Развращай и властвуй!
Шрифт:
– В смысле? Только что ты сказала что он … увольняет, а теперь не увольняет и… он не такой, что там вообще произошло?
– Понимаете – она всхлипнула, сильно вдохнула, пытаясь восстановить дыхание – я не могу вам объяснить, что там произошло, не потому что я не хочу или что – то скрываю, нет, я сама ничего не могу понять – она посмотрела на всех, я взрослая, умная женщина – снова села на стул и слезы побежали по щекам – девочки…. Я, я влюбилась в него.
– Господи Катрина, что с тобой – Софи посмотрела в глаза своей подруги и ужаснулась, она говорила правду. Такой боли и такого забвения, она никогда у неё не видела – ты, что с ума сошла.
– Можно – она вытерла слезы со щёк – оказывается можно, и не просто влюбиться – она смотрела перед собой и уже почти шептала – а забыть обо всем, что окружало меня до этого.
– Но у тебя же супруг. У тебя двое детей. У тебя идеальная семья.
– Была – она поднялась и побрела в туалет – до сегодняшней встречи с ним.
Софи поймала себя на том, что у неё от такого развития событий холод проник под кожу, и объял тело тонкой, но прочной скорлупой льда. То, что происходило вокруг, ей очень не нравилось. Словно какой-то странный вихрь, как воронка кружилась над ними, затягивая все в себя, ломая все к чему прикасался, разрушая все что выстроено годами.
– Катрина погоди – она догнала подругу уже в туалетной комнате – не спеши с выводами. Что-то происходит, я ничего не могу понять, но обещаю, что разберусь. Понимаю, что ты сейчас никого не слышишь и ничего не видишь. Но то, что происходит с тобой, ничем хорошим не закончится. Подумай, семья, которую ты создавала и которой гордишься, была создана не за один день, а разрушить все несколькими, необдуманными, возможно поспешными действиями, фразами, можно в миг.
– Софи – она повернулась к ней, с такой болью в глазах, что девушка даже отшатнулась – ты не понимаешь меня. Там внутри – она поднесла обе руки к сердцу – словно все разбили, словно чья-то рука держит мёртвой хваткой, и я не могу даже вздохнуть.
– Нет Катрина, нет. Ни один мужчина не сможет заменить тебе смеха твоих мальчиков.
Она смотрела, как та выдохнула и, повернувшись к раковине, включила воду, плеснула себе в лицо.
– Я не призываю тебя ни к чему, просто ничего и никому не говори. Пусть пройдёт первая влюблённость, а потом, потом будешь принимать судьбоносные решения, если захочешь, конечно. Я не хочу видеть твоё, разбитое горем, сердце, когда этот человек поменяет свои решения – сказала мягко и не стала продолжать, замолчала, знала, ослеплённая влюблённостью женщина, любые плохие слова о своём кумире, воспринимает в штыки. Сейчас не хотела стать её врагом. Она подошла к ней и тихонько обняла за плечи. Катрина уткнулась щекой в плечо и снова заплакала.
– Его голос до сих пор звучит у меня в ушах, его синие глаза до сих пор смотрят на меня – она шептала это, и слезы текли по щекам – как я могла, я не могу понять, как это произошло, я никогда не увлекалась мужчинами. Ты же знаешь, но он… это что-то совершенно особенное. Его глаза – она рассказывала с придыханием, ярким пятном, всплыла картинка, погрузив её в особое гипнотическое состояние, она видела его вот здесь, перед собой – синие, синие большие глаза и в них… Я тонула в них. Он ничего мне не говорил, все только по делу, но когда я имела неосторожность посмотреть в его глаза, я словно провалилась куда-то. Голос такой низкий, иногда даже с хрипотцой, такой завораживающий, никаких повышенных нот, все очень ровно, только когда я… Понимаешь, он задавал мне вопросы, на которые я прекрасно знала ответы, но как школьница не могла с ним говорить. Он сказал, что если я так плохо ориентируюсь в теме, тогда стоит
– я думаю, что Вы пройдёте аттестацию, иначе я должен буду принять решение о вашем увольнении – затем он сделал небольшую паузу и прошептал – самая трудная задача быть самим собой в этом мире, где каждый пытается сделать вас кем-то другим. Мало того использовать для своих целей. Я не хотел бы этого – немного помолчал, пристально посмотрев, отошёл и отвернулся к окну. Сказал, чтоб я составила план проведения аттестации своего отдела и скорректировала с его расписанием. И вот я здесь, и ты сама видишь в каком я состоянии.
– Вижу – Софи смотрела на неё с жалостью, было такое чувство, словно она только что побывала там же, даже иногда почувствовала его взгляд, нет, она не видела ничего детально, но энергия… и странное чувство присутствия, все это было очень знакомым, и девушка поняла свою подругу.
– Я все понимаю, магия чувств, очень обаятельный и властный мужчина тебе всегда такие нравились.
– Насколько я знаю, тебе тоже? – она посмотрела на Софи, та немного стушевалась и отвернулась – почему ты отворачиваешься?
– Да нравились. Но не данный случай. Боже упаси.
– У меня в семье давно нет всплесков, рутина, а здесь… ты не видела его. Его королевскую осанку, он высокий, почти 195. Широкие плечи, но так нормально не качек. Весь как струна. Открытый лоб, тёмные волосы. У него такой тип лица, немного вытянутое, острые скулы, его верхняя губа словно нарисована, а взгляд, это отдельная тема. Он иногда так на меня смотрел, словно был на аукционе, это было так… – она покраснела. Вновь переживая те же ощущения, погружаясь в то же состояние – знаешь, я стояла перед ним как на ветрине. И мне казалось, он раздевал меня… – нет, нет господи, что я говорю – она закрыла руками глаза – прости меня, прости я говорю глупости.
– Ничего, забудь. Все нормально. Когда начнётся аттестация?
– Завтра… надо чтоб за 3 дня прошли все, на каждого человека он выделяет 15 минут. Это достаточно много.
– Странно, почему он сам это делает?– Софи говорила сама с собой, пытаясь понять принцип его действий.
– Он сказал, что набирает себе сильную команду профессионалов.
– Понятно – она вновь заговорила с подругой – ну мы с тобой договорились?– улыбаясь, немного печальной улыбкой, она старалась успокоить.
– Да – Катрина улыбнулась – пусть это пока будет тайна.
– И постарайся не менять поведение дома, прошу тебя.
Они обнялись, немного постояли вместе, при этом каждая думала о своём.
– Все норм – Софи ещё раз улыбнулась – до завтра.
Следующий день был сумасшествием. Пройти собеседование смогли только 3 из 10 человек, в отделе была паника. Те, которые прошли, сидели молча, радости было не много.
– Что спрашивал?– девчонки были на взводе, нервы у всех были на уровне дикой истерии.