Развод. Ну и сволочь же ты!
Шрифт:
— Лизи. Оставь нас Хлоей. И впредь не распускай гнусные слухи о нас, — сразу же повернулся к драконице Арман. Та прищурилась, гневно сверкая глазами и переводя их с него на меня. Но гораздо сильнее доставалось коробке, что я сжимала в пальцах. Удивительно как она не вспыхнула ярким огнем.
Элизабет грациозно поднялась, даже не стала оправдываться. Откинула волосы за спину. Я тоже встала, чтобы, наконец, найти в себе силы сделать тест. Арман отошел от нас и присел в кресло.
Но драконица не могла
— Арман, я просто перебрала вчера, вот и была немного не в себе. Но ты прости меня, мы с Хлоей, скорее всего, друг друга не поняли. Впрочем, извини меня, дорогая, — растянула накрашенные губы в подобие улыбки Элизабет.
Арман потер лоб, но явно остался доволен извинениями. Он так легко принял их. А стоило бы выгнать мерзавку. Но что поделать, он всегда спускал ей все с рук — и когда она откровенно флиртовала с ним при мне, и когда невзначай приседала рядом на подлокотник его кресла и клала руку ему на плечо. Но муж лишь посмеивался на мои замечания о неподобающем поведении драконицы.
Вот и сейчас он явно не принял все всерьез, его заботило другое.
Только вот я не ожидала от Элизабет того, что произошло дальше.
— Дорогая, мой брат поступил грубо. Но я не могу оспаривать дела мужчин. Однако знай, я сочувствую тебе. — А потом она, обняв меня за плечи и склонившись к самому уху, произнесла то, от чего меня прошиб холодный пот: — Если ты беременна, то не переживай, я воспитаю твоего ребенка как своего.
Почему в ее словах прозвучало столько уверенности?
Глава 4
Я направилась в ванную комнату, чтобы наконец узнать, беременна ли я. Пока делала тест и ждала результата, сжимала пальцы на белоснежной раковине.
Меня насторожила последняя фраза Элизабет и даже не слова о моем малыше, а ее чертова уверенность, что именно она будет заниматься его воспитанием. Сразу вспомнилось, как Арман подмахнул договор, не читая. Что если там не все так просто было? Да и слишком нагло она себя вела в нашем доме.
Я приказала себе не паниковать раньше времени и дождаться ответа. И спустя бесконечно долгую минуту на тесте высветилась одна полоска.
Слава драконьему богу! Обман моего мужа не увенчался успехом. Теперь меня ничего не будет с ним связывать.
Я вышла из ванной комнаты, вернулась в гостиную. Муж подорвался с кресла, с такой безумной надеждой смотря мне в глаза, что меня на миг даже кольнуло чувство вины.
Я, в отличие от него, была рада такому исходу. Чем с таким отцом, лучше вообще без него. Да и мне сейчас надо самой устроиться в жизни. Встать на ноги. А там у меня обязательно будут дети.
— Ну что, ты беременна? У меня будет сын?
— Сын? Может, там дочь, — скривила я губы, не удержавшись от шпильки.
— Нужен сын. А дочь уже потом можно родить, —
— Что б ты знал, ты не на божественной раздаче, чтобы заказывать пол малышу.
— Неужели я стану отцом! — Муж ничего уже не слышал. Он заранее ликовал. Рванул ко мне, чтобы обнять и закружить по гостиной. Да только я не дала ему и шанса.
Бросила в него тест, Арман растерялся и подхватил определитель беременности. Его расстроенное лицо стало мне хоть какой-то отрадой.
— Оплошал, муженек. Больше нас ничего не связывает. И руки не забудь помыть! — Но Арман не ответил мне. Он просто упал в кресло, сжимая в руках мой тест и отсутствующим взглядом смотря в окно.
Я решила воспользоваться этой заминкой и вышла из дома. Наконец-то за мной никто не бежал и не закидывал на плечо, как пещерный дракон.
Я подобрала свои чемоданы, подошла к калитке, потянулась к ручке, обнажая свое запястье с меткой-руной, что была залогом нашей искренней любви, и поморщилась.
А ведь именно ее нанесение стало одним из основных кирпичиков в фундаменте моего доверия к Арману. Он — чистокровный дракон и рано или поздно встретил бы истинную. А вот такая несводимая руна блокировала истинность и защищала меня от того, что Арман в итоге по зову ящера уйдет к другой самке. Людям же ставили просто половину руны, чисто как знак парности. На мне она не работала, ведь зверя я не имела. Вполне распространенная практика. Канули в прошлое те времена, когда драконы полагались на инстинкты ипостаси, которые заключались в размножении и защите потомства.
Но все равно вид руны угнетал меня, напоминая об ошибке. Я поправила манжет пиджака и вышла. С двумя чемоданами, что нажила за год брака.
Я долго ходила по улицам нашего города, катая чемоданы по мощеным тротуарам. Пыталась на скорую руку придумать план на жизнь хотя бы на пару дней вперед. Устав бродить, я присела на скамейку в парке, да так и просидела там до самых сумерек, уставившись в одну точку.
Я находилась в каком-то отупении, с трудом воспринимая новую действительность. И рада, пожалуй, была только тому, что слезы пока еще не спешили срываться с ресниц. Но точно знала, что откат меня настигнет.
Стало еще темнее, и мне все же пришлось покинуть парк. На ум пришло только одно место, куда я могла податься. Элеонора, моя подруга и такая же сирота, как и я. Мы жили в одном приюте, и только с ней я поддерживала нормальные отношения.
Многие из нас друг другу так надоели, что видеться еще и после выпуска не захотели. Желали забыть наше приютское существование как страшный сон, вычеркивая любые напоминания о нем. Каждый начал новую жизнь, делая вид, что мы не знакомы, бывшие воспитанники разбрелись по всей империи.