Разведчик. Медаль для разведчика. «За отвагу»
Шрифт:
— С вещами на выход! — распорядился конвойный.
Издевается, что ли? Какие у него вещи?
Знакомый кабинет, подполковник, а за столом — майор, которого он знал как Баумгартнера. Игорь по стойке смирно встал, доложил.
— Рядовой Катков!
Майор встал, обошёл стол, обнял Игоря.
— Прости, что так получилось. Связи не было, немцы пеленгаторами засекли, радист еле ноги успел унести. Вот и держали тебя, пока я сам не выбрался.
— Разрешите во взвод идти?
— Присядь, у нас разговор долгий будет.
Игорь сел на стул.
— Должен сказать, что действовал ты как опытный разведчик, причём
Игорь молчал, ждал продолжения. Обидно стало. А если бы майор не вернулся, его что — в расход пустили? Наверное — майор понял его состояние.
— Обиделся?
— Есть такое дело.
— Разведчик должен контролировать свои эмоции. Молод ты ещё.
— Со временем этот недостаток пройдёт, если доживу.
Офицеры засмеялись. Игорь уже догадался, о чём разговор будет. Состоялась как-то уже такая беседа.
— О чём думаешь? — спросил Игоря Самойлов.
— Не хочу.
Подполковник удивился.
— Чего не хочешь?
— А что вы мне предложить хотите. Скорее всего в армейскую разведку. Если по каждому возвращению в камеру на воду — нет уж, лучше в дивизионке.
— Надо же, какой шустрый, просчитал! Ты ещё всего не знаешь, а отказываешься. Отправим в школу, знаний поднаберёшься. Майор говорит — у тебя прекрасное знание немецкого, редкое ныне качество. За два — три месяца человека не научишь так говорить. Тебе самая дорога в разведку.
В общем — вдвоём уламывали долго. Игорь устал, хотелось есть, отдохнуть, сдался — дал согласие.
— Давно бы так! — улыбнулся майор.
Он и в самом деле был майором, по крайней мере по погонам судя. А там — кто его знает. Сотрудники разведотделов могут иметь обозначения разных родов войск, звания на погонах, не соответствующие реальным.
— Бери в землянке свои личные вещи, переодевайся в свою форму. Времени даю — пятнадцать минут. Ехать пора и так задержались.
Разведчики из взвода встретили радостно, удивлялись.
— Катков, где тебя три недели носило?
— Где носило, теперь нет.
Надо же, во взводе не был три недели, а казалось — вечность. Наскоро побрился, переоделся в свою форму. Была у него в запасе потрёпанная. А то в немецкой, да в своём тылу, чувствовал себя неуютно, хотя во взводе никто внимания на вражескую форму не обратил. Глянул на время, если надо — подождут. Вскрыл банку ленд-лизовской колбасы.
— Парни, хлеб у кого-нибудь найдётся?
Нашёлся хлеб, водки в кружку плеснули. Не так Игорь собирался из взвода уйти, по-быстрому, толком не попрощавшись с сослуживцами. А пришлось. Майор уже ожидал его у чёрной «Эмки».
— Опаздываем, — недовольно поглядел на часы.
Игорь промолчал. Посидел бы майор на воде, а потом на баланде, сам бы поступил, как Игорь. Ехали долго, Игорь на заднем сидении задремал.
В итоге оказался в учебном подразделении, принадлежавшем первому отделу Разведуправления Генштаба РККА. Из всех прибывших он оказался единственным рядовым. Все с опытом полковой или дивизионной разведки, у многих награды на груди, разброс по званиям — от рядового до лейтенанта. Однако в школе всем приказали спороть погоны и петлицы. Именовались курсантами. Для Игоря школа — уже повторение пройденного. И теоретические знания и практические давались легко. Командование приметило старательного курсанта. Тем более из всей группы в тридцать человек он единственный свободно владел языком врага. Через четыре месяца выпуск. Игорю присвоили звание сержанта, направили в распоряжение разведотдела Западного фронта. Школа была не одна, в немецкий тыл с мая 1943 года по май 1945 года было заброшено 1236 разведывательных и разведывательно-диверсионных групп. Общей численностью более десяти тысяч человек. Группы комплектовались радистами из разведшкол, имевшими надёжную радиостанцию «Север». Кроме того, группам придавались минёры. Ещё в январе 1942 года для действий на зафронтовых коммуникациях врага был создан отдельный батальон минёров. Специалисты из батальона включались в группы диверсантов.
Новая обстановка, новые сослуживцы. Практически все о своём прошлом — где служили, кем, предпочитали умалчивать. Игорь попал в разведывательно-диверсионный взвод. Он бы предпочёл чистую разведку, но в армии не выбирают место службы.
Группы селили в одной землянке, чтобы лучше узнали друг друга. Явно готовилась какая-то акция, поскольку в группу влился радист и минёр. Возглавлял группу лейтенант. По возрасту ему бы уже капитаном быть, а то и майором. На войне люди быстро растут в званиях и должностях из-за убыли — по ранению, смерти. Но бывает — не везло.
Иной раз штабисты примечали тех, кто сам себя после рейда в героическом свете представлял. А те, кто молча и скромно свою воинскую работу делал, оставались в тени. Бывали и другие факторы, например разжаловали за проступок.
Игорь встречался с такими. Из капитанов в младшие лейтенанты понизили, за то, что замполиту в морду дал. Уж за дело или вспылил, не сказал младший. Таким снова подняться труднее, в личном деле запись, для кадровика как красный флажок. Игорь из истории знал, скольких настоящих героев — танкистов, подводников, отметили через много десятилетий после войны, того же Маринеско. Человек при жизни должен знать, что ратный труд его по достоинству оценён.
Задание группе досталось трудное. Была бы хотя группа спаяна совместными рейдами. Условие немаловажное. У каждого по отдельности опыт службы в полковой или дивизионной разведке есть, но этого недостаточно. Они, как танцоры в танцевальной паре должны притереться.
Цель была серьёзная — взорвать железнодорожный мост через Нёман в районе Столбцов. Рельсы связывали Минск и Барановичи, по этой железной дороге поступала большая часть воинских грузов в группу армий «Центр». Параллельно железной дороге шоссе Брест — Минск — Москва.
Конечно, железная дорога была не одна, севернее проходила ветка Молодечно — Лида — Мосты. Мост этот неудачно бомбили наши бомбардировщики. Но у немцев было сильное зенитное прикрытие, а днём ещё противодействовали истребители. Попытка партизан тоже закончилась провалом. Для начала все вместе изучили карту. Лес подходил к Столбцам только с юго-востока. Нёман с западной стороны от леса, открытое место. У немцев охрана с обеих сторон моста, зенитные батареи. Незамеченными подобраться трудно, а то и невозможно. По сведениям партизан у немцев собаки, ночью местность мощные прожектора освещают. Вместе с заданием была получена справка о мосте. Однопролётный, на каменных быках, железный. Нёман в районе Столбцов не так широк, как в низовьях, но один берег возвышен, а другой плоский, немного заболочен.