Разведчики Зеленой страны
Шрифт:
В воздухе чувствовалась гроза. Издали донесся рокот грома. Ветер стих так же внезапно, как и начался. Стало душно. Солнце скрылось за тучами, но ребята поминутно вытирали пот с лица.
Вскоре полил дождь.
IV
Ребята тешили себя мыслью, что ливень скоро кончится, но дождь, то усиливаясь, то затихая, шел не переставая.
— Под таким дождиком вся Ромкина злость остынет, — заметил Топс.
— Жаль, намокнет, еще простудится, — сказал Гномик. — Он упрямый, не придет, хоть и промокнет.
— Если бы намок, явился бы, — возразил Егор. — Видно, нашел крышу.
Но Егор
— Роман, Роман, Роман!
Но шум дождя совершенно заглушал его голос.
К вечеру ливень перешел в мелкий, затяжной дождь. Закутавшись в одеяла, мальчики сидели в шалаше, а со стен по стебелькам и веточкам на них скатывались капли и даже струйки воды. Поняв, что дождь скоро не кончится и обламыванием торчавших веточек дела не поправишь, Егор быстро разделся и выскочил со своим одеялом наружу. Он покрыл гребень и стены шалаша одеялом и плащ-палаткой. Холодный душ был неприятен, и все же Егор не вошел в шалаш до тех пор, пока не прорыл топором канавку вокруг шалаша для отвода стекавшей воды. Только сделав все это, мальчик вернулся в шалаш. Там он достал из рюкзака полотенце, вытерся и попросил ребят растереть ему спину, что те и выполнили с большим рвением. Егору сразу стало жарко и даже весело. Он быстро оделся и, посмотрев на озябших ребят, предложил:
— Ляжем плотнее друг к другу — так мы делали на фронте, когда костер нельзя было разжечь.
Они расстелили одеяло на ветках, легли, прижавшись друг к другу. Гномик был в середине, а Барс — рядом с Егором. Сверху они укрылись третьим одеялом, и сразу стало тепло и уютно.
— Хорошо! — прошептал Гномик засыпая.
Ночью Барс разбудил Егора. При свете молний мальчик увидел сквозь входное отверстие блестящие струи дождя. Ему почудились чьи-то шаги. «Должно быть, Ромка возвращается», подумал Егор и, притворившись спящим, стал прислушиваться. Дождь полил с новой силой. Никто не появлялся. Доносились шелест, рокот и шипенье — повидимому, поток наполнился дождевой водой.
И вдруг… С путешественниками всегда случается это «и вдруг». Егор даже как следует подумать об этом не успел — в полудреме он почувствовал, как холодная вода покрыла его с головой. Сои мгновенно исчез. Егор был под водой. Он хотел вскочить — и не мог. Вода обрушила на них шалаш, и плотный слой веток, прижатых водой, не давал подняться. Егор хотел крикнуть, но вода попала в рот, и он чуть не захлебнулся. Рядом исступленно барахтались Топс и Гномик. Чтобы спасти их и себя, надо было во что бы то ни стало пробиться сквозь душившие их сверху ветки. Егор схватил левой рукой руку Гномика и рванулся вверх, но ветки не пропустили его. Тогда Егор что было силы рванулся еще раз, просунулся головой между веток и вздохнул полной грудью. На мгновение он поднялся, удерживая на своих плечах всю тяжесть шалаша, но его сбило с ног и потащило вниз вместе с шалашом. Теперь Егор понял одно: что они были среди бурной реки, образовавшейся от наводнения в горах. Силь — так называется такой поток — своим краем мчал их по склону, увлекая камни, ветки. Вдруг их ударило обо что-то, и они остановились. Шалаш прижало течением к стволу дерева.
Все происшествие длилось несколько десятков секунд, но Егору это показалось вечностью. Он был ошеломлен, испуган, но теперь единственным его стремлением было спасти ребят, все еще находившихся под водой. Егор потянул Гномика за руку, но оказалось, что впопыхах он схватил не руку Гномика, а ружье. Егор мгновенно забросил ружье за спину, схватился обеими руками за кучу веток и рванул ее в сторону. Наконец над водой показалась голова Топса. Он задыхался, надрывно кашлял и так вцепился руками в Егора, что тому понадобилось несколько раз встряхнуть его, чтобы заставить освободить руки и если не помогать искать Гномика, то хотя бы не мешать.
Гномик шевелился под водой у ног. Он запутался в одеяле и почти захлебнулся. Когда его подняли на руках и опустили головой вниз, у него изо рта хлынула вода. Потом Егор и Топс прижали Гномика к себе, с трудом удерживаясь возле ствола. С новой силой кругом бурлила и шумела несшаяся по склону вода. Единственным желанием ребят было удержаться на месте и не позволить течению унести их вниз, в реку.
Гномик бормотал что-то о крушении, звал маму и был сам не свой. Дождь стих и скоро совсем перестал. Вода быстро спадала, и наконец уровень ее опустился до щиколоток. Перепуганные ребята все еще цепко держались друг за друга и за дерево.
— Ромка! — громко закричал Егор.
— Ромка, Роман! — звали ребята. Никто не отозвался.
— А он сидит в ласточкиной пещере сухой и хохочет, — сказал Топс.
Егор перестал звать Ромку, но тревога за судьбу товарища не оставляла его. Подбежал мокрый Барс, обнюхал их, стал на задние лапы, положил передние на плечи Егора и лизнул его в нос. Егор так обрадовался, что долго не освобождался из этих дружеских объятий.
Тут только он почувствовал холод и, чтобы не стоять без движения, засунул руки в воду и начал шарить под грудой мокрых веток, оставшихся от их уютного шалаша.
Сначала Егор вытащил рюкзак, полный воды. Он вылил воду, вынул бинокль и бумажные патроны. Патроны были подмочены. Егор очень огорчился: теперь для стрельбы сохранились только те патроны, которые были в патронташе на поясе.
Потом Егор и Топс уже вместе рылись в груде камней и веток в поисках унесенных продуктов и вещей. Гномик сидел возле ствола дерева, все еще не выпуская его из рук, и трясся от испуга и холода. У всех, как говорится, зуб на зуб не попадал.
К счастью, взошло долгожданное солнце. Умытый лес стоял в туманной дымке испарений. Небо было бело-голубое. Трава лежала гладко прилизанная к земле по ходу воды. Тут и там валялись камни, принесенные сверху. А на опушке, у нижнего края лужайки, возле стволов деревьев, как возле огромного гребешка, прочесавшего несшиеся с горы струи воды, нагромоздились кучи веток, травы, листьев и камней.
Ребята в мокрой одежде долго рылись окоченевшими руками в этих грудах лесного хлама и нашли еще кое-что из своих вещей. Теперь у них были: ружье, патроны, один нож, пустой рюкзак Егора, одеяло и плащ-палатка. Нашли еще половину разбитого чугунка и почти пустые мешки от продуктов. Их не завязали после дележа, и вся мука, сахар и почти весь рис погибли. Сохранилось только немного соли — остатки крупных кусков, не успевших совсем растаять, да котелка три риса, смешанного с листьями и камнями. Дробь рассыпалась, порох пропал. Это было бедствие.
Чтобы согреться, мальчики разделись догола и долго носились по лужайке наперегонки с Барсом. Захотелось есть.
— Ничего, ребята, — утешал Егор, — мы могли бы хоть сейчас пойти на свою «партизанскую базу» и снова взять себе продуктов. Но что там ни говори, а раньше мы должны найти Романа. Мало ли что бывает. А вдруг с ним беда?
А вдруг Ромку смыла вода, унесла и разбила о камни? — вслух подумал Гномик.
— И это может быть, — заметил Егор и нахмурился. Судьба Ромки все больше беспокоила его. Гномик заметил костяную иглу.