Развращение невиновных

Рейн П.

Я свожу себя с ума всеми мыслями об Антонио и Авроре. В голове постоянно крутится мысль о том, что она выйдет за него замуж, будет спать с ним, родит ему детей. Даже если это будет не любовная пара, это мало смягчит мои раны — она все равно будет рядом с ним, разделит его жизнь.

Взмах руки заставляет меня моргнуть и вернуться к реальности.

Джованни притягивает меня к себе.

О Боже, он что, собирается прижаться ко мне? Я к этому не готова. До сих пор он держался на приличном расстоянии,

что я оценила.

Но как только я оказываюсь достаточно близко к нему, он наклоняется к моему уху. — Я собираюсь взять еще пива. Хочешь?

Я отстраняюсь и, встретив его взгляд, качаю головой. — Я в порядке.

— Сейчас вернусь.

Я киваю и смотрю, как его поглощает толпа.

Через пару минут мои мысли снова возвращаются к Антонио, и я чувствую клаустрофобию в толпе людей, раскачивающихся в такт музыке.

— Я сейчас вернусь, — кричу я Мире, которая прижимается к Марсело, затем разворачиваюсь и проталкиваюсь сквозь толпу, не давая Мире времени расспрашивать меня о том, куда я иду.

Мне просто… нужно пространство. Не знаю, можно ли получить его от собственных мыслей, но быть окруженной таким количеством людей, музыкой и лазерным шоу, проносящимся над деревьями, — это уже слишком.

Я выхожу из толпы в темный лес. Света от вечеринки хватает, чтобы освещать мне путь, пока я не оказываюсь в пятнадцати или двадцати футах в темноте, и у меня перехватывает дыхание. Здесь немного прохладнее, чем от тепла тела и костра, и я обхватываю себя руками.

— Что ты делаешь?

Я поворачиваю голову в сторону мужского голоса, мое сердце стучит так же быстро, как и музыка в высоком темпе, звучащая на вечеринке. Антонио стоит в нескольких футах от меня. По его походке я вижу, что он много выпил. В нем больше развязности и меньше напряженности.

— Что ты здесь делаешь? — Я прикладываю руку к сердцу, пытаясь заставить его замедлиться.

— Я следил за тобой. — Он делает шаг вперед.

— Почему? — Я морщу лоб.

Он пожимает плечами и сокращает расстояние между нами. — Потому что я хотел.

— Где Аврора? — Я сомневаюсь, что ее имя когда-нибудь прозвучит из моих уст без всякого отношения.

— Она уже давно вернулась в общежитие. Ей было слишком холодно.

Он выглядит раздраженным. Может быть, он расстроен, что она не с ним? Может быть, его чувства к ней возросли с тех пор, как они обручились? У меня в груди все сжалось от этой мысли.

— Очень жаль.

Он откидывает голову назад и смеется так, как я никогда не видела. Когда он выпрямляется, то встречает мой взгляд. — Не надо притворяться со мной, София. Ты ненавидишь Аврору.

Я хмурюсь и пожимаю плечами. Это правда, но я стараюсь проявлять к ней минимум уважения и доброты. Когда она выйдет замуж за Антонио, у меня не останется

другого выбора, кроме как быть милой. Мой отец позаботится об этом.

Он делает еще два шага ко мне, и нас разделяют считанные сантиметры. Его тело излучает тепло, когда он находится так близко ко мне. Его пивное дыхание обдает мое лицо, но к нему примешивается отчетливый аромат мяты.

— Что это? — Его пальцы нежно проводят по моей щеке.

Все мое тело замирает, и я подавляю дрожь во всем теле. Он прикасается ко мне. Пальцы Антонио Ла Росы на моей щеке. На какой планете я нахожусь?

— Что изменилось? — говорит он, скорее себе, чем мне.

Затем его руки оказываются в моих волосах по обе стороны головы, и он приближается, пока его губы не прижимаются к моим. Все мое тело расслабляется и прижимается к его губам. На протяжении многих лет я задавалась вопросом, как целуется Антонио. Он может быть доминирующим и властным или мягким и любящим? Это смесь того и другого. Чистое совершенство.

Его язык скользит по шву моих губ, и я открываюсь ему навстречу. Наши языки соприкасаются, и по моему телу пробегает электрический разряд. Мое сердце бьется от нахлынувшей потребности, когда его рука скользит от моего затылка вниз и сжимает мою попку. Я вскрикиваю, но прижимаюсь к нему, не желая, чтобы это заканчивалось.

Антонио приближает свой рот к моему уху и низким, гортанным голосом шепчет: — Твоя задница создана для этих джинсов.

Он притягивает меня к себе так, что между нами не остается пространства, и его твердый член прижимается ко мне. Я стону в ночном воздухе.

— Ты чувствуешь, что делаешь со мной?

Наверное, я сплю. Я споткнулась и ударилась головой о камень, у меня галлюцинации и мне снится весь этот сценарий.

Он отстраняется и смотрит на меня стеклянными глазами, полными смятения и вожделения. Словно не в силах сдержать себя, он снова прижимается губами к моим. Мои руки погружаются в его темные волосы, мне нравится, как мягкие локоны обвиваются вокруг моих пальцев, словно лианы. Он целует меня так, словно хочет обладать мной — глубоко, основательно и с острой потребностью. А потом его губы скользят по моей шее.

— Надеюсь, я вспомню об этом утром, — прошептал он, прижимаясь к моей коже.

Его слова — как ведро холодной воды и напоминание о том, что Антонио не в своем уме. То, что я давно хочу его, не означает, что это чувство взаимно. Скорее всего, я для него — удобная и легкая мишень.

Я отстраняюсь и делаю несколько шагов, пока не упираюсь спиной в дерево. Я борюсь со слезами на глазах. — Этого не должно было случиться.

— Не говори так. — Он движется ко мне, но я поднимаю руку, чтобы остановить его.