Разврат в Кумамото
Шрифт:
Учитывая злобный всепоглощающий взгляд и скрежет зубов, Мари поняла, что угадала верно:
— Ну, так вот этого не будет. Я сама намереваюсь воспользоваться шансом, и позабавится с Кумой.
— Только че… — Хорошо, я переступлю через твой труп, если придется.
— Ты чего, реально мысли читаешь?
— Нет. Просто твой интеллект на уровне низших приматов. Все мысли обусловлены инстинктами. Еда, спаривание и битва за территорию. Вот, что я предлагаю. Если начнем заниматься не пойми чем в поезде, нас засекут работники метрополитена, прибудет охрана, нас задержат, и вместо горячих источников в Кумамото, мы будем жрать
— Согласна. Так что ты предлагаешь?
— Куму получит одна из нас. И сможет сделать с ним «это самое» в поездке.
— А вторая?
— Она получит утешительный приз — первый день с ним после приезда и заселения.
— Значит, ты подождешь до приезда? Такое соглашение?
— О? То есть ты не хочешь мягкой кровати, предпочитая тамбур трясущегося поезда? Эрири, девочка моя, у тебя совсем недержание? Неужели совсем нет терпения?
— А сама то? Едва заговорила о тамбуре, как из рта слюна потекла.
— Ладно, давай признаем честно — мы обе хотим этого. Так что как насчет пари?
— Армреслинг? Хорошо, давай. Может использовать обе руки, а я одной левой тебя сделаю.
— Немного нечестно по отношению ко мне. А может, поиграем в префектуры? А точно! Мышцы вместо мозгов, давай-ка я предскажу нашу игру: Токио — Окинава — Аомори — Ивадзима — ээээээээ… ой, ты проиграла!
— Ладно — Эрири резко махнула рукой, словно проводя невидимую черту — так и как мы это решим? Броском монетки?
— Тупая удача. Я могу математически предсказать результат в зависимости от силы вращения монеты и числа оборотов, но ты же дура, а дуракам везет, и в конечном счете, это простая ставка на удачу. А как насчет чето-то более интересного? Например — Камень — Ножницы — Бумага?
— Согласна! — выкрикнула Эрири, немного громче, чем нужно, чем привлекла к себе внимание других людей на перроне. Эрири закатала рукава, Мари поступила также, но она заворачивала рукава своего дорогого черного пиджака намного элегантнее и неторопливее, словно растягивая удовольствие от неминуемой победы. Этим она бесила Эрири, однако именно этого она и добивалась.
— Начинай уже! — они обе сжали кулаки, и подняли руки.
— Но учти, доча — когда проиграешь, не хнычь и не проси реваншей! Это слишком жалко.
— Кто бы говорил, кошелка старая… — Ахххх — Мари ахнула и закрыла рот рукой.
— Переборщила? Просто небольшой психологический удар по сопернику. Я играю грязно, если ты не знала. Буду кусать, и царапать, выдавливать глаза и бить по затылку. Мой бой без правил — на самом деле без правил!
— Я заставлю тебя проглотить эти слова!
— Начали! — произнесли они одновременно и так же синхронно продолжили скандировать: Ро-Кун-Бо!
Эрири выкинула бумагу, а Мари ножницы.
— Чего? — Эрири не верила своим глазам — чего? Нет! Я не верю!
— Уаахахахаха-ахахахаха-хахахах — Мари смеялась, лишь слегка прикрывая рот ладонью, словно веером, сейчас она напоминала типичную злодейку из отоме-игры — моя глупая дочурка. Ты хотела сыграть камень, но прекрасно знала, что я знала о твоей прямой натуре глупой дуболомки, и таким образом ты решила сумничать выбрав бумагу, прекрасно зная, что если я выберу бумагу, то будет ничья, но если я буду знать, что ты будешь знать, что я буду знать, что ты будешь знать, что буду знать я — то я с вероятностью в 87 % выберу камень, тогда твой выбор бумаги принесет тебе победу. Ты думала так? Ты думала, я поддамся на твою простецкую глупую уловку? Нет, я спрашиваю — ты действительно так думала?
Лицо Мари исказилось в злобной усмешке, на мгновение Эрири увидела, как пара острых демонических рожек пробивается через кудрявую шевелюру, а лицо ее матери становится белым и злобно-оскаленным, словно маска Они из театра Но. Эрири замотала головой, чтобы стереть это нелепое (но жутко пугающее) наваждение. А еще она не хотела признаваться даже самой себе, что именно так и думала.
— Еще раз.
— Чо? Я же сказала — никаких переигрываний. Прими свое поражение достойно.
— Я сказала — еще раз! Давай! До двух побед!
— Ладно — Мари усмехнулась, с таким видом, будто расставила капкан и ее дочь вот-вот в него угодит — но предупреждаю сразу — Три из пяти не будет!
— Хорошо. Как скажешь. Начали?
— Конечно. И доченька, вот еще что — я выбираю камень.
Эрири криво усмехнулась. Она видела хентай который также начинался.
«Она сказала, что выберет камень, значит, на самом деле хочет, что я подумала, что она не выберет камень на самом деле. Значит, я выбираю ножницы, ведь если она выберет камень, то значит, я выберу бумагу, но если я выберу бумагу, то она может сама выбрать ножницы — вот как я должна думать по ее мнению. Однако — все это лишь блеф! Просто блеф — она выберет камень, а когда окажется, что я выберу ножницы, чтобы разрезать бумагу, которую как я думаю, она выберет, то она как и героиня того хентая скажет — ну чего ты? Я же сказала, что выберу камень. И посмеется надо мной! Значит, я выбираю бумагу… стоп! Я знаю об этом, по знания полученным из того хентая, который она смотрела. Но знает ли она, что я его смотрела? Знает ли она, что я таскала ее ДВД с поревом и смотрела люто нашликивая в тихомолку в своей комнате, иногда делая это перед зеркалом? Ведь если она знает, что я знаю, что она зн… аааааааааа!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!! Мой мозг уже трепещит! Я не понимаю, что происходит! Что мне выбирать??? Черт с ним! Я беру бумагу! Раз она сказала, что выберет камень, значит это будет камень!»— Ро-Кун-Бо! — выкрикнули они в унисон.
Эрири показала бумагу, а Мари… у нее были ножницы.
— Ты… ты… ты, ты, ты! Ты!!! — от злости Эрири не смогла ничего сказать, только повторяла одно и тоже междуметье как заведенная.
Она не могла поверить, что ее так легко обманули, причем на столь грязные приемчики и обман пошла ее собственная мать! Есть ли у этой женщины хоть толика совести и чести?
— Это ведь был мой ДВД, не забыла? Конечно же, я его смотрела. Так вот Эрири, вот что ты сделаешь, когда я якобы отойду в туалет, и вы останетесь с Кумой наедине…
Глава 5 Чикан в синкансене 1
1.1
В тамбуре с МариКогда меня схватили сзади и цепкие руки обняли меня, не давая и шанса на спасение, я успел лишь пискнуть:
— Мамочка!
А меня уже затащили внутрь тамбура со все так же протянутой рукой, с зажатой в ней штукой йен. Передо мной сперва появились, а после закрыли путь к бегству занавески ярко-фиолетового цвета. Перед тем как успел хоть что-то сделать, мир поглотила тьма. В буквальном смысле. Нежные и мягкие руки легли на мое лицо и закрыли глаза, а шепот с горячим придыханием спросил: