Развесистая клюква Голливуда
Шрифт:
– Нам необходимо найти ту девицу, – прервала я хвалебные речи в свой адрес. – Прямо сейчас займусь ее поисками. Миша придумал игру в царя, чтобы получить возможность шарить по номерам и засовывать свой сопливый нос во все углы, снимая все, что может вызвать интерес. Воспользуюсь его идеей. Знаешь, мне страстно хочется найти Микки-Мауса. Есть еще одно соображение. Кто изображал то привидение в белых кроссовках? Задники их украшали мерцающие лампочки. Есть еще один интересный момент! Незадолго до того как в коридоре обнаружилась лжепокойница, в мою спальню приходило привидение.
– Почему ты раньше мне не рассказала? – обиделась бабуля.
– Я не придала этому особого значения, – ответила я, –
– Ночью? – укоризненно воскликнула Белка. – Ему запрещено работать, когда гости отдыхают. Сеня не из тех, кто станет проявлять инициативу, он аккуратный исполнитель, а не творческая личность, способная придумать нечто новое.
Я скрестила ноги. Некоторым людям лучше быть, как выразилась Белка, «аккуратными исполнителями» – мороз пробирает по коже, когда я представляю, что может придумать Сеня.
– Когда привидение ушло, я поняла, что это не Сеня, но тут заорала Маша, и я выбросила мысли о нем из головы. Но теперь я пришла к выводу, что обе роли, трупа и ожившего духа, исполняет помощница шоурелов. Как ты думаешь, где она прячется?
Белка почесала шею.
– Да где угодно! Например, в библиотеке. В шкафу палача! Там полно места и есть табуретка!
Я ощутила себя дурой. Совсем забыла об экспозиции! Наше книгохранилище представляет собой большое квадратное помещение, как правило, освещенное одной тусклой настольной лампой. Под потолком – многорожковая люстра, но ее зажигают редко, только когда хотят основательно порыться на полках, найти том, спрятанный в укромном месте. Систематизацией библиотеки занималась я, поэтому книги у нас расставлены, как я уже говорила, по определенному принципу. В шкафах, расположенных ближе к лестнице, стоят произведения классиков детективного жанра и их коллег-современников. «Кошмар» в основном посещают те, кто любит криминальные романы, постояльцу должно быть удобно, если он захочет насладиться сочинениями Эдгара По, Конан Дойля, Милады Смоляковой и других столпов жанра. Далее следует классика, как русская, так и иностранная, поэзия и древние авторы. В самом темном углу хранятся изречения Конфуция, едкие афоризмы Ларошфуко и других авторов.
Большинство людей обожает говорить: «Я с восторгом читаю на ночь «Анну Каренину». Как правило, это ложь. Если всю жизнь читать одно произведение, то рано или поздно выучишь его наизусть. И как бы велик ни был автор, он всего лишь человек, который высказал по ряду вопросов свое мнение. Вам неинтересны разные точки зрения по поводу женской измены и семейной жизни? Не хотите узнать, что думают о супружеской любви другие писатели? Вы испытываете комплекс неполноценности и полагаете, что произведете на окружающих хорошее впечатление рассказом про Анну Каренину? Или вообще ничего никогда не читаете, поэтому вспомнили единственную фамилию писателя, которая засела у вас в голове? Никогда не спрашивали себя: можно ли доверять опыту Льва Николаевича Толстого и пользоваться его советами о семейной жизни, если он сам был глубоко несчастен со своей супругой? Почему он так строго осудил Анну Каренину? Может, потому, что сам любил прогуляться в деревню к бабам по своим мужским делам? Пролистайте дневники Софьи Андреевны, жены Толстого, она весьма откровенно рассказала о своих семейных проблемах. Есть еще интересная книга Татьяны Кузьминской «Моя жизнь дома и в Ясной Поляне». Не надо опираться на школьные учебники литературы, в них правды о писателях нет. И уж если вы повторяете: «Я обожаю «Анну Каренину» и постоянно читаю этот роман», то, пожалуйста, отложите на пару вечеров комиксы, газету «Желтуха» и на самом деле прочтите многократно упомянутое вами произведение. Честное слово, оно отлично написано. Вы узнаете много интересного о проблемах Льва Николаевича, которые, вероятно, совпадут и с вашими. Кстати,
Теперь вернемся к нашей библиотеке. Одна часть стеллажей в ней закрыта стеклом, другая имеет глухие дубовые створки. Книголюб изучает книги на полках, в какой-то момент распахивает самый большой шкаф и независимо от пола и возраста начинает визжать от ужаса.
Вместо рядов книг перед вами открывается небольшая комнатка. В одном углу стоит палач с топором, в другом – табуретка, на которую свалены окровавленные мешки. На стене набиты крючья, на которых висят отрубленные головы. В общем, добро пожаловать в «Кошмар».
В каморке палача достаточно места. Если скинуть на пол художественно измазанные красной краской тряпки, то на табуретке можно с комфортом сидеть. И задохнуться тут невозможно – через многочисленные щели в шкафу свободно проникает воздух.
– Днем она таится в библиотеке, а на ночь перемещается либо к Ване, либо к Мише, – развивала свою мысль Белка. – Когда постояльцы ложатся спать или спускаются в столовую, мадемуазель успешно превращается в призрак, потом в труп, затем в гризли.
– Непременно поймаю девчонку и устрою ей землетрясение в прериях, – прошипела я. – Она навсегда запомнит, что нельзя безобразничать в чужом доме. Здорово придумано! Запугать людей, чей бизнес построен на ужастиках для отдыхающих!
– Знаешь, о чем я подумала? – вдруг спросила Белка.
Мысли бабули способны улетать в такую даль, что все предположения бессмысленны, поэтому я ограничилась коротким:
– Нет.
– Что-то не состыковывается, – пробормотала Белка. – Ну-ка, вспомни про визит призрака к тебе.
– Он пришел, постоял, потом ушел, сверкая пятками, – хмыкнула я.
– Убежал, – поправила она.
– Ага, – кивнула я, – едва энергетическая сущность скрылась за дверью, как заорала Маша.
– Сразу? – прищурилась Белка.
– Ну… секунд через тридцать, – предположила я, – может, через минуту. Я плохо определяю время.
– Не получается! – отрезала бабуля. – Из спальни девица убежала в белом балахоне, а спустя минуту обнаружилась в конце коридора в бежево-сером плаще и джинсах. Когда она успела переодеться?
– А главное, зачем? – вздохнула я.
– Слушай! – оживилась Белка. – А почему ты сейчас сказала: «Ушел, сверкая пятками»? Он был босым?
– Нет, – улыбнулась я, – привидение в прямом смысле сверкало фонариками на задниках белых кроссовок. Такую обувь любят подростки, уж не знаю, за счет чего горят крохотные лампочки, вероятно, в подметках есть контейнер для пальчиковых батареек. Ой!
– Ага! – кивнула Белка. – Ты вспомнила! И я тоже. На трупе были обычные кроссовки! Без всяких прибамбасов.
– Она не только сменила балахон на плащ, но и переобулась, – выдохнула я и начала чесать щеки.
– За несколько секунд со шнурками или липучками не справиться, есть лишь одно объяснение произошедшему! – воскликнула Белка. – Понимаешь?
– Их было двое! – подпрыгнула я. – Привидение и покойница!
– И еще гризли до кучи, – фыркнула бабуля. – Иван и Михаил прибыли в «Кошмар» с целой актерской группой.
Я усомнилась:
– Трое как-то слишком, двоих исполнителей хватит за глаза. Но тут возникает новый вопрос.
Белка отреагировала с любопытством детсадовца:
– Какой?
– Мне надо проверить свою теорию, – ответила я.
– Валяй! – кивнула она. – А я пока приму ванну, что-то на меня почесуха напала.
– Это на нервной почве, – предположила я, – у меня постоянно шея зудит.
– У тебя и лицо непривычно розовое, – сказала Белка. – Наверное, это аллергия!
Я не забеспокоилась.