Развод по-бандитски
Шрифт:
– И что, показала, как это у тебя получалось?
– Да.
– Ты с ним спишь?
– А ты что, ревнуешь? – обрадовалась Олеся.
Не умела она лицедействовать, и сейчас у нее не получилось скрыть чувства. Не должна она была открываться, чтобы сохранить интригу. Но у нее все написано на лице, и теперь Вайс точно знал, зачем она сюда пришла. Она хотела, чтобы он ее приревновал к этому Диме, потому и устроила порнографию на сцене.
– Ревную, – не стал отрицать Вайс.
– Может, ты меня еще немного любишь? – с надеждой спросила девушка.
– Ну,
Он безумно влюблен в Яну. И если с ней вдруг что-то случилось, ему никто больше в этой жизни не нужен. В том числе и Олеся.
Но с Олесей не все так просто. Он бросил ее ради Яны, он виноват перед ней. И если Олеся хочет быть с ним, он может вернуться к ней, из чувства вины и справедливости… Но это уже будет совсем не та жизнь, что была до Яны. Он и тогда Олесю не любил по-настоящему, а сейчас она значит для него еще меньше…
– Может, ты ко мне вернешься?
– А Дима? – усмехнулся Вайс.
– Он хороший. Но я его не люблю. Я тебя люблю. – Трудно было усомниться в том, глядя на Олесю. – И хотела бы к тебе вернуться…
– Где ты сейчас живешь?
– Там, где и жила. Только ты не думай, Дима там ни разу не был. Я не могла привести мужчину туда, где была счастлива с тобой… Мне очень плохо без тебя.
Олеся еще улыбалась, но уже готова была расплакаться.
– Ты спала с Димой?
– Нет… Честное слово, нет. Хотела тебе отомстить, но не вышло… И сюда его привела, чтобы ты ревновал…
– Чтобы я больше его с тобой не видел.
– Хорошо, его больше не будет! – просияла девушка.
– Но я тебе ничего не обещаю…
– Я знаю, ты не можешь мне ничего обещать, – снова загрустила Олеся. – У тебя есть Яна.
– Есть. И будет.
– Но может, она не любит тебя так, как я.
– Любит. И у нас будет ребенок.
– Я бы тоже могла родить от тебя ребенка, – всхлипнула от обиды девушка.
– Может, и родишь. Если любишь, поезжай домой и жди меня. А если не любишь, то ничего не надо. Но в любом случае ты свободна. – Вайс начал мягко, но закончил жестко: – Но если я увижу с тобой Диму или еще кого-нибудь…
Продолжать он не стал. Потому что не вправе угрожать Олесе расправой. Но тем не менее он дал понять, что не потерпит других мужчин в ее жизни. Такой вот нездоровый эгоизм с его стороны должен был возмутить Олесю, но ее это радовало. Она хотела принадлежать только ему одному даже без надежды на взаимность. И Вайс готов был этим пользоваться…
– Никого ты со мной не увидишь!.. Только я не хочу домой. Я с тобой хочу… Ты бы мог взять меня на работу.
– Хорошо, я беру тебя на работу. Будешь горничной в нашей квартире. Зарплата – две тысячи в месяц…
– В какой квартире? В нашей или там, где ты со своей живешь…
– Я с Яной пока не живу. Но горничной ты будешь в нашей с тобой квартире – там, где сейчас живешь…
– Но я не хочу быть горничной. То есть могу быть даже простой уборщицей, мыть туалеты, лишь бы здесь, в казино. Я хочу быть рядом с тобой… А почему ты не живешь с Яной? – вдруг спохватилась
– Потому что.
– Она ушла от тебя?
– Нет. Ее похитили.
– Похитили?!
Олеся пыталась изобразить ужас, но предательская улыбка наползала на губы помимо ее воли. Но Вайс не мог ее за это осуждать. Это для него Яна – все, а для нее – разлучница. Может, как человека Олеся и могла ее пожалеть, но как соперницу – ни за что, потому и радуется в душе.
– Ничего, судьба нас еще соединит.
– Пусть будет так, как ты хочешь, – через силу, но искренне сказала Олеся.
– Яна сюда вернется. Поэтому ты не можешь работать у меня в казино. Ты меня понимаешь?
– Понимаю. – Олеся тяжко вздохнула, но в душе все же надеялась на то, что Яна никогда больше не появится здесь.
За казино, возможно, следили, и с Олесей надо было встретиться где-нибудь на нейтральной территории. Однако Алексей Андреевич не хотел напрягаться ради нее, поэтому Олесе пришлось выкручиваться самой. Старушечьим платком повязала голову, и плащ на ней убогий. И так она вошла в образ, что вышибала на черном входе даже не хотел ее пускать. Ему сказали, что должна подойти девушка, а пришла какая-то бабка. Тем не менее Олеся оказалась в кабинете Жданова и платок свой дурацкий сняла.
– Все было так, как вы сказали, Алексей Андреевич! – с глупым наивным восторгом сообщила девушка. – Мы с Димой стали танцевать, а Василий ка-ак заревнует!
– И что?
– Он сказал, чтобы я прогнала Диму. Сказал, что у меня не должно быть никаких мужчин! – радовалась Олеся.
– Но ты же не прогонишь Диму?
– Уже прогнала… Василий сказал, чтобы я жила дома и ждала его!
– И когда он к тебе придет? – нахмурился Жданов.
Для того он и отправил Олесю к Вайсу, чтобы прощупать его настроение. Ему нужно было знать, насколько сильно у него чувство к Яне, пойдет ли он на глупость ради нее? Возможно, что нет, если он, потеряв ее, кинулся в объятия Олеси.
– Не знаю. Может, никогда, – расстроилась девушка.
– Почему?
– Яну он любит. Только ее одну… А вы все-таки ее похитили?
– Кого ее?
– Яну.
– Кто? Я?!
– А разве нет?
– Я что, похож на идиота? Похищение человека – это статья. Ты хочешь, чтобы меня посадили?
– Нет, не хочу… Просто вы говорили, что можете ее похитить.
– Теоретически.
– Но ведь ее же похитили.
– Как похитили?! – изобразил удивление и возмущение Жданов.
– Так похитили.
– Кто сказал?
– Василий.
– Что он сказал? Что я ее похитил?
– Нет, он про вас ничего не говорил…
– Вообще про меня ничего не говорил?
– Нет.
– А про Яну что говорил? Любит он ее или нет?
– Я же говорила, что любит, – удивленно посмотрела на Жданова девушка.
– А сильно?
– Очень.
– Но тебя к себе взял?
– Не совсем… Я ему не нужна, но он меня ревнует, – и горечь в этих словах, и радость – все вперемешку.