Разведчики и шпионы
Шрифт:
С приходом Гитлера к власти в стране началась интенсивная охота за коммунистами. Гестапо рыскало повсюду, аресты стали повсеместным явлением, и Клаусу Фуксу в июле 1933 года пришлось бежать из страны. Он эмигрировал во Францию, а затем и в Англию. Его сестра Елизавета с мужем и брат Герхард с женой бежали в Чехословакию, младшая сестра Кристель уехала в США.
В Бристоле Клаус был принят в качестве аспиранта в лабораторию ученого-физика Невиля Мотта и стал жить у Рональда Гана, друга Советского Союза. В декабре 1936 года Фукс защитил докторскую диссертацию и начал работать в лаборатории профессора Макса Борна в Эдинбурге,
Однако в мае 1940 года, когда над Англией нависла реальная угроза гитлеровского вторжения, Фукс как немец был интернирован. Из Англии его отправили в Канаду, где поместили в лагерь для перемещенных лиц в Квебеке. И его друзьям-ученым стоило немалых трудов добиться его освобождения и возвращения снова в Англию.
Тем не менее, в самом конце 1940 года Клаус Фукс получил такой рождественский подарок и даже был приглашен для участия в проекте под кодовым названием «Тьюб Эллойз» («Трубный сплав»). Так была закодирована программа создания атомной бомбы.
За Фукса поручился профессор Р. Пайерлс, один из руководителей проекта. И в 1942 году Клаусу предоставили английское подданство, и он, наряду с другими участниками проекта, получил доступ к материалам английской разведки, которые касались, в частности, исследований по расщеплению атомного ядра в Германии.
Личный второй фронт
После нападения фашистской Германии на СССР многие люди на Западе, сочувствущие нашей стране, стали требовать всемерного оказания помощи Красной Армии, скорейшего открытия второго фронта. Однако руководители Англии и США, как известно, не очень торопились…
Тогда Клаус Фукс, как искренний друг СССР и противник нацизма, решил открыть свой личный второй фронт. В конце 1941 года он имел смелость или нахальство явиться в советское посольство в Великобритании, где и сообщил о ведущихся секретных работах. А также о своем добровольном согласии передавать информацию об этих работах в СССР.
Так началась работа Клауса Фукса с советской разведкой. Сначала конспиративная связь с ним поддерживалась через уже известную вам Рут Кучински. В 1942–1943 годах она встречалась с Фуксом каждые три-четыре месяца, и он рассказывал ей, над чем работает в настоящее время, передавал необходимые материалы. Таким образом, в СССР были в курсе, что и как делают англичане, пытаясь создать атомную бомбу, с самого начала работ.
Нашей разведке повезло еще и в том, что в конце 1943 года руководитель американских исследовательских работ по атомному ядру Роберт Оппенгеймер, знакомый с трудами К. Фукса и высоко ценивший их, предложил включить его в группу британских ученых, которые должны была участвовать в программе «Манхэттенский проект» по созданию американской бомбы.
Фукс по приезде в США был передан на связь с агентом резидентуры НКВД Гарри Голдом, по кличке «Раймонд» (просьба не путать его с тем «Раймондом», который убил Троцкого). Он регулярно получал информацию в течение примерно пяти месяцев, а потом Фукс куда-то загадочно исчез. Его сестра сообщила Голду, что он срочно выехал на «юго-запад США».
Работа в Лос-Аламосе
Вскоре выяснилось, что Клаус Фукс, наряду с другими участниками проекта, был переправлен в секретный городок Лос-Аламос, где в глубокой тайне трудились сорок пять тысяч ученых (в
Мышам, впрочем, делать в Лос-Аламосе было особо нечего – уран, как известно, не только несъедобен, но и ядовит. А вот агенты советской разведки в самое нутро «Манхеттенского проекта», как известно, проникли. Помимо Клауса Фукса там трудились еще несколько сотрудников, имевших связи с нашими спецслужбами; имена некоторых из них до сих пор все еще засекречены.
В январе 1945 года Фукс дал о себе знать родственникам. А через них была восстановлена связь и с разведкой. Роберт передал расчеты, размеры и чертежи «бэби» – так ласково называли первую атомную бомбу ее создатели. А полгода спустя он смог добыть и передать информацию еще и об испытаниях и усовершенствовании урановой и плутониевой бомб.
В немалой степени его успеху как разведчика способствовал тот факт, что он был еще и весьма неплохим физиком. Глава теоретического отдела «Манхэттенского проекта» Ганс Бете так охарактеризовал его: «Он один из наиболее ценных людей моего отдела. Скромный, способный, трудолюбивый, блестящий ученый, внесший большой вклад в успех Манхэттенской программы».
Не случайно его привлекли и к работам по созданию американской водородной бомбы.
Возвращение в Англию
В июне 1946 года английское правительство решило создать собственную атомную бомбу, так как американцы не спешили делиться своими секретами, и попросило вернуться из Америки наиболее ценных специалистов. В их числе оказался и Клаус Фукс.
В Англии он был назначен главой отдела теоретической физики Научно-исследовательского атомного центра в Харуэлле. Он стал членом многих комитетов и комиссий, связанных с этой проблемой, в том числе комиссии по противоатомной обороне Англии, а также участвовал в решении многих вопросов, связанных с созданием атомной промышленности.
В Англии Фукс был принят на связь сотрудником резидентуры внешней разведки Александром Феклисовым, которому для этого пришлось приобрести познания в области теоретической физики. Фукс понимал трудности молодого разведчика и старался сообщать информацию в доступной для него форме. План каждой встречи с ученым обсуждался и утверждался в Москве.
Клаус говорил, что судя по вопросам, на которые его просят дать ответ, советские ученые уже стоят на пороге создания собственной атомной бомбы, и он очень рад этому, так как она будет способствовать укреплению мира.
Арест и отсидка
Всего с осени 1947 года по май 1949 года Феклисов провел с Фуксом шесть продуктивных встреч, после чего тот перестал выходить на связь. Это случилось уже после взрыва советской атомной бомбы. Фукс решил, что он сделал свое дело, Вторая мировая война закончилась и его личный второй фронт можно закрыть. Ведь он сотрудничал с нашей разведкой сугубо добровольно и не получил за это ни цента.
Между тем опасность провала нарастала с каждым днем. Американские и английские спецслужбы, пораженные той быстротой, с которой в СССР было создано атомное оружие, бросились искать источники утечки секретнейшей информации.