Развращение невиновных
Шрифт:
Будет ли он делать вид, что ничего не произошло, как после поцелуя? Захочет ли он это обсудить?
Наверное, самое ужасное во всей этой истории то, что даже после того, как я увидела сожаление на лице Антонио и чувство вины и стыда захлестнуло меня, в глубине души я знала, что благодарна ему за этот опыт. Опыт, о котором я мечтала долгие годы и который через много лет я снова буду мысленно переживать.
Глубоко вздохнув, я захожу в кафе. Проходит всего несколько секунд, и я замечаю Антонио, сидящего за одним из
Он не замечает меня до тех пор, пока я не отхожу от столика на несколько шагов, затем его взгляд переходит на меня и медленно окидывает мое тело. Знакомый блеск в его глазах заставляет меня вздрогнуть, потому что становится ясно, что он представляет, что скрывается под мешковатым свитером, который я надела.
Мой живот вздымается, как будто я на американских горках, которые только что спустились с первой горки. Я здороваюсь и опускаюсь на сиденье напротив него.
— Привет. — Он поднимает на меня подбородок. — Видишь это дерьмо?
Он показывает жестом на стол между нами, и я понимаю, что там лежит настольная игра. Я так засмотрелась на него, что не заметила. На всех остальных столах тоже лежат настольные игры.
— Они устраивают вечер игр?
Он пожимает плечами. — Видимо. Надеюсь, тебе понравится "Змеи и лестницы".
— Я не играла с детства.
На моих губах появляется небольшая улыбка.
Прежде чем Антонио успевает ответить, Катерина нажимает на микрофон на маленькой сцене в дальнем конце комнаты. Незнакомый мне парень встает рядом с ней, пока она объясняет, что сегодня мы будем играть в часовые раунды. По истечении первого часа пора пересаживаться за новый стол с другой игрой.
— Отстой, — говорит Антонио.
Катерина переводит взгляд на нас, глаза ее сужаются. Она говорит нам начинать, и я беру кубик и делаю первый ход. Антонио, не говоря ни слова, берет кубик и делает свой ход. То же самое повторяется еще три раза, мы оба молчим.
Мне так некомфортно, и я не могу так жить месяцами. Как бы мне ни хотелось говорить о том, что произошло, я думаю, что это может быть не так неприятно, как если бы мы притворялись.
Я оглядываюсь по сторонам, чтобы убедиться, что в пределах слышимости никого нет. — О том, что произошло в среду…
Он поднимает глаза от доски и смотрит на меня.
Я тяжело сглатываю. — Ты выглядел сердитым после этого.
Он со вздохом проводит рукой по волосам, и от этого его кудри становятся еще более дикими. Он не хочет заводить этот разговор. — Я не злился. Я был расстроен.
Я моргаю, и моя голова на мгновение откидывается назад. Затем я наклоняюсь и шепчу: — Как в сексуальном плане?
Он наклоняет голову и смеется. — И в этом тоже. Но нет, я был разочарован собой, потому что я не шел в твою комнату в общежитии с намерением, что что-то произойдет. Наоборот.
Я киваю, потому что понимаю. Как бы он меня ни привлекал, я тоже не планировала ничего подобного.
— Почему же тогда
Я все еще жду его ответа. Я не знаю, зачем я спрашиваю. Неважно, что он скажет. Не похоже, что мы когда-нибудь будем вместе. Ему уже сказали, на ком он должен жениться, и это не я. Но все же, после стольких лет, почему теперь он не может держать себя в руках рядом со мной?
— София.
От того, как он произносит мое имя, у меня все трепещет в животе. А его светло-голубые глаза смотрят на меня так пристально, что кажется, будто они пронзают меня насквозь.
— Это случилось потому, что каждый раз, когда я вижу тебя, я хочу тебя. Я хочу, чтобы мои руки были на тебе, а мой член был внутри тебя.
Воздух вырывается из моих легких. Меня переполняют одновременно восторг и сокрушительное разочарование. Он говорит все, что я когда-либо хотела услышать из его уст, но уже слишком поздно. Он помолвлен с другой и будет делать то, что требует от него долг, поэтому мы никогда не сможем быть вместе.
Я не гожусь в любовницы. Я не хочу быть подстилкой, которую он прячет по углам. Я хочу быть чьей-то женой, той, кого он будет с гордостью носить на руках.
Я готова поклясться, что в его глазах промелькнул краткий проблеск разочарования, прежде чем он продолжил. — Все это говорит о том, что то, что произошло в среду, не должно повториться. Я женюсь на Авроре, а ты заслуживаешь большего, чем быть какой-то побочной фигурой. Давай сохраним то, что произошло между нами, в тайне и сделаем так, чтобы это никогда не повторилось. Так будет лучше для нас.
Я киваю. Он, конечно, прав. Если мы продолжим идти по этому пути и кто-нибудь узнает, что я, по сути, любовница Антонио, я разочарую своих родителей и никогда не смогу найти достойный брак в семье. Для всех остальных я буду испорченным товаром.
Мне всегда казалось, что Мира слишком много говорит "к черту патриархат", но теперь я понимаю, почему.
Все, чего я когда-либо хотела, — это быть в счастливом браке, сидеть дома и заботиться о муже и детях. Я учусь в Академии Сикуро только потому, что Мира умоляла меня, потому что ее отец не разрешил бы ей учиться, если бы я тоже не поступила.
— Это был момент слабости. Больше такого не повторится.
В моем голосе звучит решимость.
Антонио кивает.
— Может, продолжим? Я сейчас тебя обыграю. — Я показываю на игровое поле.
Он усмехается и бросает кубик, чтобы сделать свой ход.
Мы продолжаем играть еще полчаса. Я выигрываю первую партию.
Антонио кажется, что он может выиграть вторую, но перед тем, как бросить кубик для своего последнего хода, он заглядывает мне через плечо и говорит: — Ты его пригласила?.
Я поворачиваюсь и смотрю через плечо на Джованни, который направляется к нам. — Нет.
Я с усилием подавляю в себе разочарование, потому что появление Джованни означает конец нашего с Антонио одиночества. Потом я напоминаю себе, что это хорошо и нужно приложить все усилия, чтобы попытаться наладить что-то хорошее с Джованни.