Real-Rpg: Ледяной Клинок
Шрифт:
Отшатнувшись было, гоблины – все низкорослые, едва достающие макушками мне до груди, вновь качнулись вперед – уже без страха кидаясь на меч. Несколько отчаянно подкатилось мне под ноги, я взвился в прыжке, но сразу после приземления мои ноги заплела маленькая и юркая гоблинша. Она еще пыталась прокусить сапог, но я почувствовал только тупое давление на голенище – плотная кожа зубам не поддалась. Пинком сломал ей шею, попытался освободиться, но еще две твари вцепились мне в ноги. Как только упал, на меня обрушился самый настоящий град ударов – гоблинши, пронзительно визжа, били ногами, копьями, палками, пытались вцепиться зубами и выцарапать когтями глаза. То, что противников оказалось много – меня практически накрыла куча-мала, в какой-то мере спасло – они просто мешали друг другу.
Панически вскрикнув, я рванулся изо всех сил – страх смерти придает невероятно много энергии; изворачиваясь волчком и крутанув мечом вдоль земли, у меня получилось подрубить сразу несколько ног. Вскочив, не обратив внимание на болезненный удар древком, от которого лопнули губы и брызнула кровь, я в несколько прыжков выбрался из самой толпы. Вдруг замер, услышав пронзительный крик. Обернувшись, увидел, что к Марине и Ане бежит десяток гоблинов – еще штуки три, получив попадания ледяных стрел, корчились на земле.
Кричала Аня – неловко размахивая своим длинным посохом, отбиваясь от разъяренной, всклоченной гоблинши, которая прыгала на нее с упорством питбуля. В очередной прыжок гоблиншу подняла на копье полуголая пленница, которая последовала моему приказу и отбежала к девушкам; но рядом было уже трое гоблинов, а сияние на посохе Марины вдруг потухло.
Я бежал к ним на помощь – понимая, что не успеваю, и что опрометчивым решением, возможно, обрек на смерть кого-то из спутниц; глядя, как Марина перехватывает ставший безжизненным посох в одну руку, я понял, что у нее кончилось мана – а ведьма вдруг достала синюю склянку и осушила ее одним глотком. От голубой вспышки ближайшие гоблины даже отшатнулись, а ведьма вдруг взмахнула ожившим посохом, выстраивая широкий полукруг – бегущие в атаку гоблины врезались в массивную, выросшую перед ними стену льда. Несколько даже разбили себе вытянутые носы, но огорчится не успели – сложно огорчаться разбитому носу, когда эльфийский клинок разрубает тебя надвое. Наверное, от испуга я двигался невероятно быстро – и уже через несколько секунд ближайшие ко мне гоблины умерли, а остальные отшатнулись. Позади взревело – подскочил медведь и сбил ближайшую гоблиншу, вооруженную сучковатой дубиной, словно кеглю – улетела она со шлейфом крови из рваных ран от когтей-кинжалов.
Совсем недавно слитная и разъяренная толпа, сейчас значительно прореженная, перестала существовать, распавшись. Гоблины принялись разбегаться, но вслед им полетели стрелы – Марина выбежала из-за рассыпающейся ледяной стены и раз за разом запускала магические заряды вслед бегущим прочь зеленокожим. Сейчас, в отличие от предыдущих раз, гоблинов разрывало от попаданий как кабачки с засунутой внутрь петардой – раскидывая внутренности и куски тел далеко-далеко.
Свистели ледяные стрелы, ревел гоняющийся и истребляющийся гоблинов медведь-оборотень, метавшийся по каменной площадке. Когда рядом ни осталось ни одного подвижного зеленокожего, они вместе с Мариной побежали вглубь деревни. Я остался на месте, едва не упав и с трудом удерживаясь на ногах – возбуждение схватки отпустило, и даже прост стоять стало очень тяжело. Болело все тело, словно пропущенное через дробилку – следствие того, как меня пинала толпа, когда умудрился не устоять на ногах. Хорошо еще, у них не было приличного оружия – грубые копья не пробили доспехи, а лицо и шею я защитил, или мне просто повезло, что не было ни одного серьезного попадания.
Переведя дыхание, я добрел ледяной баррикады и присел рядом с ней на одно колено, приходя в себя, подняв ледяной осколок и прислонив к окровавленным разбитым губам. Бойня в деревне между тем продолжалась, даже была в самом разгаре – мелькнуло желтым отсветом с дальней окраины, и я понял, что рыцарь тоже подоспел на огонек. Хотя должен был закрывать проход, по идее. Думалось с трудом – голова от парочки ударов кружилась, но понемногу я приходил в себя.
– Ты в порядке? – возникло перед глазами озабоченное лицо Ани. Девушка была бледна как мел – следствие пережитого недавно испуга.
– Да, – кивнул я, поморщившись от боли под бровями и поднялся, собираясь двигаться в центр деревни. Но ноги не послушались, и я едва не упал – хорошо блондинка под руку подхватила.
Магические вспышки понемногу прекратились, рык медведя стал тише – но предсмертные крики гоблинов продолжали периодически раздаваться. Посидев несколько минут, поддавшись слабости, я все же вновь попробовал подняться – на этот раз получилось. Тело слушалось, и вроде бы ничего не было сломано.
Перехватив меч, я осмотрелся – и первым что увидел, была гоблинша подросток, недавно в упор расстреливающая пленниц из маленького лука. Да, выходит зря она это делала. Юная гоблинша была еще жива, даже хлопала глазами – постепенно подергивающимися поволокой смерти; окровавленный конец тонкого небольшого лука торчал у нее из живота, вскрывая изнутри кожу рваной раной. Присмотревшись, я понял, что отверстие это выходное, а вставляли его… немного ниже. Еще несколько раненых гоблинов было добито с не меньшей жестокостью, а две бывших рабыни, вооруженных копьями, подобранными на месте схватки, выискивали раненых в куче тел, оставшихся на месте скоротечной схватки. Одного нашли – раздался пронзительный визг гоблина, который наверняка сейчас жалел, что выжил. Поморщившись, я отвернулся.
Жестокость гоблинов – это страшное и ужасное зрелище. Но спровоцированный жестокостью человеческий ответ может быть кратно страшнее – поэтому… Что поэтому, додумать я не успел – мысли немного путались, двигаясь словно в тягучей патоке. Еще и отвлекая внимания, со стороны поселка к клеткам подошли трансформировавшийся обратно в человека Ронан, Марина и еще одна освобожденная пленница. Держалась она, в отличие от двух выживших женщин, содержавшихся в клетках, совершенно иначе – если те, утомленные насилием и истязанием, сменили тупую покорность на тупую злобу, то эта выглядела вполне бодро. С поправкой на то, как можно бодро выглядеть под слоем грязи и синяков на лице – следов недавнего избиения. Куталась пленница в драный темный плащ, из-под которого виднелись маленькие ступни и щиколотки с грязными потеками, но голову держала прямо, горделиво вскинув подбородок. Поймав мой взгляд, она что-то сказала.
Языка я не понял, но на слова практически не обратил внимания – внимательно глядя на Марину. Ведьма выглядела возбужденной, даже слишком – сияние глаз стало еще ярче, вокруг ладоней клубилась дымка ледяного пламени, и ведьма с трудом сохраняла невозмутимость, словно желая сейчас бежать куда-нибудь и что-то делать.
– Кайла Черная Коса, дочь Железного тана из клана Каррадраса приветствует тебя и просит помощи, – перевел слова кутающийся в плащ освобожденной пленницы Ронан. На несколько секунд я вгляделся в дочь железного тана, и вдруг понял, что это не человек. Передо мною стояла дочь народа дварфов – по телосложению очень напоминающую Аню. Только еще чуть пониже и фигуристей – изгибы крутых бедер были заметны даже под мешковатой тканью. Лицо ее, даже с синяками, оказалось вполне миловидным, но своеобразной красоты – выразительные черные брови, большие глаза и широкие, словно высеченные резцом скульптура скулы. Прическа дварфийки выглядела своеобразно и довольно грубо – глядя на кривые короткие локоны я вдруг понял, что ей просто кто-то срезал косу недавно.
– Какой помощи? – только и сказал я машинально, стараясь собрать мысли в кучу, и переводя взгляд на Марину. Ведьма вдруг переглянулась с оборотнем, и оглянулась в поиске. Увидев Дарриана, она махнула ему рукой.
– Макс, мы скоро придем, – крайне возбужденным голосом произнесла ведьма и едва не вприпрыжку двинулась в ту сторону, откуда мы недавно пришли. Я открыл было рот остановить ее, но как открыл, так и закрыл – гоблинов на сторожевом посту всего трое, а учитывая блеск энергии в глазах чародейки, к тому же сопровождаемой рыцарем, бояться, наверное, нечего.
Пока я тщетно пытался осознать и понять происходящее – и в общем, вокруг, и с Мариной в частности, дварфийская пленница продолжала говорить. Что-то рассказывая, она даже взмахнула рукой под плащом и пару раз выругалась. Это сразу понятно – ругательные интонации даже на чужом нечеловеческом языке ни с чем не спутаешь.
– Ее взяли в плен не одну. Спутники остались в центральном краале гоблинов, а ее подарили местному шаману из племени Гееш, – скупо перевел Ронан. Оборотень при этом задумчиво смотрел в сторону уходящей вместе с рыцарем Марины – парочка в этот момент как раз скрылась за поворотом.