Разведка и контрразведка

Ронге Макс

Сербы, проживавшие в Америке, поспешили через свой «национальный совет» предложить свои услуги американскому военному министру Бэкеру. Разведывательное бюро еще ранее поручило военному прокурору Копржива составить обзор «антиавстрийского движения среди сербов в Северной Америке». Эта брошюра пользовалась успехом, особенно среди гражданских органов.

Наши специалисты, считая невозможным достать необходимое количество судов для перевозки и снабжения американских войск, значительно недооценивали возможные размеры американских подкреплений.

В начале февраля 1917 г. французский ген. Нивель посетил 3-ю итальянскую армию на фронте Изонцо. Наша разведка вскоре вылепила,

что ему было поручено уговорить итальянцев обороняться и отправить как можно больше войск во Францию с тем, чтобы они приняли участие в намеченном на весну решительном ударе. Против этого возражали король. Кадорна и министр Бисоллатти. Более того, они просили о помощи Антанты в случае большого наступления австро-венгерских и германских войск против Италии. Французы на это не соглашались. В результате был найден компромисс: итальянцы должны были еще раз попытать счастья на Изонцо, для чего Франция и Англия должны были снабдить их тяжелой артиллерией. Благодаря нашей хорошей осведомленности, мы не придавали значения поступавшим в конце февраля из Германии многочисленным сообщениям о крупных перебросках итальянских войск во Францию. Вскоре наши агенты и другие источники подтвердили, что эти ложные сведения распространялись умышленно. [176]

Попытки французов получить подкрепления показывали, что они были не очень уверены в успехе предстоящих операций. Император Карл предполагал поэтому, что они не очень будут противиться заключению мира, и воспользовался случаем, вступить через своего зятя, принца Сикста Пармского, в непосредственные предварительные переговоры с Францией. Мне было поручено снабдить ротмистра Эрдеди документами, необходимыми для выезда в Швейцарию. При этом, однако, я не имел даже представления, что речь шла о передаче корреспонденции принцу Сиксту.

Во время этого мирного посредничества, не имевшего, впрочем, успеха, произошло событие большой важности: в России вспыхнула революция.

Глава 31. Коммерческий и промышленный шпионаж и диверсия

Из-за ошибочных представлений о длительности войны не было и мысли о той важной роли, которую должна была играть в этой гигантской борьбе промышленность. Лишь необходимость привлечь в широчайшем масштабе промышленность к пополнению израсходованных запасов, далее — необходимость реализовать вновь появившиеся боевые средства, расширить имевшиеся заводы, построить новые и перевести огромное количество предприятий с мирного производства на военное постепенно выявили, что промышленность является одним из важнейших элементов военного дела.

Аналогичным образом видоизменилась и роль торговли. Значение ее возрастало по мере того, как усиливалась блокада со стороны Антанты, расходовались запасы импортных материалов, уменьшались продовольственные ресурсы, вследствие ослабления сельского хозяйства, потери, складов при отходе и недостаточно экономного расходования продовольствия в начале войны. Австро-Венгрия, и в мирное время ввозившая из-за границы часть необходимого ей продовольствия, оказалась в тяжелом положении. Быстро падавший импорт повлиял также на текстильную и швейную промышленность.

Слишком поздно перешли к централизованному распределению имевшихся запасов и ресурсов и к дифференциации потребностей по степени их важности. [177]

Противники центральных держав, поставщиком которых являлся, невзирая на подводную войну, весь мир, находились в несравненно лучших условиях. Они, естественно, были весьма заинтересованы в том, чтобы установить состояние нашей промышленности и тем самым выяснить предел нашей выносливости. Вместе с тем они стремились выяснить те скрытые пути, которыми пользовалась наша торговля для получения минимального количества крайне необходимых нам предметов из нейтральных стран. Выяснив эти пути, Антанта намеревалась использовать все свое мощное влияние, чтобы их ликвидировать, и этим приблизить свою цель — взять нас измором. В связи с этим, естественно, что против центральных держав был направлен промышленный и торговый шпионаж, в то время как последние ограничивались лишь выявлением технических новинок неприятельской военной промышленности.

Наша контрразведка, едва справлявшаяся с другими задачами, не уделяла большого внимания тортовому и промышленному шпионажу. Она по привычке считала, что для охраны скрытности военного производства достаточно обойтись теми мерами, которые применялись в мирное время, и не могла охватить широко развившуюся военную промышленность.

Это усугублялось еще доверчивостью торгово-промышленных кругов. Так, например, экспортный отдел венской торговой палаты опубликовал в начале войны в «Венской газете», что у него имелись адреса заслуживавших доверия посредников в нейтральных странах. Благодаря этому, агенты экономического шпионажа получили возможность передавать через посредников сведения своим руководителям в неприятельские государства. Коммерсанты неумышленно содействовали шпионажу, помещая в своей переписке с нейтральными странами те данные, которые легко могли быть использованы неприятельской разведкой. Так, например, техническое бюро Юлиус Овергоф в Вене выпустило впоследствии конфискованный список отзывов, среди которых фигурировали почти исключительно заводы, работавшие на оборону, в том числе и новые, возникшие во время войны, о существовании которых противник не должен был знать. Этот описок был направлен в Цюрих, т. е. в Швейцарию, кишевшую шпионами обеих сторон. {29}

Наличие на предприятиях нелояльных элементов значительно облегчало разведывательную работу противников. Чтобы обойти цензуру, они пользовались секретными связями с нейтральными странами. [178]

Фактически этот шпионаж укрылся от нашей бдительности и на его след напали лишь наши разведывательные органы в Швейцарии. Там заметили особый интерес, проявлявшийся противниками к различным суррогатам, введенным в центральных державах. В частности, выяснилось, что неприятельская промышленная разведка уделяла исключительное внимание производству синтетического каучука.

С нашей стороны интерес к неприятельской военной, промышленности стал проявляться лишь после того, как разведывательное бюро главной квартиры организовало «внутреннюю разведывательную службу». Выяснилось, что систематическая разработка соответствующих данных иностранной прессы и агентурных материалов давала большие результаты, чем предполагали. Несмотря на войну, экономические связи с заграницей, в частности через нейтральные страны, продолжали существовать, и этим путем можно было получить много ценного.

В качестве примера можно указать на то, что начальник отдела внутренней разведки Прейслер выявил пребывание в качестве представителя фирмы в Париже ответственного сотрудника одной крупной австрийской фирмы, нейтрального подданного. От этого лица нельзя было ни ожидать, ни требовать разведывательной работы. Однако главу фирмы удалось убедить вызвать этого представителя в Вену якобы для переговоров о поставках. Прейслер присутствовал при переговорах в качестве скромно сидевшего в углу секретаря. Беседа велась по заранее составленной программе и дала массу ценного материала о состоянии французской авиапромышленности.