Разведка. Вымыслы и правда
Шрифт:
«Никогда не приходилось видеть «фальшивое досье». Узнал о нем лишь после выхода в свет книг Шелленберга и Хёттля».
Примерно то же самое я услышал от: генерал-лейтенанта И. А. Фадейкина, в органах госбезопасности с 1949 года; был начальником Третьего (военная контрразведка) управления КГБ — в 1963–1966 годах; начальником немецкого отдела внешней разведки — в 1954–1956 годах; руководителем представительства КГБ при МГБ ГДР — в 1966–1974 годах;
полковника Е. П. Кравцова — с 1938 года в органах госбезопасности; в 1942–1945 годах резидент внешней разведки в Турции; в 1949–1952 годах возглавлял резидентуру в Австрии; был начальником немецкого отдела ПГУ МГБ — в 1952–1953 годах; кандидат военных наук, профессор;
генерал-майора в отставке Е. Т. Синицына — с 1937 года в органах госбезопасности; в 1939–1941 годах, а затем в 1944–1945 годах резидент в Хельсинки; в 1948–1950 годах — начальник немецкого отдела внешней разведки; с 1950 по 1952 год возглавлял резидентуру в Берлине; в 1969–1970 годах заместитель начальника ПГУ КГБ;
генерал-лейтенанта в отставке В. Г. Павлова — с 1938 года в органах госбезопасности; прослужил во внешней разведке пятьдесят лет; в 1961–1964 годах — заместитель начальника ПГУ КГБ; в 1959–1961 годы — начальник нелегального управления ПГУ КГБ; в 1942–1945 и в 1966–1970 годах резидент соответственно в Оттаве и Вене.
В заключение обращусь к воспоминаниям одного из корифеев советской тайной службы, генерал-лейтенанта П. А. Судоплатова, начавшего службу в органах безопасности с 1921 года. С небольшими перерывами он был заместителем начальника внешней разведки с 1939 по 1953 год. Вот что пишет этот человек, входивший долгое время в первую десятку высших должностных лиц НКВД— НКГБ-МГБ-МВД СССР:
«…Генерал Шелленберг, начальник гитлеровской внешней разведки, в своих мемуарах упомянул, что немцы сфабриковали документы, в которых Тухачевский фигурировал как агент. Перед войной, по его (разумеется, Шелленберга. — В. Ч.) словам, документы были подкинуты чехам, и Бенеш передал полученную информацию Сталину.
Для меня — это миф. Подобные документы так и не были обнаружены в архивах КГБ или архивах самого Сталина…»
Далее Судоплатов утверждает, что дело против Тухачевского целиком основывалось на его, маршала, собственных признаниях, и какие бы го ни было ссылки на конкретные инкриминирующие факты, полученные за рубежом, начисто отсутствовали. «Если бы такие документы существовали, — заключает П. Судоплатов, — то я, как заместитель начальника разведки, курировавший накануне войны и немецкое направление, наверняка видел бы их или знал бы об их существовании».
Итак, сезам не открылся. Да и не мог открыться, поскольку «фальшивого досье» не существовало. Чем дальше я шел по архивному лабиринту, тем сильнее крепла уверенность: к «делу Тухачевского» выдумки Шелленберга и Хёттля никакого отношения не имеют. Они высосаны из пальца.
Главная военная прокуратура: последняя веха
Все же я не поставил точку. Имелось еще одно учреждение, где можно было найти следы «фальшивого досье». Ведь «делом Тухачевского» и его единомышленников длительное время занималась Главная военная прокуратура. И когда готовился судебный процесс над выдающимися советскими военачальниками, и во время разбирательства прошений о реабилитации, которое стали проводить вскоре после смерти Сталина.
Мне посоветовали встретиться с бывшим заместителем главного военного прокурора генерал-лейтенантом юстиции в отставке Викторовым Борисом Алексеевичем, длительное время возглавлявшим специальную группу воен-ных прокуроров и следователей, которая занималась рассмотрением жалоб и писем по поводу реабилитации необоснованно осужденных. Созданная в январе 1955 года, эта группа прежде всего рассмотрела дело о «военно-фашистском заговоре». Так официально сталинская Фемида окрестила дело на маршала Тухачевского и его единомышленников.
Викторов Борис Алексеевич (1916–1996). Один из руководителей Главной военной прокуратуры. Генерал-лейтенант юстиции.
Окончил Всесоюзный заочный юридический институт. В Советской Армии с 1941 года. Участник Великой Отечественной войны. Прошел все ступени военно-юридической службы, в 1954 году был военным прокурором Западно-Сибирского военного округа. С этой должности его в январе 1955 года перевели в Москву. В качестве заместителя Главного военного прокурора он возглавил специальную группу, которая занялась расследованием жалоб и писем по поводу реабилитации необоснованно осужденных лиц. Этой группой Б. Викторов руководил до 1982 года, когда вышел в отставку по выслуге лет.
…В начале апреля 1988 года я стоял у подъезда громадного генеральского дома в переулке на Красной Пресне, носящем странное название «Зоологический» (видимо, повлияла близость к знаменитому московскому зоопарку. — В. Ч.). Поднимаюсь в квартиру и вхожу в просторную гостиную, превращенную в рабочий кабинет генерала от юстиции. Два письменных стола и журнальный столик завалены журналами, книгами, папками и архивными делами: Викторов заканчивает работу над своими мемуарами «Записки военного прокурора».
Живой взгляд умных, с хитринкой глаз, крепкое пожатие руки… Борис Алексеевич выглядит значительно моложе своих семидесяти двух лет…
— Вы ищете подтверждения, — завязывая разговор, обратился ко мне Викторов, — существовало ли «фальшивое досье» гитлеровской Службы безопасности, которое якобы спровоцировало арест маршала Тухачевского и его единомышленников? Верно?
Я подтвердил, что это так.
— Тогда скажу вам сразу, — энергично произнес генерал, — не видел я такого досье. Даже какого-либо документа на сей счет, хотя самым внимательным образом, скрупулезно изучил все материалы, имевшиеся в распоряжении наших судебных и следственных органов.
Заметив мое удивление, Викторов взял со стола самую объемистую папку и продолжил:
— Мне это тоже показалось странным. Но судите сами. Вот уголовное дело по обвинению Тухачевского, Якира, Уборевича, Корка, Эйдемана, Фельдмана, Примакова и Путны в преступлениях, предусмотренных статьями 5616, 586 и 5811 Уголовного кодекса РСФСР. Все это особо опасные государственные преступления: измена Родине, шпионаж, террор, создание контрреволюционной организации. Уже по одному перечислению статей Уголовного кодекса можно судить о тяжести преступлений поименованных на обложке лиц. А что в деле? — Генерал взял папку в руки и, будто взвешивая, покачал ее, а потом вернул дело на место. — Смотрите, вот первые страницы… Справки: «…органы НКВД располагают данными о враждебной деятельности…» О самой же деятельности ничего конкретного… Нет ничего и о жизненном пути фигурантов, об их боевых заслугах. А ведь это выдающиеся военачальники, полководцы. Как они стали изменниками, предателями, заговорщиками, шпионами?