Разводить(ся) надо уметь
Шрифт:
Вдруг к моему окну подходит женщина.
— Мне, пожалуйста, салат «Пражский» и капучино, — просит она.
Разглядываю ее скорее по привычке, чем из искреннего интереса. Женским полом я теперь не увлекаюсь, отбилась охота после всего,
— И бургер, наверное… Только не кладите туда майонез, пожалуйста! — снова просит она.
— В моих блюдах майонеза не бывает, — важно заявляю я, — только фирменный соус, свежеприготовленный!
Женщина вдруг внимательно ко мне приглядывается и резко заявляет:
— Спасибо, я передумала!
Разворачивается и уходит.
«Вот тебе раз… Не доверяет моему соусу?»
Смотрю ей в спину, замечаю, как она поворачивается в пол-оборота, видит, что я всё еще на нее смотрю, резко отворачивается и спешит прочь.
И тут я вдруг понимаю, что знаю ее! Это Люба Короватова, та самая девушка, которую я когда-то обрюхатил! Лицо немного изменилось, но в целом она. Те же светло-каштановые волосы, взгляд…
«Получается, из-за меня убежала, а не из-за соуса».
А я что, такой страшный стал за эти годы, раз она так быстро сбежала?
Выскакиваю из фургона, спешу за ней в надежде перехватить и вдруг замечаю, как к ней подбегает худой мальчишка лет двенадцати.
— Мама, я хочу бургер! — просит он. — Пойдем купим?
— Нет, сынок, я запрещаю тебе туда ходить! — резко отчитывает его она, хватает его за руку, тянет в сторону и тут замечает, что я подошел.
Смотрю на пацана и узнаю в нем свои черты. Он моя копия в этом возрасте.
— Ты не сделала… — Я резко замолкаю, не хочу произносить слово «аборт», ведь сын рядом, продолжаю с надрывом: — его, да?
Люба сразу понимает, о чем я.
— Не сделала, — качает она головой.
У меня перед глазами всё начинает кружиться, расплываться… еле фокусирую взгляд на Людмиле и… моем сыне? Такой же худой, как и я когда-то, смешной, высокий для своих лет.
— Спасибо тебе, спасибо! — искренне обращаюсь к Любе. — Спасибо, что ты его оставила!
В этот момент замечаю, как с ее лица исчезает враждебность, а глаза искрятся от слез.
— Я так мечтала, что когда-нибудь ты скажешь мне именно эти слова…
Конец