Развилка
Шрифт:
Группа армий "Юг" отделила часть своих сил на создание группы армий "А". Однако она сохранила мощь, сражалась и продвигалась вперед. На левом фланге сдерживала контратаки Воронежского и Юго-Западного фронтов. А основной удар направила на Сталинград. Немцы рвались к Волге, теснили на восток дивизии Донского и Сталинградского фронтов, и надеялись очень быстро захватить Сталинград, а затем форсировать великую русскую реку.
Группа армий "А", в которой сражались русские и казачьи подразделения, в это самое время покоряла Северный Кавказ. Против нее сражались войска Закавказского фронта и двух армейских групп: Черноморской и Северной. Фронт проходил
Таково положение дел на фронтах, а что касательно решений командования РОА, из главных можно выделить три:
Первое - лагерь по формированию войск РОА необходимо перевести из-под Киева в район Новочеркасска. А помимо того развернуть еще один вблизи Орла или Курска. Это при условии, что будет получено разрешение немцев.
Второе - на просьбу командования группы "Центр", которая была поддержана Генштабом, отправить на Московское направление две пехотные дивизии: переформированную и воссозданную 1-ю, а так же новую 5-ю. Возражать все равно бессмысленно - просьба немцев равносильна приказу и выступить против, значит взбунтоваться.
Третье - передать под командование Управления Казачьих Формирований полки 2-й казачьей кавалерийской дивизии и разрешить полковнику (уже полковнику) Кононову развернуть свой 102-й Донской казачий полк в бригаду.
Военный совет длился три часа. А после его окончания генерал Трухин встретился с народом, который ждал его возле штаба, и главнокомандующий с удовольствием фотографировался с местными жителями и детьми. После чего он отправился на аэродром и его кортеж был обстрелян советскими диверсантами. Засада была устроена грамотно, на одной из улочек на окраине города. Пять машин в хлам, их посекли из пулеметов и автоматов. Погибло полтора десятка штабных офицеров, двадцать солдат охраны и несколько горожан, которые попали под огонь случайно. Но сам Трухин уцелел и отделался ранением в плечо.
33.
Святой Крест. 15.07.1942.
В Святой Крест, бывший Буденновск, которому вернули прежнее название, я въехал после полудня. Машина, которую мне выдали в штабе Казачьих Формирований, потрепанный советский ГАЗ М-1 "эмка", часто ломалась, дороги были разбиты, и водитель, пожилой урядник Семенов, постоянно бухтел и выражал свое недовольство. Это напрягало, и я одергивал его. Он на время затихал, а потом снова начинал проклинать дорогу, автомобиль и немцев на блокпостах, которые нас тормозили. Надоел. Настолько, что хотелось вытащить его из машины, затащить в кусты и дать по морде. Однако приходилось себя сдерживать. Свой человек - казак. А на своих, тем более старших по возрасту, бросаться с кулаками нельзя. Это против всех казачьих правил, заветов и адатов. Стычки между казаками случались, не без этого. Но гораздо реже, чем в других частях РОА, Вермахта или Красной армии, и каждое подобное происшествие служило поводом для сбора казачьего круга той части, в которой оно произошло.
Нам, мне, Сахно и Сотникову, дали задачу отвезти во фронтовые части проекты Конституции Доно-Кавказского Союза и некоторые сопутствующие документы. Можно было выбрать, куда отправиться, и я решил посетить Особую бригаду генерала Шкуро. Она находилась в районе Святого Креста, готовилась к продвижению
Наконец, мы с урядником добрались до места. Штаб бригады я нашел быстро, он находился в центре города. Однако здесь никого из главных командиров не оказалось. Полки, во главе со своим легендарным атаманом, уже выдвинулись к фронту. В Святом Кресте оставались только штабные работники, отдельные сотни и тыловые службы, которые готовились к переезду и маршу. Мне они не нужны. Продолжать движение на ночь глядя не хотелось, тем более, что автомобилю требовался ремонт. Офицеры штаба обещали помочь, обеспечить урядника Семенова запчастями. А мне посоветовали отдохнуть у родственника. Оказалось, дядька Кондрат здесь, он неподалеку, и я его навестил. В общем-то, ради него и выбрал поездку в Особую бригаду.
Старший Погиба квартировал в ста метрах от штаба, в добротном каменном доме дореволюционной постройки. Во дворе хорошо вооруженные казаки, сразу видно, что бывалые и подготовлены не хуже диверсантов "Фалширма". Я был в казачьей справе, которая сохранилась еще со времени службы в полку Кононова. Назвал себя и меня сразу провели в дом.
Дядька Кондрат сидел в просторном зале, за накрытым столом. Лицо серое, словно он долго болел или сильно вымотался. Перед ним бутылка водки и уже наполненный гранчак, граненый стакан. А напротив него средних лет подтянутый казачина в черкеске. Они о чем-то разговаривали, но, увидев меня, замолчали.
Взгляд старшего родственника скользнул по мне, а потом он с развязностью, которая присутствует у всех выпивших людей на ранней стадии опьянения, слегка улыбнулся и спросил:
– Андрей, ты что ли?
– Он самый, - я снял папаху, рукавом гимнастерки смахнул со лба пот и кивнул ему: - Здрав будь, дядька.
– Присаживайся, - кивком он указал на свободный стул, а затем посмотрел на казака в черкеске и представил меня: - Это племяш мой, Андрей Погиба. Детдомовский. Раньше за красногадов воевал. Потом у Кононова в полку служил.
Казак в черкеске повернулся ко мне и назвал себя:
– Сотник Беспалов, Отдельная Особая горная сотня.
– Хорунжий Погиба, офицер по особым поручениям при штабе Казачьих Формирований.
Мы с Беспаловым пожали руки, я присел и дядька усмехнулся:
– Растешь, племяш. Давно при штабе?
– Пять дней.
– А до того, где был?
– А ты не знаешь?
– Нет, я тебя из вида потерял.
Можно было отмолчаться, но я решил показать, что тоже не простак:
– Я был там, куда меня с твоей подачи отослали, дядька. Сначала в школе Абвера, а потом в отряде "Фалширм".
Кондрат мотнул головой, налил в чистый стакан водки и поставил передо мной:
– Давай, Андрей, выпьем. У нас сегодня поминки.
Родственник мелко перекрестил стакан, и мы с Беспаловым повторили его движение. После чего выпили. Как водится, молча. Кого поминаем, я не спросил. Растерялся и не ожидал ничего подобного.
Выпили и закусили, а затем Беспалов поднялся и сказал Кондрату:
– Значит, договорились?
– Да, - ответил он.
– Добро. Завтра встретимся.
– Буду ждать.