Разящий меч
Шрифт:
— Это ветер, — с притворным спокойствием объяснил Джек, однако лицо его заметно побледнело.
— С тобой все в порядке?
Джек с трудом сглотнул, но ничего не ответил.
— Наверное, нам стоит вернуться.
Лицо Джека выразило явное облегчение, и с гораздо большим мастерством, чем то, которое он демонстрировал еще полчаса назад, он повернул корабль.
— Мы очень высоко! — крикнул он. — Может, две тысячи футов или еще больше.
Чак потрясено посмотрел вниз.
Он чувствовал себя Богом. Далеко на юге он видел голубоватую
— Давай еще немного спустимся! — крикнул Джек. Вспомнив о свой задаче, Чак открыл клапан и стал следить, как изменяется поступление горячего воздуха в среднюю емкость.
Нос корабля слегка опустился, снова налетел порыв ветра. Через плечо Джека Чак увидел крохотную поляну, на которую им предстояло приземляться, и суетящихся на ней людей, похожих на муравьев.
— По-моему, мы снижаемся слишком быстро!
– крикнул Чак, и не успел Джек ему ответить, как он закрыл вентиль. Но корабль продолжал падать.
Джек пытался выровнять нос корабля, но падение по-прежнему не замедлялось. Чак в панике понял, что выпустил почти весь теплый воздух, и теперь потребуется несколько долгих минут, чтобы снова набрать его в емкость.
— Подними его!
Но корабль все еще падал, даже несмотря на то что его нос задирался все выше и выше. Чак смотрел на Джека. Тот вцепился в рули управления с такой силой, что костяшки побелели.
Верхушки деревьев становились все ближе. Чак почувствовал, что сердце у него ушло в пятки — деревья стремительно приближались, грозя проткнуть корабль и незадачливых воздухоплавателей насквозь. До них оставалось не более полудюжины футов.
Хвост наконец тоже пошел вверх, и корабль, хотя и с креном на нос, замедлил падение. Пропеллер вращался, горячий воздух снова стал наполнять емкость. До земли оставался десяток футов, люди уже бежали, чтобы схватить болтающиеся по сторонам корабля тросы.
— Глуши двигатель! — завопил Джек.
Чак повиновался. Джек передвинул руль высоты в крайнее положение. Десяток рабочих, ухватившись за тросы, помогли кораблю медленно опуститься на землю.
— Думаю, нам надо немного попрактиковаться, — прошептал Чак.
— Это еще ничего, — отозвался Джек, ступая на землю под восторженные крики рабочих. Он огляделся, принимая приветствия со слабой улыбкой на устах, наклонился вперед, и его вырвало.
Чувствуя дрожь в коленях, Чак вылез из корзины и виновато посмотрел на Федора, которого он одурачил, отправившись вместо него в этот первый полет.
— Массовое производство аэростатов и подготовка пилотов начинаются прямо сегодня, — объявил Чак.
Не в силах идти, Чак опустился на землю. Он сделал это, он летал, как птица! Унизительная дрожь в коленях вскоре прошла. Он смотрел на корабль и думал о том, что он сделал правильно, а что надлежит еще исправить.
Надо отрегулировать набор высоты и скорость пропеллера и продумать, как устранить эти колебания при спуске и подъеме. И вот еще что…
Улыбнувшись, он обратился к Федору: — Принеси-ка пару кожаных ремней.
Механик мрачно посмотрел на Чака.
— Ну давай же! Неужели так трудно пойти и принести ремни! Черт побери, я вовсе не собираюсь свалиться с этого дурацкого сиденья! Через десять минут мы полетим снова.
Федор радостно улыбнулся и опрометью бросился в ангар. Джек с мукой во взоре посмотрел на него.
— Ничего, Джек. Через полчаса мы спустимся, и снова будет твоя очередь.
— Ну что мне стоило промолчать об этом проклятом водороде! — жалобно простонал Джек. — Сидел бы себе спокойненько на земле!
— Черт возьми, ты у нас — мастер-пилот, — польстил ему Чак. — Кстати, если Эндрю услышит о том, что я летал, он с меня шкуру сдерет, так что лучше молчать об этом эпизоде. А ты скоро отправишься на поле битвы, тебе повезло.
Джек попытался улыбнуться, но не слишком преуспел в этом. Что и говорить, он не был создан для воздушной стихии.
Все прошло очень легко. Они находились в лесу почти целый месяц, отправив лошадей в лагерь. Они разыскивали провод, по которому скот переговаривался между собой.
Когда они нашли его, пришлось дожидаться, чтобы по небу проплыла одна из летающих машин с голубым флажком — это был знак выступить ночью.
На первый пост они обрушились совершенно внезапно. Быстро убив большую часть скота, они наконец-то смогли вознаградить себя за голодную жизнь в лесу. Как же приятно вонзить зубы в свежее мясо после сухих пайков!
Неожиданно защелкала машина. Тугарин обернулся и, утерев рот рукавом, подошел к перепуганному пленному, знаком приказав ему выполнить свою задачу.
— Я тоже знаю щелкающие слова, — прорычал тугарин на едва понятном русском. — Ответишь неправильно, и с тобой будет то же самое, что и с ними. — Громко расхохотавшись, он потряс ногой, оторванной у одного из скотов и уже зажаренной.
Пленник, захваченный в прошлом году на станции Кеннебек, кивнул. Когда-то он думал, что сможет сопротивляться, что во время передачи он пошлет предупреждающий сигнал, сообщит, что наблюдательный пост на правом фланге теперь в руках врага. Сейчас он чувствовал, что ничего этого не сделает. Он мог лишь дрожать, глядя на усмешку тугарина.
Он отстучал сигнал «все в порядке» и, всхлипывая, откинулся на спину стула. Тугары вокруг него хохотали.
— Странно.
Посыльный, сдерживая зевок, посмотрел на телеграфиста.
— Что странно?
— Сигнал не такой, как обычно. Евгений всегда отвечал иначе.
— Уже поздно, Станислав, он устал, — ответил посыльный, потягиваясь, и спросил, не налить ли оператору чашку чая.
Станислав взял чашку и устроился на стуле поудобнее.
— Такое ощущение, что сигнал послал кто-то другой. — Кто?