Развод с незнакомцем
Шрифт:
– Так брата нет?! – с отчаянием в голосе произнесла Настя.
– Зато какой министр! – сказала Лариса. – Он умеет заваривать кофе?
– Он все умеет, дорогая, – ответил принц и щелкнул пальцами.
Министр взял Настю под руку и повел на кухню.
Интересно, подумала Лариса, со мной он тоже будет обращаться пощелкиванием пальцев и я должна буду беспрекословно выполнять его указания? Раньше она в нем эту привычку щелкать не замечала. Да и во сне он пальцами не щелкал.
Пока она раздумывала, Али оказался рядом с ней. Одним рывком он перевернул кресло, и Лариса свалилась на ковер, как подкошенный боец дзюдо. Али налег на нее мощным торсом и принялся целовать и развязывать кушак. Ни одно, ни другое ей не понравилось. Она изловчилась и вывернулась. Села на полу и стала поправлять халат, обиженно поджав губы. Али снова кинулся ее целовать, но на этот раз он извинялся:
– Прости, что я тебя напугал, прости, дорогая.
Интересно, что бы на ее месте сделала Фатима?
– Понимаешь, – заговорила Лариса после паузы, которую ее научили тянуть в театральном кружке, где, кроме этого, заставляли показывать чайник, – к этому я еще не готова. Это для меня много значит. Это слишком серьезно.
– Я и хотел серьезно, – недоумевал Али, который не привык к отказам девушек. – Я же предлагаю тебе уехать со мной! Ты станешь моей женой. Я хочу, как и отец, жениться в Советском Союзе, на русской! Моя мама всегда говорила, что хорошие жены получаются только из русских девушек.
Так вот в чем дело. И здесь не пахнет никакой любовью. У этого принца брак по расчету. Он рассчитал, что она станет хорошей для него женой.
– Союза уже давно нет, – махнула Лариса рукой, – да и тех девушек тоже. Я буду тебе плохой женой. Для того чтобы пожениться, мы должны любить друг друга.
– Ты первый раз женилась и любила? – поинтересовался принц.
Ларисе нечего было на это ответить. Действительно, тогда она не любила, но любит сейчас. Вот то, чего ей не хватало! Тогда в том сне был не Али, вернее, Али там был, но целовалась она не с ним, а со Степанцовым. Точно так же, как и тогда, в подъезде многоэтажки. Когда он взял реванш. Лариса призналась себе, что любит Степанцова. Что ей не нужен никакой принц, такой смешной и недоумевающий в этом своем дорогом костюме на ее ковре в жутких загогулинах. И не нужна ей никакая страна грез, в которую кинулась молодая студентка – мама Али – за своим принцем. Не нужна. Это не ее принц. Он чей-то, но точно не ее.
Потом они сидели на ее тесной кухне и пили кофе, сваренный министром иностранных дел страны грез, и просили друг друга не помнить зла, остаться навсегда друзьями и обязательно еще встретиться. Когда-нибудь. Хотя оба понимали, что это вряд ли произойдет. Рядом щебетала Настя, обещающая приехать в гости к министру для того, чтобы наладить его личную жизнь. Потом Али пригласил всех в ресторан, но, кроме Насти, никто его приглашения не принял. Но и та поняла, что никуда ходить не стоит по той простой причине, что этот принц не из их сказки. Он так и уехал на своих «Мерседесах», оставив квартиру Ларисы благоухать экзотическими цветами. Настя кинулась вытаскивать их на балкон, приговаривая, что от этой красоты только одни хлопоты и никакого толку. При этом она недовольно смотрела на свою подругу и повторяла то же самое.
А Лариса, неожиданно для себя открывшая эту простую истину – не все золото, что блестит, а принцы живут в соседних кварталах, – потуже завязала кушак и в тапочках на босу ногу отправилась к Степанцову.
Глава 22
Мой рыжий воробушек вернулся
Утро этого дня выдалось для известного в городе бизнесмена Воропаева очень удачным, он заключил выгодную сделку, чем был чрезвычайно доволен. Насвистывая популярный шлягер, он как раз проходил мимо комнаты дочери, когда его свист стал резко походить на марш Мендельсона. Он вспомнил, что его родная дочь беременна! Скоро родится ребенок, а она до сих пор не пристроена. Где тот проходимец, который ночевал у нее в ту памятную ночь, после которой Воропаев обвенчал молодых? От него ни слуху ни духу. Следует разыскать этого парня и довести дело до логического завершения. И поставить дочурку перед выбором: или – или. Хотя о каком выборе тут может идти речь. Раз он сказал.
Любаша сразу поняла, что отвертеться ей не удастся. Но сама идея официально зарегистрировать свои никакие отношения с парнем, который каким-то образом оказался у нее в постели, ей очень даже понравилась. Именно тем, что по прошествии некоторого времени, на протяжении которого отец станет разглядывать ее не увеличивающийся животик, она признается ему так, между прочим, что беременность оказалась ложной, а парень, ее теперешний муж, – случайным. Конечно, с отцом не случится нервного срыва, у него не прихватит сердце, как у нормальных родителей нормальных детей, но, вполне может быть, он поймет, что ошибся на ее счет и испортил ей жизнь. Маленькая месть большой девочки.
По этой причине она сразу согласилась разыскать Стрелкина и довыйти за него замуж. Сейчас они вдвоем ехали на серебристой иномарке к Воропаеву на его дачу в Нудельную, где он собирался заключить с женихом контракт. За рулем сидел Стрелкин, который первый раз в жизни вел машину по оживленной трассе. Вообще-то везти их должны были Харлам с Никитосом, но те по какой-то причине исчезли из поля зрения. Роман, чувствуя, что здесь не обошлось без его мамы, предложил себя в качестве водителя, чтобы облегчить жизнь Любаше, и скрыл от нее не только то, что у него нет прав, но и то, что он не умеет толком водить.
Когда они чуть не врезались в очередной грузовик, Любаша поняла, что за Стрелкиным нужен глаз да глаз плюс срочное обучение водительскому мастерству. Кому, как не ей, с отличием закончившей курсы экстремального вождения, это делать? Придется тренировать его каждый день. Каждый день, иначе нельзя. Будет жить с ней и постоянно тренироваться. На этой ее мысли автомобиль сказал «фыррр» и заглох. Скорость в тридцать километров в час воспринималась им полной остановкой транспортного средства. Роман вышел из машины, потянулся и позвал Любу погулять по лугу. Она хмуро согласилась и побрела за ним.
То ли солнце светило слишком ярко, то ли кузнечики стрекотали слишком громко, но у Романа неожиданно поднялось настроение настолько, что он стал с упоением рассказывать о мелких живых тварях, населяющих луг. Любаша никогда не думала, что под ее ногой, стоящей на траве, полным ходом идет жизнь. А у лугового василька, оказывается, есть какие-то пестики и тычинки с пыльцой. И что пчелы слетаются на них как на мед для того, чтобы, кто бы мог подумать, производить этот самый мед. И вообще, биология – чудесная наука, а Роман – классный преподаватель. Здесь же на лугу, среди васильков и пчел, Роман решил поцеловать свою жену. Она не стала сопротивляться, когда он наклонился к ее губам. Если мне понравится, решила она, у нас с ним все получится. Все получилось гораздо быстрее, чем она предполагала. После этого они лежали рядом, глядели в синее небо и планировали свое будущее…
Воропаев же планировал завершить сговор быстрее, но Любаша не возвращалась, а его уже ждали на очередной сделке. Харлам с Никитосом по мобильнику несли сдавленными голосами какую-то несуразицу и дулись в трубку. Воропаев положил подписанный им договор на видное место, огорчился, что у него снова не получился серьезный разговор с дочерью и претендентом в мужья, и уехал.
Любаша с Романом не сразу заметили эти белые листы бумаги на зеленом сукне отцовского стола, они наслаждались свободой и собирали ее вещи. Молодые решили начать новую самостоятельную жизнь: Роман снимет квартиру, Люба устроится работать… В конце договора, состоящего из пяти десятков пунктов, Роман написал: «Я во всем согласен со своим будущим тестем при условии, если с этим будет согласна моя невеста» – и поставил размашистую подпись. Они подхватили чемоданы и вышли. Люба глядела на него совершенно другими глазами, Роман это чувствовал. Она сама сидела за рулем серебристого автомобиля и рассказывала ему, насколько тяжелым было ее детство без мамы. Роман рассказывал, насколько тяжелая у него жизнь с мамой. Кстати, серебристый автомобиль, подаренный Любе Воропаевой отцом в день совершеннолетия, они решили забрать. Ведь если не удастся сегодня же снять квартиру, нужно же им будет где-то ночевать.