. Все в помещении знали, кто такой Пол Петров, и хотя большинство в этой сфере деятельности были озадачены тем, почему он никогда не хотел преподавать в Дарэме, никто не смел оспаривать его решение.
– Я надеюсь, что вы придете и первыми увидите преобразование балетной программы Дьюка весной, - сказал он и медленно подошел к другой стороне сцены.
– Но сегодня, мисс Эверхарт выполнит небольшой дуэт из балета «Серенада» Джорджа Баланчина со своим партнером Эриком Лофтоном!
Зрители снова зааплодировали, и свет над ними погас. Мягкий прожектор осветил меня и Эрика, а скрипачи заиграли.
Отрывистые, мягкие звуки наполнили комнату, а я стояла на носках, пытаясь танцевать так деликатно, как того требовала музыка. Тем не менее, с каждым шагом, все, что я могла представлять, был Эндрю, целующий меня, трахающий, и в конечном итоге лежащий на мне.
«Я никогда не лгал тебе, Обри. Я доверяю тебе по непонятной причине...»
Я оттолкнула Эрика, когда он протянул руки, и закрутилась по сцене, пока он не подошел ко мне. Он держал мое лицо руками, как будто просил остаться, но я снова отвернулась, начиная делать целый набор бесконечных пируэтов.
Я была зла, мне было обидно, и я не сдерживалась, показывая, как хорошо могла танцевать на пуантах.
Вторые скрипачи ударили последнюю ноту, публика издала совместный вздох и аплодировала громче, чем кому-либо за весь вечер.
–
– прошептал Эрик и поклонился вместе со мной.
– Я не думаю, что кто-то после этого будет говорить гадости о том, что ты получила роль лебедя...
– Люди говорили гадости обо мне?
– Я подняла бровь, но уже знала ответ на этот вопрос. Было неслыханно, чтобы начинающий танцор получил ведущую роль, обойдя при этом более опытных.
– Браво, мисс Эверхарт.
– Мистер Петров подошел ко мне.- Она ошеломит вас всех весной, я уверен в этом!
Раздались очередные аплодисменты, и он убрал микрофон ото рта.
– Где твои родители? Я хотел бы, чтобы они пришли на представление.
– Они за городом, - солгала я. Я бы впустую потратила свое время, даже пытаясь просто пригласить их.
– Ну, это очень плохо!
– Сказал он.
– Я уверен, что они очень гордятся тобой. Теперь ты можешь покинуть сцену.
– Спасибо.
– Я направилась в раздевалку, переоделась в короткое белое шелковое платье и надела серую ленту на голову, украшенную перьями. Когда я посмотрела сама на себя в зеркало, то улыбнулась. Любой мог сказать, что я была эмоционально разрушена внутри, это было очевидно.
Я достала свой телефон и заметила новое сообщение на голосовой почте от GBH. Я знала, что это было по поводу моего отсутствия на стажировке четвертый день подряд, так что я удалила его. Тогда-то на меня и нашло, я загуглила «Эндрю Гамильтон» в очередной раз на этой неделе, надеясь, что что-то всплывет.
Ничего. Опять.
За исключением его идеального фото на сайте GBH и того малого, о чем рассказывает его биография, больше не было нигде никакой информации.
Я попробовала «Эндрю Гамильтон: Нью-Йорк, адвокат», но результаты были такими же печальными. Такое ощущение, что он ранее не существовал, пока не начал работать в GBH.
– Замечательное представление, Обри...
– Дженнифер, одна из лучших старшеклассниц Дьюка, вдруг зашла в ванную.
– Это действительно большая честь наблюдать за тем, кто еще так молод и неопытен, получивший излишнее доверие.
– Я закатила глаза и застегнула свою сумочку.
– Скажи мне кое-что, - сказала она.
– Ты действительно думаешь, что продержишься до весеннего представления?
– Ты действительно думаешь, что я собираюсь стоять здесь и продолжать этот тупой разговор?
– Ты должна.
– Она ухмыльнулась.
– Потому что между тобой и мной четыре года разницы... Была одна танцовщица, взявшая на себя ведущую роль в балете «Спящая красавица», с двойной специальностью. Она была довольно талантливой, от природы, но сломалась от напряжения, потому что не могла посвящать столько времени этому искусству, как танцоры, которые только хотели танцевать.
– Какой смысл этой истории?
– Я заняла ее место, когда была только на первом курсе.
– Она улыбнулась.
– Теперь я старшеклассница, и кое-кто танцует в роли, которая принадлежит мне. Поэтому, так же, как и тогда, я собираюсь сделать все, что в моих силах, чтобы убедиться, что я получаю то, что по праву принадлежит мне.