Разыскивается: белая и пушистая, с криминальными наклонностями!
Шрифт:
Вирс скептически на меня посмотрел, но выражение его лица быстро изменилось, когда хомяк не проронил ни слова. Приказчик, с подозрением покосившись на клетку, спросил:
— А что вы можете рассказать?
Гм… Вот сейчас я ему и расскажу сказку про белого бычка. И я вдохновенно начала:
— В общем, дело было так: кто-то нанял двух наемников, чтобы они забрали сережку, но не у того, у кого она была изначально, а у того, кто ее должен был украсть!
— У кого украсть? — Уточнил Вирс.
— У того, у кого она была изначально!
— А у кого она была изначально?
— У меня! — Улыбнулась я.
— А к вам она как попала?
— Я уже говорила: случайно! Так вот, не перебивайте. Кто-то нанял вора и двух наемников одновременно, вор крадет сережку и получает метку, а наемники убивают вора и забирают сережку, после чего отдают ее заказчику.
— А вы откуда знаете? — спросил Вирс, буравя взглядом молчаливого хомяка.
— Ну, как откуда? Наёмники сидели за столом позади меня, а я слышала их разговор.
— Они так громко разговаривали? — с сомнением проговорил приказчик.
— Нет, — покачала я головой. — Говорили они очень тихо, у меня просто слух хороший… и уши большие…
— Хорошо, — кивнул Вирс, — продолжайте.
— Вор не знал, что его хотят убить, да и вором он никаким не был, ему просто не оставили никакого выбора.
— А вы откуда знаете?
— Он мне сам сказал.
— Вы дружите с ворами?
— Я же сказала — он не вор, он — охотник, которого обобрали до нитки, когда он приехал в город.
— Какой город?
— Ээээ, не помню, — сконфузилась я, память у меня на местные города и имена просто ужасная. — Помню, что постоялый двор назывался «Бычок».
Доселе молчавший Ас сказал:
— Город назывался Сорот, это в герцогстве Варднан.
Приказчик, кивнув, какое-то время строчил на листке бумаги, а после попросил:
— Продолжайте.
— Ээ…, а на чем я остановилась?
— Вы рассказывали, что вора ограбили воры.
— Нет! Вор не был вором, он им стал, после того, как его ограбили.
— И что у него забрали?
— Деньги, он не мог вернуться домой!
— А почему не обратился к стражникам?
Не знаю, как Асу, но мне уже конкретно всё надоело! Тут получается, что не я рассказываю сказки (в каждой сказке есть доля правды), а мне пытаются с усердием загнать. Или Вирс думает, что я запутаюсь, забуду о чем брехала минуту назад? Так пусть не старается! Я же почти не вру, я просто выгораживаю себя. Точнее факт, как ко мне попала сережка, ну и Батю, он вообще ничего не сделал. А на самом деле здесь, по-моему, не судят… или судят?
— А он обратился!
— И?
— А он приезжий бы, и его стражники послали.
— Кто приезжий, и куда его послали? — спокойным голосом спросил Вирс.
Всегда легко запутать собеседника, каждый раз задавая вопросы, зачастую абсолютно не нужные. Так обычно следователь пытается найти ложь в рассказе. Некоторые вопросы задаются неоднократно, в итоге жертва устает отвечать одно и тоже, и может брякнуть что-то лишнее.
Я, конечно, не специалист, но одно могу сказать: главное не нервничать и всегда обдумывать свои ответы и по возможности отвечать односложными предложениями — легко сказать, но так трудно сделать.
— Вора, стражники послали лесом.
— Каким?
— Дремучим, — выдавила я через зубы.
— Зачем?
Он издевается? Похоже на то…, я тоже так попробую.
— За грибами, — улыбнулась я, стараясь подавить в себе раздражение.
— Какими?
— Галлюциногенными.
— Какими — какими?
— Кайфовыми!
— Это вы, сейчас, на каком языке говорите?
— На своём, у меня чужого нет.
— Ладно, — потер виски Вирс, — а как к вам серьга попала?
— Случайно!
— А подробнее можно? Не могла же она просто взять и появиться у вас в кармане.
— Почему вы так решили? — изумленно спросила я. — Может быть, мне ее подкинули?
И тут не выдержал Ас:
— Да вытащила она ее из кармана одного старика! — Потом понял, что ляпнул, и попытался оправдаться. — Что с нее взять? Любопытная…
В общем, был еще тот дурдом, вопросы посыпались снова, пришлось повторять одно и тоже по нескольку раз, укусить Аса за руку, чтобы он мне рот не затыкал, когда я ему пыталась объяснить, что со стукачами делают в местах не столь отдаленных. Вирс хватался за голову не в силах понять, как же ко мне попала сережка. Я остервенело отказывалась, не признаваясь, что нагло стащила её. Потому что всегда знала: вор тот, кто признался.
С Аса взяли поручительство о том, что я никоим образом не связана с убийством герцогини. Хомяк сидел в клетке с нервным тиком, а Вирс никак не мог сообразить, почему тот молчит. Я опять выдала версию: хомяк сломался. Вирс попросил меня написать мои показания на бумаге, что я без разговоров и сделала, но на русском языке никто кроме меня читать не умел, поэтому, мою писанину скомкали и выбросили в мусорку. А жаль, я там такой стишок про Аса написала, благо, цензурить его было некому.
Уже под вечер сложилась нормальная версия того, как ко мне попала сережка. Я ее, оказывается, нашла на постоялом дворе, Батя мне помог убежать от наемников, а потом пришел Ас и сделал им харакири, наемникам то есть. Потом мы все дружно двинулись в Лоссдар, по той причине, что мы законопослушные граждане и до мозга костей с зубодробильным скрежетом мечтали посодействовать следствию. Терпели все невзгоды дороги, мучились, ночуя под открытым небом, потому что боялись, что нас могут выследить и отобрать бесценную улику. Батя в дороге заболел и не смог продолжить столь благородную миссию, а на нас какой-то злодей насылал всяких чудовищ, от которых мы стойко отбивались. Короче, нам всем медаль положена на обе ляжки, и, если маги определят по серьге убийцу, то Асу — местный император — хрен имя выговоришь, вот напридумывали, что я даже запомнить не могу, — выкажет огромную благодарность! Лучше б денег дал…
— Поставьте здесь свои подписи, — попросил Вирс, протягивая перо и бумагу.
Ас, внимательно прочитав содержимое бумаги, незамедлительно расписался непонятной закорючкой, прямо зверь какой-то получился, а не подпись. Китайская грамота просто нервно курит в сторонке и мечтает удавиться от зависти.
Выхватив перо у зеленоволосого, я тоже попыталась расписаться, только у меня перо писать почему-то не хотело.
Закатив глаза, Ас сказал:
— Я тебя на улице подожду.
— Угу, — кивнула я, сильней надавив на перо.