Развод по-темному, или Попаданка познакомится с мужем

Вересень Мара

Ничего такого не нашлось. Обычный дорожный набор. Щипчики, ножнички, расческа, флакончик духов, что-то похожее на паспорт, блокнот с карандашом, мелочи, назначение которых мне было непонятно – не то украшения, не то страшно магические штуки. Стопка документов обычного бюрократического вида, если не брать во внимание все те же столбики вместо строчек. К документам прилагался мешочек с камушком. Я было обрадовалась – драгоценное! Но нет. Камушек оказался аналогом диктофона со свидетельством моей измены. На бирке значилось,

что это копия, а как по мне – полный провал.

Потому что когда я сжала блестяшку в руке…

–Вы нарочно? Вам доставляет удовольствие смотреть, как я извожусь. Ну же, скорее!– это, кажется, я, которая еще была не я.

–Наслаждение не терпит суеты, пуговка,– отвечал глубокий сочный мужской голос, прерываемый шелестом. Одежды?

–Филисет скоро вернется и никакого наслаждения не выйдет. Дайте же мне его!

Мужчина рассмеялся. Послышались невнятные звуки, шаги, шорохи.

–О-о-о, – простонала… я. –Можно? О-о-о… Он великолепен. Ох… У меня пальцы дрожат.

–Позвольте, я помогу? Дайте вашу руку… Нет, погодите, я сам.– Снова шелест и скрип. Кровать? –Какой… Хм.. тугой замочек.– С таинственным придыханием. –Отверстие маленькое… Никак не проходит… Замрите… О! Получилось. Хорошо… Да, изумительно хорошо. В самый раз. Да. Теперь вот так повернуть…

Снова мое долгое “о-о-о”, вздохи разной степени восторженности и вишенкой:

– Как же мне хочется еще…

Дальше запись обрывалась.

Зараза.

Я таки зараза?

Все эти минуты, наполненные звуками и голосами, я прислушивалась к собственному телу и… ничего. Никаких пресловутых бабочек, мурашек и прочих насекомых, мало ассоциирующихся у меня с моментами близости. Кроме одного – я тихо пустила слезу. Как-то отстраненно и между делом, как будто даже и не я. А потом так же тихо свернулась калачиком на узкой постели и закрыла глаза. На секундочку.

В стекло ударило, длинная арочная форточка взвизгнув петлями, грохнула по раме. В комнату ворвался бешеный черный ком и заметался по комнате, выписывая безумные финты и зигзаги, как поддуваемый ветром полиэтиленовый пакет.

– Пожар-р-р! – рявкнул ворон, повиснув на ободе люстры летучим мышом. Люстра качалась, вместе с люстрой качалось птичье тело, а красноглазая голова с раззявленным клювом и ниткой языка оставалась на месте. На пол медленно спланировало мелкое черное перо с пушком. Я икнула.

Вечерело. С улицы тянуло прелыми листьями. Поскрипывала люстра. Постукивала по стеклу полуоторванная задвижка…

– Банк! – заорала я, вскакивая, и заметалась по комнате почти так же, как до

этого ворон.

Дурная птица, вместо того, чтобы остаться на люстре, расцепила лапы и свалилась вниз. Крылья раскрылись у самого пола. Побесновавшись у меня в ногах, ворон вспрыгнул на подоконник, затем вспорхнул на край форточки, оглянулся, обозвал меня дурой и пропал. А может, мне померещилось, и это было обычное воронье “кр-ра”?

Так или иначе, но я выскочила из комнаты в пальто нараспашку, успев наспех сунуть в сумку документы, и бросилась вдоль по улице с надеждой, что бегу в нужную сторону.

Хотелось бы сказать, что двери отделения банка приветливо распахнулись, но нет, я фактически открыла их головой. Истерически взвизгнул колокольчик, у сидящего за стойкой клерка изо рта выпало печенье и булькнуло в чашку, щедро оросив полированную поверхность.

Предъявленный мною чек был встречен без энтузиазма, но обналичен. Испорченный перекус служащий компенсировал зрелищем моей вздымающейся груди, на которую отвлекался, мучительно долго отсчитывая овальные, тускло желтые монетки разной величины.

Когда я вышла, все еще под впечатлением и слегка дрожа коленками от забега, где-то в стороне гулко пробило пять раз, а дверь банка потускнела. Вывеска с “добро пожаловать” сменилась на “закрыто”. Я выдохнула и теперь уже медленно пошла в обратную сторону.

На улице прибавилось прохожих, светились витрины магазинчиков, из кофеен и закусочных аппетитно пахло разной едой. Я смотрела на наряды и товары, столики под тентами, ажурные фонари с мерцающими внутри сеток золотистыми шариками, на проезжающие экипажи с нарядными дамами и кавалерами. Гуляла и ответственно, хоть не очень успешно, приводила мысли в порядок.

До гостиницы было рукой подать. Я в задумчивости остановилась перед книжной лавкой, разглядывая посетителей сквозь витрину. Если в этом мире существует пособие для разведенных попаданок, я готова его купить. Кто бы еще объяснил, пятьдесят четыре зола, или зла, это много или мало?

Часть 2. Когда зол не хватает.

– Не сомневайтесь, у нас приличный салон. Кстати, вам повезло, сегодня последний день акции один плюс один, стрижка плюс окраска. Работаем?

Глава 1

“Деньги – зло”, – уныло думала я на следующее утро, отсчитывая плату за ночлег и провожая вздохом каждый овальчик, проваливающийся в бездонную утробу кассы.

В этом мире поговорка внезапно обрела актуальность. Зол, или зла, катастрофически не хватало. С такими расходами мое пособие закончится через три дня, при условии, что я не стану завтракать и обедать.

Утащила из вазочки полгорсти мелких леденцов для клиентов – я же клиент – и вернулась в комнату.